Поводырь чудовищ - Шаргородский Григорий Константинович - Страница 36

— Да плевать на его данные! Второго шанса он не получит!

Ну и что это за второй шанс?

Этот вопрос по насущности уступал проблеме состояния Бома, но, как бы ни хотелось поинтересоваться судьбой ковая, в шатре царила не самая благоприятная атмосфера для расспросов.

К счастью, у меня имелся еще один источник информации в виде Элбана. Пока я отсыпался и потел «на ковре» у начальства, он узнал, что Бом выжил и его отправили сухопутным конвоем в Ониборг, где будут «раскармливать» под седло, но, увы, не для меня. Из разговоров, гулявших среди обслуги, можно сделать вывод, что поводырю-неудачнику участь опекуна зверей не светит даже в мечтах. Как ни странно, после таких слухов взгляды окружающих стали менее враждебными, но мне от этого было не легче.

Также перед уходом к реке я узнал имя заместителя и старого друга начальника корпуса. Им был представитель одного из родов центра империи, в которых уже давно смешалась кровь обоих народов. Человека, хоть частично вставшего на мою сторону, звали Вин Драган. Начальник наездников на хидоях имел звание сотника, несмотря на то что в его подчинении находилось меньше трех десятков человек. С другой стороны, вместе с обслугой — как персональной, так и общей — насчитывалось даже больше сотни народу. Кстати, звание поводыря, которое я только что потерял, приравнивалось к пехотному десятнику.

Попрощавшись с бывшими подчиненными и собрав свои небогатые пожитки, я отправился в лагерь викингов. Идти был легко, потому что тяжелый доспех остался в обозе, а на смену я получил обмундирование обслуги — усиленную квадратными стальными пластинами кольчугу с короткими рукавами. К этому шел легкий шлем с набором из наручей и легких щитков на бедра и голени. Офицерский меч тоже пришлось отдать и сменить его на короткий клинок, вот когда я возблагодарил судьбу за то, что она преподнесла мне меч моего предшественника.

Элбан, который и проводил смену обмундирования у начальника хозяйственной части корпуса, не преминул рассказать о том, что хитрый хозяйственник спрашивал о неподотчетном оружии. В ответ старый солдат прикинулся ветошью и сказал, что знать ничего не знает.

Ножны с метательными пластинами-хербатами под эту броню не подходили, поэтому отправились в мешок вместе с другими пожитками.

Лагерь викингов встретил меня неожиданной тишиной. Из почти тысячи викингов среди кострищ и редких палаток находилось от силы три десятка. Единственным знакомым лицом оказалась лишь заросшая физиономия Клеппа. Впрочем, Медная Голова, несмотря на славу берсеркера, в быту был добродушным малым и тут же пригласил меня к костру.

Ночь пришлось коротать на подстилке под открытым небом — мои по-офицерски комфортные будни канули в Лету, так что приходится привыкать к солдатскому быту. Вот такие качели судьбы. Не скажу, что это стало для меня ударом, но все равно приятного мало.

Следующее утро встретило меня промозглым туманом и легким ощущением дежавю. Совсем недавно вот так же из белесого полога прорезались морды на носах кораблей викингов, только теперь они вызвали радость, а не страх.

Дракары пришли под покровом ночи и крались у самого берега, чтобы раньше времени не попасть под удар подводной угрозы.

— Щепка! — послышался радостный возглас Скули. — Я так и знал, что тебя пришлют к нам.

Викинги встретили меня приветливо, даже вечно хмурый Эйд расщедрился на пару теплых слов, из которых стало понятно, что он ценил мою жертву, — ведь я невольно заплатил жизнью зверей и своей репутацией за спасение пары сотен викингов.

Скули подал идею закатить по этому случаю небольшую пирушку, но время поджимало. Через пару дней планировалось массовое форсирование реки, а к этому времени викинги должны были разобраться с пловцами.

Туман еще не разошелся окончательно, а мы уже двигались к середине реки. Пока викинги усердно гребли, я составил компанию деревянному изваянию жутко мутировавшего тура. Это каким же больным должно быть воображение резчика, чтобы так поиздеваться над обликом хоть свирепого, но все же травоядного животного? Ну скажите, откуда у тура могут быть острые зубы и длинные клыки.

Впрочем, деревянные клыки интересовали меня в этот момент меньше настоящих, которые вкупе с острым тараном грозили нам из-под воды. Прикрыв глаза, я постарался почувствовать малейшие всплески ментальных полей. С нашей стороны на реке сейчас находились только гребные суда, так что союзные акаяси сканированию не мешали.

Минут пять ничего не происходило. У бортов скучали гарпунщики, а Эйд уже начал напрягать своим вопросительным видом. Скули я отогнал от себя еще у берега.

Слабый всплеск ментального поля «мигнул» справа по курсу.

— Внимание, справа на полвторого! — крикнул я гарпунерам.

Благодаря короткому ликбезу по ориентированию воины правильно поняли мой приказ, и, едва мелкие волны начали ломаться от зарождающегося буруна, в живую торпеду полетели гарпуны.

Арабский пловец решил не рисковать и быстро увел своего акаяси на глубину. Я уже хотел было расслабиться, но вдруг почувствовал едва различимую ауру прямо под судном. Мы отошли от берега уже метров на двести, так что глубина под дракаром была изрядной.

— Прямо под нами у левого борта!

Гарпунеры перебежали на противоположный борт. Перемещение группы тяжелых викингов заставило покачнуться даже такое массивное судно. А через секунду оно вздрогнуло от удара в днище.

— Пробоина! — прорычал Эйд, и десяток гребцов, побросав весла, посыпались в трюм.

— Заделаем, — донесся из-под палубы приглушенный голос мастера.

— Щепка, внимательнее! — практически в ухо проорал херсир.

— А что я?

Развить свое возмущение мне не удалось, потому что с правой стороны у кормы почувствовался еще один «всплеск». Решать нужно было мгновенно.

— Клепп, гарпун! — закричал я, прыгая через весла и гребцов.

Медная Голова отреагировал молниеносно и, подхватив тяжеленный гарпун, прыгнул следом. Уже у борта я подхватил из специальной стойки гарпун и, ориентируясь по ощущениям, метнул его за борт.

— Делай, как я!

Оба гарпуна вошли в воду с секундным интервалом и под одним углом. Посланное моей рукой оружие тут же всплыло, а вот тяжелый гарпун, запущенный берсеркером, пронзил водную толщу, словно игла тонкую ткань.

Все замерли в ожидании удара в днище, но дождались лишь кровавых пятен на воде.

Палуба загудела от криков и топанья ног. Мне же было не до ликования.

Продвижение обратно к носовой фигуре заняло в два раза больше времени — чего только не сделаешь на волне адреналина.

Едва мне удалось добраться до носа, как начинавший побаливать мозг уловил присутствие новых живых существ под водой. Не меньше пары десятков!

Взгляд назад показал, что массовая зачистка реки уже началась. Две дюжины дракаров поползли по водной глади, неся на себе сотни людей.

Ну и что теперь делать? Атаку из глубины мы отбили на чистом везении, а впереди десятки «отметок». И это только те, что удалось засечь, а сколько еще у дна?

— Эйд, нужно отходить. Эйд! — заорал я, чувствуя, что под дракаром появилось несколько ранее не замеченных аур.

Судя по всему, выражение на моем лице было очень красноречивым.

— Всем пересесть! Быстро! — пронесся над дракаром могучий голос херсира. Дисциплина у викингов была на высоте, и уже через пару ударов сердца «Могучий Тур» рванул обратно к берегу. «Отметки» акаяси начали отдаляться за ставшим кормой носом, позволяя мне облегченно выдохнуть. Чтобы догнать дракар, акаяси придется подняться к поверхности, а застывшие рядом со мной гарпунеры только этого и ждали.

Хриплый рог викингов огласил округу, и другие дракары флотилии викингов, взбив веслами воду, сначала замерли, а затем скользнули обратно к берегу. А вот патрульные корабли речной гвардии продолжили двигаться вперед.

— Идиоты! Эйд, что они делают?

— То же, что делал бы я, если бы не доверял твоему чутью. Они хотят доказать, что смелее всех остальных.