Интриги темного мира - Чиркова Вера Андреевна - Страница 45

А может, как раз все замечает и слышит их тревогу, потому и рассердился?

– Ленди, – нахально спросила я хозяина, не обращая внимания на предупреждающий взгляд Викториса и крепче прижавшие меня руки мужа, – можно я им расскажу, что твой дух вовсе не злой?

– Ты умудрилась сказать это и без разрешения, – усмехнулся маг. Он обвел нашу компанию заинтересованным взглядом: – Только почему ты думаешь, что они тебе поверят?

– Она не врет… в серьезных вопросах, – строго сказал Бердинар. – И этим спасла нас от большой беды. И потому я верю, что сейчас она говорит правду.

– Черт, Берди, – почти всерьез обиделась я, – а когда я врала в несерьезных вопросах? Когда ты пытался меня достать? Так это было не вранье, а военная хитрость. И давайте уже переходите к делу, пока у нас есть время и возможность все обсудить. Или откроем сначала окно и предупредим родственников?

– Не нужно, – оглянувшись на молчащего брата, хмуро сказал повелитель. – Все знают, что так увести нас могла только ты, и не станут волноваться слишком сильно. К тому же на днях женился Сандис, его жена из белых дев, и она может предчувствовать беду. Часа три или четыре назад она заволновалась и сказала, что с тобой произошло что-то нехорошее, потому мы и собрались так срочно.

– А Сандис у нас кто? – задумчиво перебирала я в памяти похожие лица блондинов. Нет, вроде не знаю такого.

– Это я, – улыбнулся один из эвинов, и вот теперь я его вспомнила.

– А, так это ты был с нами в белом мире! Прости, имени твоего мне тогда не сказали, – обрадовалась я, и он засиял, улыбнувшись в ответ. – Поздравляю, будьте счастливы! Так точно не будем никого предупреждать? Ну, как хотите. Тогда давайте решать, отдаем меня темным колдунам или нет?

– С ума сошла? – прикрикнул на меня свекор. – Ничего лучше не могла придумать?

– А что это ты на нее так орешь? – сразу озверел Найкарт и уставился на колдуна с ненавистью.

– Найк! – Нужно поторопиться, пока братец не наломал дров. – Это отец Дэса, ты что, не видишь сходства? А вот это его братья – Райвор, Зигерс и Силмор. И раз ты мой брат, тебе они теперь тоже не чужие.

– Всю жизнь мечтал, – тихонько фыркнул Найк.

– И я счастлив, сынок, – едко ухмыльнулся ему Вандерс. – А вот идею отдать Тессу колдунам иначе как сумасшедшей назвать не могу. Вы хоть представляете, на что они способны?

– Отлично представляем, – поддержал его Берди, – и потому даже не рассматриваем такой вариант. А вот устроить им с помощью сферы несколько неприятных сюрпризов вполне можем.

И все живо принялись за обсуждение военных действий, оставив меня в покое вместе с моими размышлениями и изумительным десертом из кусочков фруктов, орехов и взбитых сливок и тоненькими сухими печеньями, с которыми этот десерт полагалось есть.

Глава 23

Время собирать камни

– Как ушли? – стараясь ничем не показать своего гнева, Неджериз изо всех сил стиснул проводник шара.

– Никто не знает. Сначала охрана услышала шум, и вдруг стало тихо. Но входить не стали, совещание было секретным. А потом прибежал подросток позвать Эндерада, одной из женщин стало плохо. Заглянул в кабинет – там никого. Стулья валяются, значит… – Торопливый шепот доносчика прервался, он замер с открытым ртом и в его черных глазах заметался ужас.

В шаре появилась мускулистая рука, грубо схватила округлый камень связи и резко рванула цепочку.

– Пощади… – шептали губы шпиона, но слушать его мольбы у Неджериза не было никакого желания.

Он резко снял руки с серебряных рукоятей и злобно выругался. Тьма! Последний из тех, кто давал самую важную информацию. Проклятый ковен как с ума сошел! Вычистили всех торговцев, слуг и конюхов – тех, кто всегда в курсе всего, и на кого раньше даже не падало подозрение. Похоже, он что-то упустил… Ну так это можно исправить.

– Исмодия ко мне!

– Я тут. – Колдун шагнул в проем. – Что прикажешь?

– Расскажи мне, чем заняты сейчас Гетлосх и Крингерд.

– Но… – запнулся Исмодий. Посмотрел в яростные и насмешливые глаза того, кто по закону считался теперь его тестем, и почувствовал, как сердце сковал мгновенный холод.

Не смотрят так те, кто, погрузившись в опыты и исследования, ничего не знает и не замечает вокруг. Впрочем, он уже проявил несколько дней назад свою прозорливость, когда, вызвав его в гостиную, словно для обычного свидания с госпожой, вдруг бросил на дочь заклинание подчинения. И сам предложил ее Исмодию, как простую служанку. Даже ритуал провел сам, по всем правилам и не забыв ни одной детали. И с тех пор ни разу не поинтересовался, где она и как живет. Словно вычеркнул из своей памяти.

– Не стесняйся, – ехидно усмехнулся верховный колдун и, повернувшись к шкафу, достал с полки флакон синего стекла, той особой формы, которую придает своим сосудам только один алхимик Саргаша. – Вижу, тебе знаком этот цвет – так же, как мне знакомо, кто и сколько приказал изготовить этого зелья. Но почему ты не попросил меня, а обратился к другим колдунам, когда тебе понадобилось это зелье? А главное, почему боишься снимать проросшее в тебе разрушение? Это необратимые проклятия не снимаются. Хотя молчи, сам догадаюсь… Его наложили на тебя как знак твоей преданности? И как только оно падет, твой истинный хозяин будет знать, что ты его ослушался или предал? Что же такого ты сделал – или не сделал, – в тот осенний вечер, тридцать лет назад, что до сих пор расплачиваешься за свою вину болью и страхом?

– Откуда… – Губы колдуна свело, в спину ударило острой болью, и он упал на больные колени, проклиная не столько собственную недогадливость, сколько давно прошедшее желание отомстить. Ведь не мальчик уже был. Знал и видел – месть разрушительное чувство, и одинаково больно бьет в обе стороны, только не всегда одновременно. Но верил, что это не для него… как самый наивный белый.

– Исмодий, мне очень жаль, что я вынужден причинить тебе боль, но время не терпит. Давай поторопись с выбором, кому ты будешь служить, мне или Крингерду? Поверь, я даже не остановлю тебя, если выберешь его. Только женщину свою не забудь… и того, что вернуться будет невозможно. Выбирай, пока я добрый.

Это было очень в его духе – сказать, что он добрый, невольно ухмыльнулся Исмодий. И выглядело не шуткой и даже не кокетством, а последним, самым жестким предупреждением. Интересно, сколько ему на самом деле лет – сто или двести? – глотая внезапно ставшую вязкой слюну, отстраненно задумался стоящий на коленях колдун. Он был точно таким же сухощавым и подтянутым и сорок пять лет назад, в несуществующем теперь императорском дворце, когда Исмодий юным учеником вошел в его кабинет дворцового мага. Он останется таким и до смерти. Как всем известно, колдуны живут ровно до того времени, как ошибутся… или им надоест.

– Ну?

– Я остаюсь с вами… и все расскажу. – Колдун очень надеялся, что принял правильное решение.

– Садись и коротко скажи, в чем суть их заговора, пока я делаю тебе порцию лекарства, – приказал Неджериз, наливая в бокал воды и отвинчивая пробку флакона.

– Они решили захватить ходящую сами. После того как послали в ковен и повелителям ультиматум, расставили по всем источникам белого мира проклятия, чтобы она не решилась связываться с ними оттуда, всячески вынуждая объявиться именно на Альбете. Крингерд считал, что Вандерс не даст женщине своего сына соваться в мир духа. Но они ушли именно туда.

– А кто сын Вандерса? – безразлично поинтересовался верховный и подал зятю стакан. – Пей!

– Спасибо. – Исмодий торопливыми глотками проглотил зелье. – Сын Вандерса – белый маг Дэсгард, самый сильный ментал ковена. По данным Крингерда, Ван давно пытается доказать сыну свое отцовство.

– А в этом не может быть ошибки? – сухо осведомился хозяин кабинета.

– Нет. Именно за то, что я не достал мальчишку тридцать лет назад, и наказал меня Крингерд.

– Иди. И если тебе надоела твоя жена, можешь подарить ее младшим прислужникам. Мне все равно.