Миссия во Вьетнаме - Пендлтон Дон - Страница 5

— Ты очень храбрый человек, мой друг. Как тебя зовут?

— Крах Драк.

— Ну так вот, Крах Драк, знай: я отношусь к тебе с огромным уважением и восхищен тобой, как и всеми людьми твоего племени, — сказал Болан, протягивая ему руку.

Они обменялись коротким рукопожатием, и мео заявил:

— Мы больше, чем друзья, американец. Мы вместе проливали кровь в войне против общего врага. Значит, теперь мы братья.

Даже сам Болан не нашел бы лучших слов для того, чтобы выразить свои чувства по отношению к мео. Конечно же, братья. Люди, сражаться рядом с которыми было одно удовольствие. Люди, которые могли, если это необходимо, принять смерть рядом с тобой.

На том разговор и завершился. Эти двое и без слов прекрасно понимали друг друга.

Сампан скользил дальше, вниз по реке. Было двадцать пять минут пятого.

Случившаяся задержка никак не входила в планы Болана. Прежде чем предпринять окончательный штурм с целью освобождения Боба Макфи. Он намеревался провести скрытую разведку. Это было возможно только под покровом ночи. А до рассвета оставалось не больше часа. Иными словами, теперь он не смел терять ни минуты.

Слава Богу, что эта яростная схватка с патрульными катерами оказалась такой скоротечной. Нужно было еще встретиться с другими людьми из племени мео, которые ждали Болана на маленькой боковой протоке в специально подготовленном укрытии — своего рода временной базе. Храм от этого места находился чуть ниже по течению реки.

Конечно, если ничто не помешает, Палач должен успеть. Если ничто не помешает, он непременно вызволит из беды старину Боба Макфи.

И пусть воды Красной Реки и впрямь станут красными от потоков вражеской крови. Потому что иначе не получится, и Болан это знал.

Глава 5

Через некоторое время Болан заметил вдалеке бледно-оранжевый свет, тусклыми бликами игравший на поверхности реки, и понял: скоро путешествию придет конец.

Крах Драк встал во весь рост на корме сампана, не выпуская из рук рулевой рычаг.

— Огонь, — бесстрастно произнес он.

Хорошо знавший, что такое пожар в джунглях, Мак Болан почувствовал, как тревога сжала его сердце.

— Ты не можешь прибавить скорость? — спросил он горца.

— Мотор старый и изношенный, — ответил тот. — На большее он не способен.

По мере того, как сампан все ближе подходил к условленному месту, сполохи огня делались все ярче. Теперь сомнений уже не оставалось. Болан не раз и не два — в бытность свою во Вьетнаме — видел нечто подобное. И на всю жизнь запомнил это низкое, затянутое облаками небо, по которому зловеще пробегали отсветы пожаров, полыхавших в джунглях. Он отлично знал, что это может означать.

Его спутник, судя по всему, тоже. Ибо для Крах Драка и его соплеменников насилие, смерть и война стали уже образом жизни...

Эта страна площадью триста тысяч квадратных километров воевала с незапамятных времен. Тут смерть подстерегала всюду и всегда. А жизнь значила так мало...

Армия Вьетнама разбила в 1288 году войска Хубилай-хана. После этого последовали несколько веков относительного мира, нарушаемого только междоусобными распрями между разными племенами. Затем, во второй половине XIX века, страну завоевали французы. Во время второй мировой войны страну оккупировали японцы, сея ужас и зверски расправляясь с вьетнамцами по самому малейшему поводу. В 1945 году войска Хо Ши Мина спустились с гор и свергли правительство, навязанное народу японскими завоевателями. Тогда французы вновь предприняли попытку захватить страну, развязав кровавую войну, которая завершилась их сокрушительным разгромом при Дьен Бьен Фу в 1954 году. Но не прошло и десяти лет, как в зеленый ад джунглей влезли американцы. С тех пор кровопролитие и насилие не прекращались — даже после вывода американских войск. Насильственная смерть продолжала опустошать страну, чьи богатства составляли разве что рисовые поля, плантации* каучукового дерева да несколько угольных шахт. И улучшений в жизни несчастного народа пока не предвиделось.

Сампан теперь был совсем недалеко от условленной протоки.

Болан снова взглянул на своего спутника. Крах Драк воздел глаза к небу; огненные всполохи плясали в его темных зрачках. Несколько мгновений спустя мео заговорил, словно обращаясь к небесам.

— Неужели это никогда не кончится?

Впервые за все время в его голосе прозвучали боль и тоска.

— Кому нужна эта кровь? Зачем все эти смерти?

Увы, Болану нечего было ему ответить.

К тому времени, когда Болан и его спутник осторожно приблизились к маленькой поляне, пожар уже погас. Они оставили сампан метрах в ста ниже по течению и разделились, чтобы подойти к поляне одновременно с двух сторон. Вскоре они убедились, что вражеских патрулей здесь нет. Тогда они оба, не таясь, ступили на маленькую поляну, укрывшуюся среди деревьев на берегу протоки. Картина резни, которая открылась их взору, могла ошеломить кого угодно. Болан почувствовал, как его лицо каменеет, — столь ужасно было зрелище этой беспощадной бойни. Смерть и опустошение царили на поляне, обильно политой человеческой кровью.

Судя по всему, мео, прибывшие сюда под покровом ночи, не посчитали нужным маскироваться в джунглях, полагая, что непроглядная тьма является для них вполне достаточным прикрытием. Вероятно, они рассчитывали покинуть это место еще до рассвета, сразу после завершения операции. Их лодки, два сампана и три суденышка покрупнее, связанные между собой, мягко покачивались на тихой воде у самого берега. Но от них сохранились только обгоревшие остовы. Поляна была усеяна древесными обломками, оружием, какими-то не слишком понятными предметами, а также обгорелыми, буквально растерзанными трупами. Подступающие к поляне джунгли были нещадно сожжены. От почерневших деревьев и лиан еще курился дым. В воздухе плавал тяжелый, тошнотворный запах горелого мяса...

Палач насчитал девять трупов. Некоторые полностью обуглились, а некоторые были словно гвоздями прибиты к земле, так сильно их захлестнула лавина пуль, обрушившаяся, по всей видимости, с неба. Воздушный налет, не иначе...

Болан отвернулся и закурил. По щеке его медленно скатилась одна-единственная слеза, но в ней соединились вся его ярость и боль. В очередной раз он заглянул в бездонную яму людской жестокости, чтобы вновь убедиться, каким зверем может быть человек по отношению к себе подобным...

Крах Драк бродил по поляне, опускаясь на колени возле каждого трупа, чтобы получше его рассмотреть.

Когда он наконец подошел к Болану, тот отметил про себя, что взгляд горца оставался все таким же бесстрастным и еще более непроницаемым, чем обычно.

— Очень похоже на воздушный налет, — сказал Болан. — Никаких следов наземного боя. Похоже, вертолеты облили их напалмом и расстреляли из пулеметов. Думаю, они прилетели с той самой военной базы, на территории которой находится тюрьма. Твоих друзей застали врасплох.

— Боюсь, военные что-то подозревают, — задумчиво отозвался мео. — Этот налет, два патрульных катера на реке... вряд ли это случайное совпадение.

— Возможно, — пробормотал Болан, — или нам просто-напросто не везло. Мне приходилось бывать на таких заданиях. Когда с самого начала все шло шиворот-навыворот. Главное, не склонять голову перед судьбой и бороться до конца. Не знаешь, что с вашим командиром? Ты нашел его труп?

Горец отрицательно покачал головой и указал подбородком в сторону сгоревших лодок:

— Может, он там? Я не все трупы сумел опознать. Некоторые настолько изувечены... Но одного я опознал точно: это мой брат.

— Сожалею, Крах Драк.

Мео взмахнул рукой и глухим, каким-то далеким голосом произнес:

— Нет смысла горевать о том, чего уже не поправишь.

— Ты прав. Но я надеюсь отомстить за твоего брата в самом скором времени. Когда вы сюда прибыли?

— Вчера вечером. Мы приняли все меры предосторожности. Лодки подъезжали по одной, с интервалом в полчаса. Потом мы с моим другом поехали на встречу с вами.