Наперекор всему (СИ) - Радкевич Алекс - Страница 6

- Поехали домой, - Ник повернулся к Глебу Васильевичу.

- Ах, так вы уже и живете вместе! И давно это с вами?

- Рома, пожалуйста, я все объясню! Ник, иди в машину, подожди меня там.

- Никуда вы оба не поедете в таком состоянии, - вмешалась Таша. - Звоните Игорю.

- Я его на сегодня отпустил, - автоматически сообщил Немов.

- Тогда я вызову нашего водителя. И вы доедете домой в целости и сохранности. А потом я вас убью, обоих!

- Так ты знала! - снова взвился Вяземский.

- Догадывалась, - уклончиво ответила Таша. - Но надеялась, что у этих двоих хватит ума не лезть на рожон!

- То есть я один идиот в этом доме!

- Ксюша тоже не в курсе, и если ты не будешь орать на весь дом, так и останется в счастливом неведении.

- Но как ты мог, Глеб! Ты же был нормальный мужик! Ты же ни одной бабы не пропускал! На хрена тебе этот сопляк!

- Рома, не начинай, пожалуйста! Нам действительно лучше поговорить позже!

Глеб Васильевич нашел в себе силы спокойно выйти из этой чертовой бани, выведя за собой Ника, дождаться водителя в саду, сесть вместе с Ником в машину. И только когда выехали за ворота Вяземских, с его лица сползла маска невозмутимости. Глеб откинул голову на спинку кресла и прикрыл глаза. Выглядел он смертельно уставшим. Черты заострились, под глазами обозначились тени. Отдохнули...

- Куда едем? - уточнил водитель.

- Меня в Нововнуково, Никиту Иосифовича на Бардина.

- Не отменишь завтра съемку?

- Не могу, Ник. Там уже сроки поджимают. Да и зачем?

- Выглядишь ты...

- Ничего, заштукатурят.

- Сейчас домой придешь, ложись отдыхать, пожалуйста!

Ник не на шутку опасался за психическое состояние любимого. Успел уже достаточно хорошо его изучить, чтобы понимать - невозмутимым Глеб сейчас только кажется, держит лицо при водителе. А дома что будет? Схватится за бутылку? Вероятнее всего.

- Ромка должен был концерт вести, - вдруг, как бы обращаясь к самому себе, сообщил Немов. - Кто теперь его заменит?

Час от часу не легче. Кажется, Глеб еще не осознал, что произошло. Он сейчас так зациклен на юбилее, что другую информацию даже не воспринимает.

- Еще помиритесь, дядюшка отходчивый. Да и профессиональное для него важнее личного.

Глеб только головой покачал. Похоже, он уже мысленно подбирал кандидатов на роль конферансье.

С неспокойным сердцем Ник наблюдал, как Глеб выбирается из машины и топает к дому.

- Меня до Тверской подбрось, - велел он водителю, когда Глеб скрылся в доме.

Возвращаться на Бардина и сидеть одному в пустой квартире не хотелось совершенно. Что он делать будет? Бродить по Интернету и ждать вечернего звонка от милого? Сходить с ума, думая, как там Глеб? Нет уж, лучше поболтаться по центру пару часиков, а потом занырнуть в какой-нибудь клубешник. Ник облюбовал два местечка и в те вечера, когда Глеб оставался с женой, ходил иногда развлечься. Ничего крамольного, Ник не танцевал, ни с кем не знакомился и любые попытки ухаживания отвергал резко и грубо. Просто сидел за столиком в компании виски и наблюдал за танцполом или выступлением артистов травести, если таковое предусматривалось программой. В одном из клубов по вечерам транслировали тематические фильмы, там Ник бывал особенно часто. Глебу о таком способе проведения досуга он благоразумно не рассказывал. Вот и сегодня он счел за лучшее пойти развлечься. Или отвлечься от грустных мыслей, которые назойливо заполняли сознание.

Глава 2. Встреча в клубе

Глеб Васильевич всегда придавал особенное значение состоянию, в котором он возвращался домой. Он искренне считал себя человеком культурным, уважающим законную супругу. Поэтому прежде, чем открыть входную дверь, проверял, в порядке ли одежда, нет ли на шее следов губной помады. Ну, это раньше, конечно, сейчас насчет помады можно было не беспокоиться. То же самое касалось настроения: устал он или нет, проблемы у него с коллегами, голосом, организаторами гастролей или очередной пассией, домой полагается приходить в хорошем настроении. Или хотя бы в нейтральном. Это потом, если они с Ирмой вовремя не разойдутся по разным углам, он может начать высказываться по поводу коллег, как правило, под гробовое молчание супруги, привыкшей к показательным выступлениям. Но заходить в дом положено, "держа лицо".

Но вот сегодня "держать лицо" совершенно не получалось. Глеб был зол как тысяча чертей. На Ромку, так неудачно вломившегося в баню. На себя - ну зачем было приставать к мальчишке в доме лучшего друга? Других мест что ли нет? И даже на Ника Глеб злился в глубине души. Его обижала отстраненность Ника, которую трудно было не заметить в последнее время. Сначала Глебу казалось, что мальчику не хватает внимания и секса, и всячески старался это исправить. Но чем больше старался, тем больше отстранялся Ник. А Глебу не так легко давались сексуальные марафоны, особенно после тяжелого рабочего дня. Он полагал, что вправе рассчитывать на взаимность, а не на покорное исполнение "супружеских обязанностей". Того и гляди Ник заявит, что у него голова болит. Неужели надоело? Начал тяготиться своим пожилым партнером? Захотелось чего помоложе?

Глеб с раздражением пнул входную дверь. Не заперто - территория поселка охраняется, вполне достаточно замка на калитке. Из глубины коридора послышалось возбужденное тявканье, и навстречу хозяину вылетела Динка. Толстенькая, жизнерадостная, немного похожая на таксу и на сеттера одновременно, рыжая и беззаветно преданная хозяину. Глеб нагнулся, чтобы потрепать псину по загривку, и охнул. Спина. Мало ему головной боли и поднятых нервов.

- Привет, собака, привет!

Слегка прихрамывая из-за терзающей поясницу боли и стараясь на наступить на крутящуюся под ногами Динку, Глеб Васильевич добрел до кухни.