И падал осенний лист (СИ) - "Lonescream" - Страница 13

- Иначе? – усмехнулся Руслан, предчувствуя ловко построенный шантаж.

- Иначе я через суд забираю у него ребенка, а это у меня получится, не сомневайтесь. Кроме того, вы сами можете угодить за решетку.

- Это еще за что? – удивился он.

- За пропаганду гомосексуализма перед несовершеннолетними. Как видите, доказательства у меня имеются.

Руслан задумался, лихорадочно обдумывая все возможные варианты, но в голову пока так ничего и не пришло.

- Я так понимаю, Леву вы планируете вернуть себе? – скривились его губы в подобии усмешки.

- Он сам вернется. Просто пока этого не знает.

- Неужели вы так наивны, - Руслан вдруг перегнулся через столик и приблизил лицо к отпрянувшей в испуге женщине. – Что думаете, будто мужчина, попробовавший секс с другим мужчиной, захочет потом быть с женщиной?

Лариса вспыхнула и поднялась, схватив свою сумочку и с непередаваемой гадливостью глядя на него.

- Еще посмотрим.

Руслан засмеялся ей вслед, но только чтобы досадить, а как только остался один, от смеха не осталось и следа. На кону стояли жизни всех его близких, и что теперь делать – мужчина не имел ни малейшего представления.

Вновь потянулись дни молчания и отчуждения, только на этот раз инициатива была у Руслана. Лева не понимал, почему обычно прямой и откровенный мужчина стал что-то скрывать от него, и это парню ой как не нравилось. Тот же решил пока не предпринимать ничего, до тех пор, пока не найдет более-менее пригодный выход из этой ситуации. Впереди были праздники, а настроение у парней было никудышное.

Между тем, масло продолжало подливаться в огонь. Лариса решила обзавестись еще одним компаньоном и выдала в красках всю имеющуюся у нее информацию Анне Ивановне.

Сказать, что женщина была в шоке – не сказать ничего. Вежливо попросив Лару покинуть ее, она закрылась в своей комнате и просидела там до позднего вечера. Расшатавшиеся нервы пришлось успокаивать валериановыми каплями, но даже они не помогали уложить в голове очевидный факт – ее сын любит другого мужчину.

Анна Ивановна не отличалась ханжеством и уж точно не стала бы давить на сына в решении семейных вопросов. Но она была человеком старых нравов, и, как и все такие люди, страдала излишней консервативностью.

Руслан ей с самого начала очень понравился. Умный, симпатичный и вежливый молодой человек обладал довольно приличным для своего возраста жизненным опытом. Ей казалось, что он запросто сможет научить ее сына ответственности и более серьезному взгляду на жизнь. Но ей и в голову не могло прийти, что все это время они были любовниками.

Когда Лева вернулся с сыном домой и спросил через дверь о ее самочувствии, Анна Ивановна так и не открыла, сославшись на головную боль. Встревоженный парень не находил себе места весь вечер, да и ночью так и не смог заснуть. Помимо матери он думал еще и о Руслане, который непонятно почему все больше отдалялся от него. Думал – и не находил решения, а в виски назойливо стучала мысль: «Ты надоел ему. Просто надоел. Кто тебе сказал, что мужчины способны на чувства?».

Накрутив себя в итоге до полного отчаяния, он чуть было не рванул среди ночи к нему, чтобы выяснить все, но внезапно пришедшая в голову мысль резко остудила весь пыл.

«Вспомни, как он себя повел».

Как было, когда Лева сам не желал идти ему навстречу, в каком-то мальчишеском порыве решив справиться с проблемами самостоятельно. Как было, когда Руслан день изо дня подавлял в себе желание задавать вопросы, хотя уже не было сил терпеть неизвестность.

«Значит, и я потерплю. Раз уж обещал доказать что-то ему и себе».

Он уже собрался было вернуться в свою комнату, как столкнулся в прихожей с матерью. Та молчала, вопреки своей обычной манере, и казалось бледной, поэтому Лева всерьез испугался за ее здоровье.

- С тобой все хорошо? – взволнованно спросил он.

Женщина кивнула. Она вдруг подошла к нему ближе и дотронулась до подбородка, заставляя поднять голову и посмотреть прямо в глаза. Только тогда он заметил, что она плакала.

- Что случилось, мама?

- Лариса рассказала мне все.

- Что? – опешил парень, стараясь не думать о замелькавших в голове картинках.

- Про твоего любовника.

Лева открыл рот, задохнувшись от возмущения. Как эта дрянь вообще посмела лезть в его личную жизнь?!

- Мама! Ты же ничего не понимаешь…

- Так объясни мне, - тихо, но с упреком сказала она. – Я тебя внимательно слушаю.

- Он мой любимый, мама, - простонал Лева, пытаясь донести до нее истинную суть их отношений. – Я его не за то, что он мужчина, люблю. А за то, какой он человек.

Она помолчала, подойдя к кухонному столу и потянувшись к чайнику, но сын опередил ее, бережно усаживая на стул и подавая стакан с водой. Он опустился на корточки и взял в свои руки ее ладони.

- Я не могу иначе. Пожалуйста, постарайся меня понять сейчас, иначе мы не сможем больше так доверять друг другу. Я хотел тебе сам рассказать, но не было подходящего момента. И я боялся, что ты меня возненавидишь.

- Я никогда не стану тебя ненавидеть, - вздохнув, улыбнулась Анна Ивановна, потрепав сына по волосам. – Но ты очень сильно расстроил меня, Лев Алексеевич.

Лева благодарно улыбнулся, чувствуя, как падает камень с души – только в хорошем настроении мать называла его по имени-отчеству.

- Ты хоть понимаешь, насколько это усложнит твою жизнь?

- Знаешь, мама, любовь – это всегда труд. Но ты же знаешь меня. Когда я отступаюсь от своего?

- А Мишка?

- Что Мишка?

- Что ты скажешь ему обо всем этом?

Лева пожал плечами.

- Когда вырастет, сам поймет. Намеренно перед ним я это демонстрировать не стану.

- Ох, Лева, Лева. Все-то ты делаешь по-своему.

- Значит, ты простила меня? – хитро улыбнулся парень.

- Я все еще сержусь.

- Неа, не сердишься! – он чмокнул ее в щеку и поднялся, глаза Левы радостно светились. – Правда ведь?

Анна Ивановна вздохнула и покачала головой, улыбаясь. Конечно, она не могла вот так быстро и легко принять для себя шокирующую новость, но это был ее единственный родной сын, которому всю жизнь она прощала любые проделки. И никакие его поступки не стоят того, чтобы разрывать эту связь между ними. Связь, которой могла гордиться далеко не каждая семья.

- Скоро тебе уже двадцать четыре. А я тебя до сих пор маленьким помню.

- А тебе пятьдесят пять, и я тебя не помню маленькой, - улыбнулся Лева.

- Дурачок ты, - махнула рукой Анна Ивановна, тоже не в силах сдержать улыбку.

- Какой есть.

Они поболтали еще немного и окончательно разошлись по спальням, на этот раз почти успокоенные и довольные друг другом. Правда, все еще в воздухе плавало беспокойство, но сейчас оно было приглушено чувством громадного облегчения.

Утром Лева решил поделиться с Русланом своим свершившимся выходом из подполья. Каминг-аут – он никогда раньше не слышал про это слово, просто потому что не был причастен к сексуальным меньшинствам, а теперь узнал. Как и то, что большинство семей отказывается от детей-уродов, детей-гомосексуалистов. Его мать была поистине святой женщиной.

Кроме того, Лева решил положить конец временному отчуждению в их отношениях. Хотя бы потому, что уже через два дня наступал Новый год, и ему хотелось бы встретить его всей семьей, подразумевая в этой семье и Руслана. Впрочем, он был даже согласен справлять его вдвоем, это было не важно. Главное, чтобы они, наконец, нашли общий язык.

Лева скучал – жутко, беспощадно. Никогда не знавший такой сильной тяги к другому человеку, он чуть не лез на стены от желания увидеть его, коснуться, почувствовать всей кожей… отдаваться ему… да хотя бы просто поговорить. И тогда он рисовал – часами напролет, позабыв обо всем. И на последнем его рисунке в звездном небе были изображены два дракона…

Сказка

Лева не был достаточно глуп, чтобы не сложить два плюс два. В данном случае – сопоставить факт осведомленности Ларисы об их связи и отстраненности Руслана. Правда, при всей своей неприязни к бывшей девушке, Лева до конца не верил, что она способна опуститься до шантажа. Мало ли у него какие проблемы были?