Шаг первый - Зайцев Александр А. - Страница 53

– Стоять! – Резкий окрик сержанта заставил мои мысли испуганно метнуться из головы и бесследно растаять. – Не разбредаться! – Орал он прямо над моим ухом, что заставило меня резко выпрямиться и замереть по стойке «смирно». – Построиться по группам!

Сержант быстро понял: как надо «построиться по группам» – нам неведомо. Впрочем, меньше чем через минуту три пятерки стояли ровными шеренгами одна за другой, преданно поедая начальство остекленевшим взором. Магия волшебного пинка и подзатыльника очень быстро вбила в наши головы, что сержант подразумевал под своим приказом. «А о чем я только что думал-то», – потирая ушибленное крепкой рукой ратника ухо, я едва не впал в размышления в очередной раз, но пинок по голени быстро выбил из моей головы вообще желание думать!

– Смотреть на меня! – Ощущение такое, будто этот крик, проникая в уши, затем долго бьется в черепной коробке, вытесняя оттуда все: мысли, желания, чувства, все замещая собой. – Группа один! – Палец сержанта уткнулся в мою грудь. – Ваш капрал – Тьюк! – Тотчас из-за сержантской спины материализовался очень молодой на вид эльф, с соломенного цвета волосами, характерно заплетенными в косички, что выдавало в нем уроженца северной части плоскогорья. – Выполнять все его приказы и распоряжения! – Взгляд сержанта бегло пробежался по стоящим за моей спиной. – Вам понятно?!

– Да.

– Ага.

– Да.

– Да, господин сержант. – «Ну хоть один догадался добавить к своему ответу звание вопрошающего», – мелькнула у меня мысль после этого выкрика; жаль, нельзя оглянуться и посмотреть на наиболее сообразительного НПС в моей группе.

– Так точно, господин сержант! – как только его взгляд уткнулся в мою переносицу, тут же ответил и я.

Моя задержка с ответом, видимо, что-то задела в ранимой сержантской душе, и он уже открыл рот, чтобы устроить мне разнос на повышенных тонах. Но тут где-то сбоку раздался цокот подкованных копыт по каменной мостовой. Сержант сразу же вытянулся как струна и использовал уже набранный в легкие для моей выволочки воздух, чтобы выкрикнуть новую команду:

– Смирно!!!

Я-то приказ выполнил, даже краем глаза заметил, что мимо нас проехал капитан баронской стражи. Впрочем, ему до рекрутов не было никакого дела, он не удостоил нас, сбившихся в непонятную кучу после сержантского окрика, даже мимолетным взглядом.

Вот что может быть проще выполнения такой несложной команды, как «смирно»? Если ты с ней хоть немного знаком, то, конечно, ее выполнение не представляет ни малейшего труда. Но сейчас, когда выяснилось, что правильно на нее отреагировать из рекрутов смог только я, это привело к тому, что кое-как сформированные три шеренги превратились в сбившееся кучей стадо.

Сержант побледнел, его щеки и лоб стали цвета утреннего морозного инея. Характерный признак того, что высокий эльф находится в состоянии, которое другие расы называют бешенством. Но не успел я испугаться предстоящему разносу и сеансу рукоприкладства, как сержант резко выдохнул через сжатые от злости губы, затем прикрыл глаза и что-то прошептал. Мне показалось, что он считал от десяти до одного.

– Итак! Вторая группа, ваш капрал – Каркай! – Взяв себя в руки, сержант продолжил закреплять за новичками «нянек».

Кого назначили в третью группу, я пропустил мимо ушей. Так как мою пати из общей свалки вывел капрал Тьюк. Вывел для того, чтобы прочесть очень своеобразную лекцию:

– Мне плевать, если вы сломаете шеи. Мне плевать, если вы поубиваете друг друга только что выданным вам оружием…

Видимо, это была его любимая, давно заученная и отрепетированная речь. Тьюк вещал вдохновенно, явно наслаждаясь своей ролью. Он нескрываемо гордился своим капральским званием, и ему доставляло удовольствие орать на новичков. Что ж, я встречал представителей такой породы – тех, кто рад быть хоть на ступеньку, но выше других на социальной лестнице; тех, кто с радостью воспринимает возможность насладиться унижением стоящих ниже. Хм-м, а я-то думал, что у высоких эльфов таких личностей не бывает: наверное, ошибся. Окрики Тьюка и его желание нас запугать особенно сильно контрастировали с поведением сержанта, которому все эти крики не доставляли ни малейшего удовольствия: тот просто делал свою работу как настоящий профессионал, не более и не менее.

– Хоть поубиваете друг друга!.. – О! Пока я, сделав испуганный вид, предавался своим размышлениям, капрал увлекся и сам не заметил, как пошел в своем крике по второму кругу. – Пока вы не прошли второе испытание, вы для меня никто! Вы простые гражданские, которые невесть что о себе возомнили! Вы слабаки, которые неверно решили, что могут попасть в дружину!..

Мне становилось откровенно скучно смотреть на этот «спектакль одного актера», и только усилием воли я удерживался от могучего зевка во весь рот. Когда же это кончится?! Когда он выдохнется-то, о, Уара! И, судя по всему, мои внутренние молитвы были услышаны. Подошедший сержант заставил неугомонного капрала замолкнуть. А затем нам отдали простой приказ: следовать за «нашим» капралом и не отставать, разумеется.

Только когда наш новоявленный отряд покидал привратную площадь, я обратил внимание, что за всем происходящим на этом этапе отбора новичков в дружину следит довольно приличная толпа эльфов. Взглянул на все происходящее с иной точки зрения и проникся уважением к умственным способностям барона. Вот вроде ничего такого на площади не происходило – так, отбор каких-то новичков в дружину. Большинство такие отборы проводит вдали от глаз гражданских жителей – что им смотреть на это? Но вот барон Та ос Даро решил иначе. И, судя по всему, не прогадал! Ведь что увидели невольные зрители? А то, что в дружину отбирают не абы кого, а имеется большой конкурс, что деньги с налогов тратятся не на лоботрясов каких-то. А излишняя строгость сержантско-капральского состава явственно показала жителям города, что служба в дружине – не сахар и барон строг к своим воинам. Что не только добавляло барону плюсов, но также поднимало престиж дружины и давало жителям веру в то, что они находятся под надежной защитой. Хм-м! Молодец барон!

Задумался и сам не заметил, что почти уперся носом в спину Тьюка; и надо же такому случиться, что как раз в момент, когда между моим носом и его спиной оставалось всего сантиметров двадцать, он резко мотнул головой. И по моему носу и левой щеке довольно неприятно хлестнули его косы. И ведь, судя по тому, как дернулись его плечи в сдерживаемом смешке, он это сделал специально! Вот скотина! Ну ничего, я ему устрою, потом как-нибудь; вот поступлю в дружину – и придумаю чего. Моя месть, конечно, не будет страшной и ужасной, но спускать какому-то НПС издевательство над собой – этого моя ранимая гордость позволить не могла!

Я настолько погрузился в планы будущего отмщения, что не заметил, как мы вышли за городские стены. И только споткнувшись о камень, обратил внимание на этот факт. Тот же камень, что так неловко ткнулся мне в ногу, из-за которого я едва не потерял равновесие, – он же вправил мне мозги. Раскинув руки в стороны, чтобы не упасть, я вдруг отчетливо сообразил, что всерьез раздумывал о том, как же мне отомстить программе! Отомстить компьютерному коду, неписи! Ох! Так я скоро вообще забуду, что в игре нахожусь! И, судя по всему, первым начало забывать подсознание, раз позволило себе такой выверт. Что толку не любить вещь? Еще большая глупость – ее ненавидеть, утроенная же тупость – этой вещи мстить.

Капрал Тьюк очень удивился, когда, обернувшись, увидел мою искреннюю улыбку, обращенную к нему. И это его изрядно взбесило: наверное, ему доставляло удовольствие наблюдать за тем, как я бессильно на него злюсь. И вот это его бешенство – оно теплой волной прошлось по моему лицу, сделав мою улыбку еще более искренней!

Но все же я считал себя благоразумным человеком и не стал нагнетать обстановку; сделав вид, что больно ударился пальцем ноги о камень мостовой, немного задержался и пристроился в хвост нашей пятерки новобранцев, что были приписаны к Тьюку.