Драконьи танцы на битом стекле (СИ) - Патрикова Татьяна "Небо В Глазах Ангела" - Страница 22

— Значит, в этом году танцевать будет Шельм? — живо заинтересовался Эр.

— Судя по всему, да. — Подтвердил Мак, — На самом деле весьма логичный выбор для распорядителя карнавала, если вспомнить события прошлого лета.

— А кто танцевал прошлой осенью?

— Никто.

— Как это? Ты же сказал…

— Весть о том, что первый, рожденный в этом мире Вольто при смерти, разнеслась очень быстро, так что карнавал отменили, как делали когда-то после каждого из мятежей.

— Значит, этот праздник будет особенным, да?

— Конечно.

— Тогда я тоже хочу это увидеть! — воскликнул молодой дракон с жаром.

— Понимаешь ли, Эр… — начал палач с сожалением в голосе, его дракон сразу же насторожился.

— Нет, постой, — прервал его Шельм.

Мак перевел на него вопросительный взгляд.

— А что если можно и для других что-то придумать?

— Ты о чем?

— Ну, я ведь как-то смог пригласить Ставраса. Честно, я и не думал, просто само как-то вырвалось, словно маска под руку шепнула.

— Какая из двух?

— Арлекин.

— Почему ты так уверен?

— Ну, мне кажется, Вольто не стал бы проявлять себя так явно, а Арлекин…

— Арлекин и есть, — с улыбкой отозвался Мак. — Ладно, что ты предлагаешь?

— А ты представь себе такую же татуировку как у Ставраса только со своей маской, и пусть у Эра она будет временной и сойдет сразу после карнавала.

— И как, по-твоему, я такое сделаю? Нет, я понимаю, что у вас природных, это получается вроде как само собой, у вас вся магия такая. Но мой дар иной.

— Ну, и что. Все равно магия всех масочников хоть и проявляет себя по-разному, в общем схожа. Может быть, все же попробуете? — Воодушевленно предложил Шельм.

— Мак? — вопросительно протянул Эр.

— Ну, хорошо, — сдался тот, вставая. — Иди сюда.

Эр тут же подорвался со стула и остановился ровно напротив него.

— Что дальше? — спросил палач у Шельм, даже не взглянув на него. Эр, бывший на голову его ниже, заглядывал в глаза своему человеку преданно и взволнованного, отвести взгляд у палача просто не получилось.

— Попробуй сжать ладонью душу, как когда…

— Я понял, — откликнулся Мак, протянул руку и прежде, чем доверчиво смотрящий на него Эр успел что-то понять, погрузил в его грудь ладонь. Глаза мальчишки-дракона широко распахнулись, он запрокинул голову и закусил губу, испугавшись непривычных ощущений. Но Мак успокаивающе ему улыбнулся и прошептал.

— Не бойся, малыш, просто верь мне.

Эр рвано выдохнул и медленно кивнул. Масочник произнес фразу, ставшую ритуальной с легкой руки непоседливого Вольто.

— Я приглашаю тебя.

Эр вскрикнул, дернулся и схватился за шею с правой стороны. Мак вздохнул, убрал его руку в сторону, обхватив пальцами запястье, и посмотрел на миниатюрную маску, выписанную прямо в коже магической нитью. Красиво, невзирая на крючковатый нос маски палача.

— Да, — протянул Макилюнь, и посмотрел уже не на Шельма, а на внимательно следящего за всем происходящим Радужного. — Похоже, теперь у нас есть способ приглашать на карнавал не только своих.

— Что значит своих, — возмутился Эр, — А мы что же, не ваши? А я у тебя?

— Конечно, наши, — вместо палача поспешил его успокоить Шельм. — Просто, раньше на карнавале не могли присутствовать те, кто не принадлежат клану.

— А мы разве теперь к нему не принадлежим? — не унимался Эр.

— Если им удастся обменяться масками, то это будет значить, что уже принадлежите. — Ответствовал Мак задумчиво.

— Но у меня нет маски, — тихо произнес Ставрас.

— Знаешь, номинально, да, скорей всего, нет. Но теперь я тебя ощущаю несколько не так, как прежде, до этих татуировок.

— А подробнее?

— Словно в тебе все же есть какая-то маска, правда, не такая, к каким мы все привыкли, особенная, специально для тех, кто масочниками не рождался, но связан с нами узами.

— И откуда бы такой маске взяться?

Мак на это даже отвечать не стал, лишь выразительно покосился на Шельма.

Тот отвел глаза и вздохнул. Он сам не знал, что именно умудрился сотворить со злости, и только сейчас начал осознавать, чем это может грозить им всем. Но больше всего его сейчас смущало то, что он наконец понял, какую силу дарует безликая маска над всеми другими масками.

— Ладно, — бросил лекарь, вставая, — Сначала эти ваши приглашения стоит попробовать применить еще к кому-нибудь, а там уже думать будем пугаться или радоваться. И, кстати, я с удовольствием посмотрю на твой танец, — склоняясь к Шельму, произнес он негромко, — И обменяюсь с тобой масками еще охотнее.

Мак и Эр оба, как по команде, отвернулись, когда шут медленно поднял на него глаза, но целоваться они в этот раз не стали.

Подождав, пока лекарь и шут дожуют свой завтрак, они все вчетвером отправились в Драконарий, поделиться новостью про новый ритуал и узнать, не успело ли в их отсутствие что-нибудь случиться с новорожденными малышами и юными масочниками. На полпути к порталу, спрятанному не в саду, как предлагал когда-то Веровек, а в подвале аптеки, Ставраса нагнал зов Рамирата.

"У меня к тебе деловое предложение". — Возвестил древний бронзовый.

"И?". — Откликнулся лекарь, притормозив на ступенях, ведущих в подвал, сзади ему в спину ткнулся не успевший остановиться Шельм.

"Хочу показать этой настырной барышне вашу идиллию".

"Это ты о чем?"

"О детках, конечно. Да и сам, признаться, не отказался бы взглянуть и на наших и на ихних".

"Знаешь, у нас тут только что было высказано предположение, что уже нет наших и ихних, есть просто наши".

"О, как! Ну, в таком случае, я тем более имею право с ними познакомиться, ты так не считаешь?"

"Конечно. И бабочку свою, так и быть приводи".

"С чего ты решил, что она моя?"

"Да, вот думаю, что давненько тебя люди не заинтересовывали, пора бы уже от спячки очнуться".

"Ты так считаешь?"

"А ты нет?"

"Возможно", — неопределенно откликнулся Рамират, но Ставрас все равно уловил в его голосе согласие, — "Я приведу её к вам через пару часов, подойдет?"

"Вполне".

"Тогда до встречи, Радужный. До скорой встречи".

Драконарий встретил делегацию из драконьей аптеки сонным царством, причем Манкилюнь впервые оказался в загородном дворце, переоборудованном под сад камней. Их даже драконы не встретили, мирно посапывая в небольшом Драконьем доме, выстроенном вместе с летней резиденцией для драконов личной гвардии короля. Ставрас был неприятно удивлен. Он как-то надеялся, что детей не настолько распустили. Но, оказывается, пока Шельм болел и тосковал, а он сам пребывал за пределами этого мира, воспитанием подрастающего поколения никто толком не занимался, попросту пустив все на самотек. Поэтому, чего же теперь удивляться, детки, что масочники, что дракончики, вконец обнаглели. Поэтому Ставрас поднимался по высокому крыльцу с мыслью, что пора навести порядок в этой богадельне. И вообще не мешало бы составить воспитательную программу, а то такими темпами из детей получится вообще незнамо что.

Поэтому, недолго думая, Ставрас переглянулся с Макилюнем, прикрыл на миг глаза и выдавил из горла такой жуткий, нечеловеческий звук, что на верхних этажах дворца молодые масочники повыскакивали из постелей, как по команде. Савелии же вообще успел схватить на руки малышку-дракониху, закрывая её собой. Безразличными к недовольству Драконьего лекаря остались лишь Гиацинт и Муравьед, которые тоже проснулись, но без паники. Гиня даже потянуться вдоволь успел, прежде чем Мур, ворчащий под нос в адрес Ставраса не очень лестные эпитеты, все же поднял его с кровати.

К тому времени, как они спустились, внизу лекарь уже устраивал разнос всем и вся, не обращая никакого внимания на свой препотешный вид. Нетрудно было догадаться чьего авторства рожки и бантики у него на голове. Но, судя по всему, неугомонный Тай уже успел вякнуть на этот счет, и ему досталось по первое число, так что теперь юный Арлекин обижено сопел, косясь на мальчишку-человека, стоящего рядом с ним с черным драконышем на руках. Савелий слушал молча, являя собой молчаливый укор невоздержанности горячего Тая.