Не зарекайся - Ажиппо Владимир Андреевич - Страница 16

«Стоматологическая помощь». Это самая страшная пытка. Человека заковывают в наручники, руки под коленями. Затем под мышками перед грудью просовывают швабру или лом и подвешивают на спинках двух стульев. Эта поза называется «попугайчик». В общем, похоже. Потом вставляют поперек рта палку, разжимают рот и напильником стачивают передние зубы. Если у вас, не дай Бог, дело дойдет до этого — лучше рассказывайте. Что угодно, только рассказывайте. Все равно расскажете.

Законные методы. Наручники. Люди несведущие думают, что наручники — это только мера безопасности, цель их применения — оградить себя от нападения «страшного» зэка. В основном, их так и применяют, правильней сказать — должны применять. Иногда же наручники применяют для причинения физического страдания. Как именно — опущу. Так как этот метод «законный», пусть о нем пишут в служебных инструкциях.

Специалистов «правильно» надевать наручники, к счастью для зэков, очень немного. Наука эта несложная, но овладеть ею мешает лень, страх и, главное, отсутствие учителей. Так применять наручники на языке зэков называется «забить в наручники». Кто пробовал, тот знает — это пытка. Дело в том, что закон разрешает в определенных случаях применять наручники. Случаи эти всегда можно нарисовать на бумаге. А то, с какой силой будут затянуты браслеты, в каком положении будут руки — закон не предусмотрел. Также закон не ограничил и время применения наручников. Это и дает тюремщикам возможность делать зэку очень больно, не нарушая закон.

Парадокс — казалось бы, этот способ болевого воздействия должен быть основным, ведь, не нарушая закон, не рискуешь и понести ответственность. Однако в СИЗО наручники применяются довольно редко, лень мешает. Применение наручников нужно сопровождать составлением ряда документов, а это — невообразимо трудно.

Если же вас забили в наручники, остается одно — терпеть. И действовать по обстоятельствам.

Смирительная рубашка, или как ее не так давно официально-застенчиво называли: успокоительная рубашка. Надо было назвать сразу снотворной. Вот бы того умника, любителя поиграть словами, разок успокоить в рубашке перед сном.

Смирительная рубашка — великое изобретение человечества. Без шуток. Если правильно ее применить, бедолага испытает муки ада, и от ужасной боли, говоря медицинским языком, потеряет контроль над актами мочеиспускания и дефекации, а, говоря попросту — полностью обгадится и надолго забудет о буйстве, какого бы происхождения оно ни было. Недельку, а то и две, он не сможет нормально ни наклониться, ни повернуться. Но при этом ни одного телесного повреждения причинено не будет. Только растяжения или, максимум, надрывы связок. Поэтому рубашка и пережила века в психбольницах и тюрьмах. Применять ее правильно (на жаргоне — «закатать в рубашку») сейчас, наверное, уже не умеет никто. Ну и слава Богу!

Если вам «повезло», и вас закатали в рубашку, помните, что время ее применения ограничено двумя часами. Немало, конечно, но все же. Кроме того, при этой процедуре должен обязательно присутствовать медработник. Если увидите, что он пытается выйти покурить, кричите: «Доктор, не уходи! Я уже втыкаю!». Это не шутка. Не так много лет прошло, как одного беднягу рубашкой задушили. Ну, и еще один маленький совет. Перед тем, как начнут закручивать рукава, нужно спрятать большие пальцы внутрь кулака, иначе могут быть вывихи и переломы. Все. Счастливого полета!

Так шутить позволяет уверенность в том, что с вами этого не произойдет — слишком мала вероятность.

Существует еще ряд вариантов причинения страдания зэкам, но они, в общем, являются производными от описанных. Со временем, наверное, появятся новые, оригинальные. Время на месте не стоит, и тюремная мысль, хоть и туго, но работает.

Изредка наши тюрьмы проверяют комиссары Совета Европы, точнее, его Комитета по недопущению пыток. Эти добрые и наивные люди старательно ищут какие-то пыточные камеры, какие-то приспособления: дыбы, цепи, щипцы… Вот уж, действительно, чудаки. Ну кто ж так ищет?

Психическое воздействие

Иногда тюремная администрация с целью подавления воли конкретных зэков оказывает на них исключительно психическое давление, без примеси физического. Как правило, это осуществляется путем «пресса» в камере, но это — тема отдельного разговора. Тюремщики такие приемы используют очень редко, так как они требуют изобретательности, оригинальности, коварства и знания психологии. Методами психического давления также являются запугивания, оскорбления и унижения, но они слишком примитивны и неэффективны.

Арестованный довольно быстро адаптируется к тюремной действительности, осознает свое бесправное и опасное положение и поэтому почти не обращает внимание на такие мелочи, как угрозы и оскорбления. Само пребывание в тюрьме, окружение из очень «милых» людей, ожидание хитростей следствия, суровости приговора суда, срока наказания представляют такую мощную угрозу, что на ее фоне чье-то вяканье и воспринимается как вяканье. В условиях повышенной опасности зэк отчетливо понимает, что не та собака кусает, которая гавкает.

Оскорбления зэками также воспринимаются достаточно спокойно. Это ведь не на тихой улице его встретил тюремщик и стал оскорблять. Вот какая ситуация была бы удивительной! А так — у тебя власть, ну и болтай, что хочешь.

Настоящее психическое воздействие в тюрьме не имеет никакой теории и методики, оно основывается только на вдохновении отдельных сотрудников. (Удивительно, но творческие натуры встречаются даже среди тюремщиков. К счастью для зэков, очень редко). Поэтому рассказать об этом явлении можно, только описывая наиболее характерные примеры.

Первый пример. Для выяснения каких-то обстоятельств в служебное помещение приводят зэка, явно из интеллигентов, вежливого, неагрессивного, с правильной речью и неуверенностью в глазах. Опер задает ему вопросы, интеллигент начинает врать. При этом невооруженным взглядом видно, что он боится ситуации, врать не умеет и, оттого, что врет, страдает еще больше.

Опер дает ему чистый лист бумаги и вежливо, негромким голосом, обращаясь на «вы» (такое обращение настолько нетипично для тюрьмы, что воспринимается как угроза), просит написать в верхней части листа цитату из Высоцкого «В гости к Богу не бывает опозданий». Подавленный зэк пишет, пару раз читает вслух. Опер интересуется, понятен ли смысл выражения? Понятен, отвечает зэк. Ну, тогда загните лист так, чтобы этой записи не было видно, — говорит опер, — и давайте писать объяснение. Каждый раз, когда зэк спотыкается и пытается соврать, он просит его отогнуть бумагу и прочитать фразу вслух. Потом, угрюмо глядя в глаза, спрашивает, точно ли понятен смысл? Может быть, вы, уважаемый, путаете фразу «в гости к Богу» с фразой «в гости к другу»? Нет, — отвечает зэк, — все понятно. И пишет правду.

Метод, конечно, специфический. Если бы на месте интеллигента оказался рядовой дебил, толку не было бы никакого. Но в таком случае и опер не стал бы изощряться.

Второй пример (более агрессивный). В камерах карцера устанавливают динамики, подключают магнитофон. Изготавливают две записи. На одной из них скучный голос монотонно зачитывает правила поведения заключенных в следственных изоляторах. Слушать противно, но терпимо. Это для прокурора: мол, несем знания в массы, оказываем юридическую помощь оступившимся. Главная ценность во второй кассете. Там на пленке, склеенной кольцом, звучит истеричный вопль какого-то заики: «Вы не-иск-ре-не-не!». И так без конца: «Вы не-иск-ре-не-не!». Через три часа такой «радионяни» зэку кажется, что он сходит с ума. Да, наверное, не напрасно кажется.

Третий пример (еще более агрессивный). В санчасти умирает какой-то доходяга. Умирает вечером, поэтому лежать ему до утра, пока не вывезут в морг. Один коварный и изобретательный гражданин начальник нашел способ, как приобщить преступника после смерти к борьбе с преступностью. Чтобы компенсировать грехи. Труп переносят в пустой карцер размером чуть больше туалета в пассажирском вагоне и укладывают на единственную нару лицом к стене. Как будто он спит.