Самоучитель игры на мировой шахматной доске - Переслегин Сергей Борисович - Страница 19

Глава 3

Спектроскопия цивилизаций

Идентичности

Известно, что муравей, изолированный от своего муравейника, умирает, даже если все его витальные потребности удовлетворяются. Для человека воздействие «эффекта толпы», демонстрации или «осажденной крепости» не столь наглядно, но также вполне измеримо. Этот эффект может быть описан в терминах «социоглюонного поля», создаваемого большими человеческими коллективами и оказывающего интегрирующее воздействие на поведение людей. Подобными эффектами объясняется сравнительная простота массового гипноза по сравнению с индивидуальным. Способность человека улавливать связующее поле, несомненно, носит паранормальный характер.

Сформулируем гипотезу, согласно которой свойства поля связи, описывающего бесконтактное и дальнодействующее воздействие человеческой массы на личность, могут быть изменены за счет механизма преобразования идентичностей. Исходной точкой гипотезы является известный Стэнфордский тюремный эксперимент 1971 г.[57] В ходе этого опыта в группе, разделенной случайным образом на «правых» и «виноватых», начался интенсивный «разогрев» с катастрофическими социальными эффектами.

Влияние изменения идентичности на характер динамики социальных связей позволяет рассматривать идентичность как источник и причину любых общественных процессов, скрытую форму пассионарности. Рождение/уничтожение идентичностей, переход идентичности из одной формы в другую маркирует состояние геополитической системы и равным образом развитие геополитической позиции.

Тем самым идентичность является ключевым понятием в современном прочтении геополитического дискурса.

Идентичность возникает только в процессе взаимодействия с некой инаковостью, причем разные взаимодействия проявляют разные идентичности. Идентичность проявляется тем сильнее, чем конфликтнее взаимодействие, то есть чем более аксиологически значимы различия между своими и чужими убеждениями и чем меньше таких отличий.

Идентичность как источник социального движения

Подведем некоторые итоги:

• Идентичности существуют на уровне убеждений. Идентичность всегда отвечает на вопрос «кто ты?».

• Идентичность всегда отвечает на этот вопрос: «я —тот-то»[58].

• Идентичности проявляют себя превращением аксиологии в деятельную форму (идеологию).

Проявление идентичности есть процесс спонтанного нарушения симметрии. Если в двух— или многостороннем взаимодействии один из участников проявит свою идентичность (переведет свои ценности в деятельную форму), то с неизбежностью идентичность — не обязательно та же самая — будет проявлена и у остальных участников.

Примером такого спонтанного проявления идентичнос-тей, безусловно, является Стэнфордский эксперимент.

Усредняя идентичности по разным социальным группам (с учетом ценностных «знаков»), получаем три возможных результата:

• социосистема не обладает идентичностью ни на каком уровне рассмотрения;

• малые группы в социосистеме обладают идентичностью, общество в целом ее лишено. Такую социальную идентичность будем называть микроскопической;

• общество как целое обладает макроскопической идентичностью.

Общество с проявленной макроскопической идентичностью не может быть стабильным (это следует из законов диалектики)[59], оно обречено на развитие.

В обществе с преобладающей микроскопической идентичностью развиваются вихревые процессы, сопровождающиеся социальным нагревом. Речь идет, по сути, просто о борьбе малых групп с предъявлением и разрушением взаимных идентичностей.

Иными словами, проявление идентичности вызывает социальное движение, и мы вправе рассматривать идентичности как социальное «топливо».

В процессе деятельности (макро— или микроскопической), вызванной некоторой проявленной идентичностью, эта идентичность затрачивается и в конечном счете исчерпывается, то есть — перестает проявляться. В применении к национальной динамике этот механизм был частично исследован В. Бранским в модели имперских ритмов [Бранский, 2000].

ПРИМЕРНЫЕ ПАРТИИ (5)

Данный геополитический конфликт, развертывающийся на наших глазах на российской территории, интересен тем, что одна из сторон использует в качестве основного тактического приема работу с идентичностями, в том числе — с идентичностями противника.

Политический ислам

В последние десятилетия в исламском мире набирает силу идеология исторического реванша. Мусульмане все чаще говорят о том, что и капитализм, и коммунизм оказались тупиковыми ветвями развития человеческого общества. И только ислам дает единственно верное направление движения. Наиболее радикальными выразителями этой идеологии являются так называемые исламисты, чьи позиции в современном мусульманском обществе как никогда сильны.

Традиционные мусульманские общества реагировали двумя разными путями на столкновение с технологически и экономически превосходящей их западной культурой.

Первый тип реакции носил модернизаторами характер, направленный на приспособление к западной культуре в целях преодоления разрыва в развитии. В конечном счете это подразумевало трансформацию ислама.

Второй тип реакции — фундаменталистский, который проявляется и наиболее заметен в исламистской форме. Его задачи — стать равным Западу не путем усвоения западной культуры, но путем укрепления и развития собственных мировоззренческих и культурных оснований, основанных на Исламе.

Исламизм противостоит всем иным идеологиям, политическим системам и общественно-политическим проектам как секулярным, светским. Тем самым главный источник глобальной дестабилизирующей активности, связанной с исламом, заключается в непримиримом конфликте по линии исламизм-секуляризм.

Исламизм — идеология и практическая деятельность, ориентированные на создание условий, в которых социальные, экономические, этнические и иные проблемы общества, где наличествуют мусульмане, а также между государствами, будут решаться исключительно с использованием исламских норм, прописанных в шариате. Иными словами, речь идет о реализации проекта по созданию политических условий для применения исламских (шариатских) норм во всех сферах человеческой жизнедеятельности. Поэтому исламизм называют политическим или политизированным исламом. «Тем самым исламизм представляет собой одну из политических идеологий и в этом отношении функционально сравним с другими политико-идеологическими системами»[61].

Под именем исламизм понимаются различные политические движения, возникающие в разных частях мира, объединяемые фактами глобальной дестабилизирующей активности При этом учитываются идеологические и организационные, стихийные и сознательно регулируемые, внутренние и международные, мирные и насильственные аспекты. Устанавливается также сложная и напряженная связь исламизма с исламом: всякий исламист — мусульманин, но не всякий мусульманин — исламист.

Все экстремистские и террористические организации, относимые наблюдателями к исламизму, эксплуатируют ислам и призывы к исламской солидарности для мотивации и оправдания своих насильственных действий — международного джихада.

Для них ислам — не просто религия, с помощью которой человека можно сделать чище и добродетельнее. Это оружие запугивания и принуждения, предназначенное для покорения «неверных», равно как и немусульманских стран.

Основные идеологические принципы радикальных исламистов:

• международный исламизм поощряет внетерриториальную лояльность, утверждая, что требования лояльности по отношению к транснациональной «Умме» и исламская солидарность стоят выше лояльности национальному государству, гражданином которого является мусульманин, за исключением случая, если это мусульманское государство;