Интриги темного мира - Чиркова Вера Андреевна - Страница 36

Вот ведь жук! Вчера на окна дворца посматривал и на первый этаж рвался, а сейчас так и впился глазами в мою золовку. Но Кефир-то тот еще султан! Хотя я что-то никак не могу понять, – где у меня не сходится подсчет? Вроде он говорил, что жены у него две, а сейчас прямо сказал, что это сестра Райвора. Кто тогда мать Зигерса?

– Я не про вас, – смутилась девушка, – а вон про тех… големов.

– Дракоша не голем, – четко пояснил Д-А и укоризненно уставился на девушку.

– Дракоша, встаньте все у стены и замрите! – скомандовала я. – Не бойся, Алентина, они не обидят.

– Да я и не боюсь, – улыбнулась она мягко. – На мне папенька какой только защиты не напутал, люди боятся прикасаться.

– И правильно боятся, – рыкнул Вандерс, – нечего им к тебе прикасаться.

Девушка явно была другого мнения, и я бы с удовольствием с ней поболтала, но тут приторможенные тетки начали таскать теплые вещи, и меня принялись укутывать все, кому не лень.

– Стоп, – взмолилась я через пять минут, оказавшись в меховых штанах, толстенном свитере и валенках. – Не забывайте, я иду последняя. Сейчас вспотею, потом точно простужусь. Сами одевайтесь и показывайте направление – там, наверное, не близко.

Оказалось, что не так и далеко. Всего, на мой взгляд, километров четыреста севернее монастыря, но вести сферу было очень трудно из-за бушевавшей в белом мире пурги. Нет, летела она так же быстро, думаю, скорость у нее не имеет ограничения, вот только прыгать от ориентира к ориентиру не получалось. Да и держаться слишком высоко, в непроглядном слое темного тумана, каким виделись изнутри снежные тучи, тоже оказалось невозможным. Потому мы и просидели, одетые в теплые вещи, почти два часа. Алентине, сначала с детским любопытством заглядывавшей в экран, это зрелище быстро наскучило, и она принялась поить нас холодным квасом, настоенным на меду и сушеных фруктах. А немного позже принесла и пироги с грибами, розоватую от томления в печи простоквашу, пышные сырники и густую сметану. Я честно терпела до тех пор, пока Дэс не сунул мне в рот один сырничек. Потом опустила сферу к земле, запомнила ориентир и потребовала перерыва и равноправия.

– Так нечестно, когда один работает, а остальные вокруг чавкают, – объявила возмущенно и увела у Тера из-под носа румяный кусок пирога.

– Учитель! – печально воззвал этот мошенник. – Ваша супруга все время морит меня голодом и обижает. В том доме, где мы жили раньше, меня вообще на кухню не пускали.

– Только не пытайся меня разжалобить, – заявила я и прижалась к Дэсу, заботливо накладывающему мне на тарелку кучку оладий, – а то я могу припомнить, почему тебя туда не пускают.

– Наверное, он таскает сладости из буфета, – осторожно предположила золовка, и я радостно закивала, заметив, что Терезис смотрит на меня умоляющим взглядом.

– Вот именно! Ничего положить нельзя – ни конфетку, ни пряничек. А уж про мед и говорить нечего – прямо горшками ест, как медведь.

– Ну, Тесса… этого я тебе никогда не забуду! – тихо прорычал напарник, когда убежавшая на несколько минут девушка, вернувшись, водрузила перед ним полную миску меда и деревянную ложку.

– Скажи спасибо, что я не такая злопамятная, – так же тихо сказала я и снова призвала сферу. – Тревога за решение, которое примет ковен, жгла все настойчивее.

И снова летел в лицо туман, и снова я вглядывалась в пляшущие водовороты снежных потоков, пытаясь не пропустить нужное место.

– Останови, – потребовал вдруг свекор, и я послушно застопорила экран. – Приоткрой на несколько секунд… Все понятно, сверни левее – источник в той стороне, недалеко осталось.

Остров на вид ничуть не отличался от равнины, над которой бесновалась метель, и, только начав искать жилище шамана, я сообразила, что это была вовсе не равнина, а замерзшее море.

– Что-то там неладно, – мрачнея, пробормотал колдун, вглядываясь в сугробы, в которых невозможно было предположить человеческие жилища. – Открой только звук.

– Да легко, – кивнула я и ошеломленно замерла, едва выполнив эту просьбу.

Сквозь завывание ветра и суховатое шуршание снежинок несся неумолчный, тревожный гул звонкого бубна и жутковатое завывание дудок. Не одной и не двух – собралось, наверное, не меньше десятка. Было оно таким пронзительно-тоскливым, что ошибиться насчет вызвавшей его причины было невозможно. Там действительно что-то произошло или происходило, и я нетерпеливо нырнула экраном в сугроб.

– Стой! – выкрикнул свекор, пытаясь не допустить этого действия, но не успел.

Перед нами уже открылось мрачное нутро шатра или чума, опиравшегося на потемневшие от времени засаленные жерди. В нем было полутемно, горело только несколько чадивших плошек с жиром, расставленных по сундукам. В центре чума, там, где, по моему представлению, должен гореть очаг, на куче шкур лежали трое неподвижных ребятишек, и вокруг них неутомимой тенью кружил раздетый до пояса шаман. Именно в его руках был бубен, задававший ритм и темп сидящим у стен людям с дудками в руках.

– Что с ними? – приблизив экран к детям, почему-то шепотом спросила я и оглянулась на свекра.

– Приоткрой на секунду, тогда скажу, – угрюмо бросил он, и пот, текший у меня по спине от обилия одежек, стал холодным.

В этот раз колдун не шутил и не притворялся злым, явственно чувствовалось, что он и в самом деле взбешен. Я осторожно приоткрыла заслон, и шаман заколотил в свой бубен еще яростнее, а вой дудок стал громче и надрывнее.

– Стоп, – шепнул на ухо голос мужа, и я резко свернула сферу.

Ощущала, что мне просто необходимо снять с себя хоть часть одежды, иначе задохнусь от жара и какого-то непонятного, всеобъемлющего ужаса.

– Быстрей снимайте с нее все верхние одежды, – бормотал свекор, спешно сдирая с меня свитера и безрукавки. Дэс торопливо ему помогал.

Вещи они отбрасывали в угол, где Райвор резко махал над ними руками, а мигом сорвавшийся со стула Терезис буквально выкинул из комнаты Алентину.

– Все, – запротестовала я, когда муж добрался до моего платья по ханской моде, – на стриптиз я не подписывалась.

– А я бы посмотрел, – ехидно поддел деверь, но на его слова обратила внимание только я, остальные как будто не слышали.

– У тебя под ним кофточка, – рыкнул свекор, – снимай! Тебе Аля другую одежду даст.

Аля, уже просочившаяся назад в столовую из коридора, живо закивала, и мне пришлось расстаться и с платьем, и с платком. А потом отец с сыном, мигом преобразовавшиеся в дружную команду, деловито водили надо мной руками и кратко перебрасывались непонятными словами, явно видя совершенно не то, что обычно мужчины видят на полуголой женщине.

– Все, – наконец устало объявил свекор и злобно скрипнул зубами. – Зверье… Аля, отведи ее в баню и дай новую одежду из синего сундука.

– Стоять! – возмутилась я. – А как же дети?

– Выздоровеют, – угрюмо проворчал свекор. Налил полный литровый ковш кваса и приговорил его в три глотка. – Сильный шаман, не пустил проклятие вглубь, держал на поверхности, пока ты окно не открыла. Хорошо, что одежды много было, иначе так легко бы не сняли.

Ничего себе легко! – озадаченно размышляла я, топая вслед за золовкой в баню, расположенную тут же, за дальней дверью. Считай, двое мощных колдунов и один маг – ну полтора, Дэс пока за целого не идет. А если бы я туда без них влезла? А я бы точно вмешалась. Ох, как все запутано с этой магией…

– Тесса, – показывая очень удобные, хотя и деревянные корыта, и вполне привычные краны с водой, спросила вдруг золовка, – а что у тебя за связь на крови с этим Терезисом?

– Ты колдунья? – сразу сообразила я, что сказать ей такого никто не мог. – Он мой напарник. Раньше, пока Дэс не был моим мужем, я с ним ходила по мирам. Правда, было это всего два раза, но связь не рвем, мало ли кого выручать придется.

– А он тебе нравился?

– Как мужчина – нет. Мне сразу понравился Дэс. – Теперь я в этом была уверена. – А что, тебе он понравился? Учти, он сердцеед.