Переполох в Детройте - Пендлтон Дон - Страница 8

— Я сам займусь этим, Сал.

Подхватив блондинку под мышки, он поставил ее на ноги и пристроил в колонну следом за Питом Дилани. Девушка покорно стояла, опустив голову, Квазо — за ней. Чарли Фивер прикрывал тыл.

Внизу в шахте винтовой лестницы горел свет. Остановившись на полпути, Винценти спросил:

— Что это за свет, Чарли?

— Возможно, забыли выключить аварийное освещение. Не волнуйся, Сал.

— Нет, я больше не хочу сюрпризов. Отойди-ка, Пит. Пусть Квазо с девчонкой идут первыми.

Тони вздохнул и дач девчонке коленом под зад. Они прошли мимо капо и стали впереди всех. Винценти также пропустил вперед и Дилани. Чарли Фивер прикрывал теперь не только отход группы, но и спину босса.

— Все хорошо, Сал, — тихо произнес он.

— Без сомнения, — ответил Винценти.

Сейчас они находились на уровне цокольного этажа и продолжали двигаться в восточном направлении в том же порядке: девушка впереди, за ней Тони Квазо, а потом уже все остальные.

Тусклый фонарь, укрепленный на противоположной стене, почти не давал света.

В тот момент, когда Чарли Фивер вышел из шахтного колодца, впереди процессии мелькнула чья-то неясная тень. Блондинка завизжала от страха и тут же улетела в темноту — должно быть, не без помощи увесистого кулака. Идущие следом за ней мужчины еще не успели сообразить, что же с ней случилось, как во мраке тоннеля вспыхнул короткий острый язычок пламени и с головой Тони Квазо произошло нечто страшное. Его череп сзади вдруг развернулся, точно лепестки цветка, и во все стороны хлынула кровь, полетели ошметки мозга.

Пит Дилани отшатнулся и выхватил из-за пояса свою «пушку». Больше он ничего не успел сделать... Чарли Фиверу показалось будто он увидел, как небольшой кусочек металла впился в горло Дилани, а из его рта ударил фонтан крови.

Сал Винценти, обезумев от гнева и страха, волчком вертелся на одном месте и наугад палил из пистолета в темноту. Но это не спасло его: пуля невидимого врага вошла в его тело чуть пониже левой лопатки. И только тогда Чарли Фивер уловил чуть слышный шелестящий звук выстрела и, несмотря на всю драматичность ситуации, успел удивиться эффективности глушителя, который нисколько не уменьшил огневую мощь оружия.

Вспоминая позже об этом эпизоде (а Чарли не забудет его до могилы), он, сам будучи классным стрелком, всякий раз убеждался, что вылетевшие практически беззвучно пули имели огромную начальную скорость, что совершенно не типично для оружия с глушителем...

Но в тот момент его мозг был занят решением более важных проблем. Даже не думая о том, что он делает, Чарли отчаянно бросился под пули, пытаясь принять на себя невесть откуда пришедшую смерть и прикрыть своим телом упавшего Сала Винценти. При этом он даже успел нажать на спусковой крючок «кольта». Это получилось у него чисто машинально, ведь Чарли прекрасно понимал, что бесполезно стрелять, если не видишь цель... И тут его словно паровым молотом шарахнуло по предплечью. Чарли почувствовал, как хлынула кровь, но боли не было — рука онемела и безжизненно повисла вдоль тела. Пальцы разжались, «кольт» выскользнул из ладони и со стуком покатился по полу. В глазах у Чарли потемнело, голова закружилась. Почти вслепую он опустился на колени и приподнял голову Сала. Старик был в сознании и в его глазах застыли страх и мольба.

— Помоги мне... помоги мне, Чарли, — шептал капо.

Вдруг чья-то тень закрыла свет фонаря.

— Все в порядке, Сал, — пробормотал Чарли, поднимая глаза кверху.

Позднее он не мог вспомнить, что почувствовал в тот момент, когда увидел Палача, одетого в черный в обтяжку комбинезон, сделанный из материала, похожего на резину. Черными были его лицо и руки, и даже чертов пистолет — «беретта-бригадир» — с великолепным глушителем, которых Чарли Фивер прежде никогда не видел. На груди Палача перекрещивались ремни со снаряжением и патронные ленты. Он носил на себе не менее сорока килограммов боеприпасов. И словно не чувствовал этого веса. Высокий, широкоплечий, с узкой талией, поджатый и резкий, он напоминал черную пантеру. Но самым страшным были его глаза. Казалось, они светились из глубины холодным, ненавидящим огнем.

Спокойным голосом, удивившим даже его самого, Чарли Фивер сказал Палачу:

— Я поднимусь с Сапом наверх.

— Иди, — ответил тот ледяным голосом, будто бы исходящим из преисподней.

Кое-как Чарли удалось взвалить капо на здоровое плечо. Покачиваясь, он потащил его к лестнице, каждую секунду ожидая получить еще один удар — последний, может даже в голову, как бедняга Тони.

И только уже наполовину поднявшись по лестнице, Чарли понял, что нового выстрела не будет. И потом, много раз вспоминая роковую ночь, Чарли так и не смог понять, почему Палач не выстрелил в него во второй раз? Почему он позволил ему убраться восвояси? Почему он так поступил?

На эти вопросы он не находил ответа. Ему никогда не доводилось встречаться с людьми, которые поступили бы так же. Впрочем, даже сам Мак Болан в тот момент не ответил бы, почему он поступил так, а не иначе.

Да он и не задумывался над этим. Ему просто было не до того — он помогал молодой красивой блондинке прийти в чувство.

— Будь ты проклят, Мак Болан, — чуть не заплакала она, пытаясь сдержать слезы, которые вот-вот готовы были покатиться у нее по щекам. — Да знаешь ли ты, как долго я работала над этим делом? Мне оставалось совсем немного и я бы узнала все о детройтской шайке!

Болан снисходительно улыбнулся и ответил:

— Я был наверху, Тоби. И все слышал. Единственное, что тебе оставалось, — лечь на дно озера в цементном гробу.

— Черт бы тебя побрал, Мак! Да какое тебе дело?! — горячилась она.

Пылкой блондинкой была Тоби Ранджер, его давний друг и товарищ по войне в Лас-Вегасе и, конечно, самый привлекательный агент федеральной полиции.

Глава 6

Впервые Болан встретился с Тоби Ранджер в Лас-Вегасе, когда ему нужно было уйти от преследования полиции, вечно сующей свой нос в чужие дела. Тоби была руководителем группы «Ранджерс Герлз», исполнявшей музыкальные и танцевальные номера. И какой группы! Она состояла из четырех чертовски очаровательных девчонок и их представления шли на «ура». Они прекрасно выглядели, были талантливы и потому вполне могли стать «звездами». Правда, девочки занимались и другими делами, о чем Болан поначалу и не подозревал, но что потом заставило его расстаться с ними, и, как он думал, навсегда.

Прощаясь, Тоби сказала Маку Болану:

— Мы еще встретимся.

И на этот счет она не заблуждалась. В конце концов, мир тесен, и рано или поздно в нем должны сойтись пути-дорожки тех, кто поставлен вне закона, и тех, кто за ними охотится. В этом плане ничего не изменилось со времен памятной битвы в Лас-Вегасе. Мир, как был, так и остался маленьким.

На своем страшном и кровавом пути, Мак встречал и терял многих друзей. Одни пытались как можно скорее забыть о человеке, который живет одним днем. Другие, менее удачливые, и их, к сожалению, было большинство, погибали на этом пути. И только очень немногие — такие как Лео Таррин и Гарольд Броньола — решились навсегда связать свою судьбу с судьбой Палача. Но, как ни странно, дружба с ними мешала Болану работать и двигаться дальше. Вот тогда-то он и постиг смысл изречения Хенрика Ибсена: «Самый сильный человек в мире — это человек, который действует в одиночку». Но в то же время он понял и то, что человек, как бы он того не хотел и не старался, не может жить и действовать один. Было что-то такое в людях, близких по духу, было нечто такое, что заставляло их держаться друг за друга.

Вот и сейчас он опять встретился с женщиной-агентом федеральной полиции на том единственном пути, который был им предназначен судьбой.

Да, наверное, даже Маку Болану не суждено стать «самым сильным» человеком в мире — ведь у него не хватило решимости, чтобы... Но, в конце концов, не может же он жить только для того, чтобы убивать. Случалось, что в жизнь человека вмешивались и играли важную роль другие факторы, которые оказывались сильнее, чем война и смерть. И одним из таких факторов явилась и эта встреча.