Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Старая немецкая сказка, или Игра в войну (сборник) - Иванов Альберт Анатольевич - Страница 8


8
Изменить размер шрифта:

С чего начались наши стычки с ними? Сразу после случая в кинотеатре, где мы смотрели картину «Дубровский», то ли дублированную, то ли с субтитрами на немецком.

Я не думаю, что тогда мы в кино покупали билеты. Если уж у себя, в Союзе, всяческими путями пробирались смотреть кино бесплатно, то, вероятно, и здесь делали то же самое. Точно могу сказать, что, когда я ходил в кинотеатр с родителями, мне непременно покупали билет. А когда мы шли сами по себе…

Теперь смутно вспоминается, что мы вроде бы прошныривали в зал через выходящих после сеанса людей. Такого за немцами не водилось, и дежурный тип нас не замечал. А если и замечал, то, конечно, не хотел связываться с «этими русскими мальчишками», себе дороже.

А вот все, что было тогда на «Дубровском», помню отчетливо. Мы удобно устроились где-то в серединке зала и во время сеанса развлекались вовсю: громко говорили, хохотали, свистели. Впереди Леонида сидел какой-то лысый господин и только поеживался от наших выходок. По-моему, Леонид решил покуражиться перед нами и перед немцами. Мы бы никогда не решились на то, что он сделал, да и мысли такой не возникало. А возможно, тут и другое сыграло: Леонид взвинтился от русского бунта на экране, когда разгневанные крестьяне окружили высокомерного иностранца-управителя, кажется немца, с презрением глядевшего на них.

Леонид в каком-то порыве вдруг смачно плюнул сидевшему впереди господину на лысину, а затем звонко шлепнул по ней ладонью, так что брызги полетели. Уж этого немец не выдержал. Он вскочил и стал что-то кричать, грозно нависая над нами. Его поддержали другие немцы и, встав, тоже нависли над нами, как темные зловещие птицы, и тоже закаркали что-то во все горло. Мы сидели ни живы ни мертвы. Показ прервали, в зале зажегся свет, и дежурный по залу привел полицейского, рослого мужчину в форме и высоком черном шлеме, обтянутом материей, с металлическим гербом города и выбитой на нем надписью «Stadtpolizei». Я знал от старлея, что в полиции служит немало прежних полицейских. Они безропотно явились в 1945-м, когда их призвали на работу победители.

Полицейский мрачно выслушал жертву хулиганства и гомонящих соседей. Поглядел на нас, мы подавленно молчали, лишь Леонид пробормотал:

–?А чего он тут… – и все, тоже умолк.

Полицейский был, видать, опытный служака, ему было достаточно лишь этих трех недовольных, судя по интонации, русских слов. Он тут же забрал лысого немца и увел с собой. Уж не знаю, отпустил ли он его на улице или доставил в полицию. А мы остались досматривать фильм. Но почему-то радости победы у нас не было.

Вокруг захлопали откидные сиденья, и все соседи спереди, сзади и с боков ушли от нас подальше, на свободные места. Любопытно, что никто, протестуя, не покинул зал. Уплачено.

Мы сидели точно изгои, и я зачем-то спросил Леонида:

–?Что ты полицейскому хотел сказать?

–?Я? – переспросил он. – А-а. Я хотел сказать: чего тот хрыч передо мной лысиной маячит, экран закрывает?.. – бодрился он.

Этот случай стал мне потом уроком на всю жизнь. Я позже понял, что можно бить кого-то, даже сильно бить, но унижать никого нельзя, просто недостойно.

После кинотеатра все и началось. Нам преградила путь в переулке компания немецких мальчишек, человек шесть нашего возраста. Наверно, они тоже сидели в зале, но мы их не заметили. Хорошо, что с нами была переводчица Зинка, которая привычно увязалась за нами и в кино.

–?Его зовут Эрвин, – представила она их рыжеватого худого заводилу со злыми глазами.

–?Ну и что? – усмехнулся Леонид. И мы, его соратники, тоже гордо усмехнулись.

–?Они объявляют вам… нам, – поправилась она, вновь переводя, – войну. Это ты его папашу разобидел, – добавила она уже от себя. Нашла, называется, словечко!

Жизнь становилась опасной, но странно интересной. Короче, нас вызывали назавтра на бой за городом, где в поле еще остались немецкие окопы.

–?Оружие – кулаки и камни. Ровно в девять утра.

Враги повернулись и размеренно удалились. Кажется, они шагали в ногу.

Бой

Тут уж мы отступить не могли. Не для того наши отцы победили, чтобы их сыновья струсили. Но мы все-таки зауважали немецких ребят. Для них безоговорочной капитуляции не было, война продолжалась.

Нас было мало, всего четверо, и о том, сколько выступит против нас, мы не договаривались. Как, впрочем, и они тоже не знали, сколько нас будет.

Их так и окажется шестеро, а нас – пятеро, вместе с Зинкой. Куда нам без переводчицы? Когда мы потом заявим, что их больше, они нагло ответят: «Мы вас к себе не звали!» А раз так, то однажды на бой Леонид возьмет свою немецкую двухгодовалую овчарку Рэкса. Пусть выступит за нас. «Рэкс ведь не знает, что он предатель», – рассмеется Леонид. Но это все еще впереди.

Леонид мне все больше и больше нравился. Как мы стали бы воевать без него? Мне и в голову не приходило, что нам не пришлось бы воевать, если бы не его выходка в кино. А в общем, кто знает?! После наших ежедневных вылазок мы непременно должны были столкнуться с местными мальчишками, рано или поздно. Я еще не говорил о том, что мы разреза?ли перочинными ножами целлулоидные витрины в магазинах и хватали все, что плохо лежит. Да еще и «проверяли» брошенные закрытые дома в заросших садах. Взламывали окна и шныряли по комнатам в поисках чего-нибудь интересного. Так, в одном доме я нашел в тайнике небольшой, очевидно дамский, револьвер, правда незаряженный, и отдал, болван, Леониду. А он потом раздобыл малокалиберные патроны к нему через ординарца папаши-коменданта: хочется, мол, по мишени пострелять. Зато теперь он был надежно вооружен – нам на зависть.

В другом доме, полностью пустом, я обнаружил закрытую антресоль. Там было спрятано много разных платьев и красивый узорный медный ящик с шашками. Крышка его была размечена игровой клеткой. Чтобы не ругали дома за явную кражу, я грубо оторвал крышку, а шашки высыпал в пакет. Дома сказал, что нашел.

–?Жаль, что не весь ящичек, – сокрушалась мама, любуясь крышкой. «Надо ж было быть таким дураком!» – подумал я о себе.

Это я все к тому, что война с немецкими ребятами наверняка была неизбежной. Где-нибудь да столкнулись бы. Собственно, в этом я теперь оправдываю Леонида. Да и нам, жалевшим, что самим повоевать не пришлось, было сладко и страшно перед началом схваток с врагом. Дома, в России, мы часто играли в войну, и никто не хотел быть немцем. Зато здесь их было предостаточно.

За немцев мальчишкам в Союзе приходилось бывать поочередно. Но мама перешила мне настоящую шинель из старой солдатской, с воинскими сияющими пуговицами, и меня уж никак нельзя было, даже временно, зачислить врагом. Мало того, я сразу стал советским командиром – в такой-то шинели!..

Но здесь не у себя дома, не та игра. Нужно было серьезно подготовиться к бою. Мы пошли на известную городскую свалку и выбрали себе по эсэсовской каске с изображенными на ней, как мы считали, молниями, но вскоре я узнал, что это готическое написание двух букв «SS». Каски были очень удобные, с подкладкой и кожаными ремешками. Мы соскоблили нацистскую символику и нацарапали на них звезды. Я не переставал восхищаться Леонидом. Это была его идея – с касками.

Затем мы смотались за город поглядеть на место, где нам предстояло сражаться. Там мы осмотрели два окопа, метрах в двадцати один от другого. И хотя они были, как говорят военные, неполного профиля, все-таки оказались глубоковаты для нас. Мы подсыпали кое-где земли с бруствера на дно в «своем» окопе, сделав себе глубину по грудь. И подходящих увесистых камешков прилично заготовили. Хотели было нарезать и тяги для рогаток из брошенных противогазов – у немцев шла на них отличная тягучая резина, – но передумали.

–?Об этом с ними уговора не было, – твердо сказал Леонид.

–?Мало ли что! – возмутился Витька. – У немчуры на войне и «катюш» не было! И эти наверняка ничего в рогатках не смыслят.

–?Это будет наше тайное оружие, – поддержал его Жорка.