Повесть о Сегри и Абенсеррахах - Перес де Ита Хинес - Страница 22

Про день святого Хуана и про игру в копья сложили такой старый романс:

Вернемся к нашему повествованию. Король и рыцари, не принимавшие участия в игре, поместились на балконах, выходивших на Пласа-Нуэва, чтобы оттуда смотреть на игру рыцарей в кольцо. В конце площади, около фонтана Львов, они заметили красивый шатер из дорогой зеленой парчи, а рядом с ним высокую подставу под балдахином из зеленого бархата. На подставе было разложено много драгоценностей, а посреди них – прекраснейшая и драгоценная цепь, стоившая тысячу золотых дублонов. То была цепь, предназначенная вместе с портретом дамы в награду победителю. В целом городе Гранаде не осталось ни одного человека, кто бы не пришел посмотреть на этот праздник, и даже из всех окрестных селении собрался народ. Все знали, что в день святого Хуана в Гранаде всегда устраивались великолепные и пышные празднества.

Скоро зазвучали сладостные звуки флейт, доносившиеся из улицы Сакатин. То храбрый Абенамар – владелец кольца и устроитель праздника – шел занять свое место. И выехал он на площадь следующим образом: впереди четыре красивых мула, нагруженные копьями для игры в кольцо; на копьях были стяги из зеленого дамаса, все усыпанные множеством золотых звезд. На мулах, на шнурах из зеленого шелка, было подвешено множество серебряных колокольчиков. Их сопровождали конные и пешие слуги. Мулы остановились у шатра устроителя праздника, и тут же по его приказанию слуги раскинули еще один шатер из зеленого шелка и сложили в него все копья. После этого нарядных мулов увели. Затем следовало тридцать рыцарей, богато одетых в зеленые и алые одежды, с серебряными нашивками, с белыми и желтыми перьями на шлемах. Пятнадцать рыцарей ехало с одной стороны, пятнадцать – с другой, а посередине – храбрый Абенамар, одетый в зеленую парчу, марлоту и плащ большой ценности. Он ехал на очень красивом коне в серых яблоках. Украшения коня также были из зеленой парчи, на голове же его – плюмаж, очень дорогой, из зеленых и пурпуровых перьев. По всей одежде отважного мавра были разбросаны многочисленные золотые звезды, а слева на богатом плаще его – сияющее солнце с такой надписью:

Этот же самый девиз был выставлен и на площади.

За отважным Абенамаром следовала красивая триумфальная колесница, обшитая дорогим шелком. Она состояла из шести богато разукрашенных ступеней. Над самой верхней ступенью была сделана триумфальная арка причудливой формы; под аркой стоял трон, к которому с великим искусством было прикреплено изображение прекрасной Фатимы, столь похожее, что если бы не было известно, что это – портрет, его можно было бы принять за самый оригинал. Изображение было столь прекрасно и столь богато украшено, что не нашлось ни одной дамы, которая при взгляде на него не замерла бы от зависти, и ни одного рыцаря, не сраженного любовью. Она была одета по турецкому образцу в одежду очень странной, никогда не виданной формы. Половина – светло-желтая, другая половина – лиловая, и обе – затканные золотыми звездами со многими золотыми нашивками и украшениями. Платье было сшито с большим вкусом, подкладка его была серебристой парчи, ее волосы были распущены, подобно золотым нитям; поверх них гирлянда из алых и белых роз, настолько естественных, что казалось, будто их только что сорвали в саду. Над головой ее парил бог любви – нагой мальчик с распростертыми крылышками, каким его изображали древние; оперение крыльев – тысячи цветов. Казалось, точно он опускает прекрасный венок на прелестный образ; У ног дамы лежали лук и колчан Купидона, как бы трофеи победы. Дама на портрете держала в руках букет чудесных фиалок, будто только что сорванных в саду Хенералифе. Так следовало прекрасное изображение Фатимы, являя собой никогда не виданное зрелище. Колесницу ее везли четыре красивых кобылицы, белых как снег. Возница был одет в такую же одежду, что и рыцари. За колесницей следовало тридцать рыцарей, одетых в зеленые и алые одежды, с плюмажами тех же цветов. Так прибыл на место состязаний храбрый Абенамар – устроитель состязаний. Под звуки гобоев и других музыкальных инструментов он сделал круг по всей площади, проехав под самыми балконами короля и королевы и настолько восхитив всех присутствующих своим видом и великолепием выезда, что ничто в мире не смогло бы превысить это восхищение, ибо никакой властелин, как бы он богат ни был, не смог бы превзойти великолепия этой процессии. Когда колесница проезжала мимо балкона королевы, последняя и ее дамы испугались при виде портрета прекрасной Фатимы: так он был похож. Фатима стояла рядом с королевой, и тут же находились Дараха, Саррасина, прекрасная Галиана и ее сестра Селима, Коайда, и много прекрасных дам. Все они поздравляли Фатиму и говорили ей, что она очень обязана доброму рыцарю Абенамару. И если он сумеет служить ей и защищать ее портрет в игре в кольцо так же хорошо, как он устроил триумфальный выезд, она сможет считать себя самой счастливой дамой в мире. Фатима отвечала им, что ей ничего неизвестно об этом деле и она тут ни при чем; если же Абенамар сам захотел все это устроить, то ее никак не занимает, отстоит ли он ее изображение или нет.