Последнее действие спектакля - Адлер Ирэн - Страница 12

– Поэтому я и вырос с папой и его цирком. И если бы мне пришлось описать мою мать… Думаю, моё воспоминание о ней теперь уже весьма отличается от действительности. Мой отец, напротив, много больше, чем просто отец. Вы не представляете, что значит расти и ездить с ним и другими цирковыми артистами в поисках спектаклей. Между нами возникает связь посильнее кровных уз. Мой отец научил меня всему, и у меня никогда ни в чём не было недостатка. Мы ездили за цирком за свой счёт, нередко в первом классе и останавливались в хороших гостиницах или в самых лучших курортных городах… Как этим летом! – Арсен пожал плечами. – Я никогда не интересовался, откуда берутся деньги, хотя и прекрасно знал это. Не у каждого отец входит в комнату, спустившись с крыши, в окно, а не в дверь, хотя и говорит, что делает это ради тренировки.

Я содрогнулась, вспомнив, как мы ещё совсем недавно бежали по крышам в Сен-Мало, и поняла, как тренировал Теофраст своего сына.

– Мой отец – вор. Да, я признаю это, и вы можете теперь спокойно уйти отсюда и никогда больше не возвращаться. И я не смогу осудить вас за то, что не хотите иметь ничего общего с сыном вора, но… даже если верно, что мой отец вор, то так же верно, что он не убийца. Это совершенно исключено, совершенно!

Мне не хотелось, чтобы Арсен видел мои слёзы, и, пока он говорил, я отошла к окну, выходившему в переулок.

Прижавшись лбом к стеклу, я увидела, что портье дружески беседует с репортёром, и тот что-то записывает в блокнот.

Я шмыгнула носом. Вот откуда берутся новости: из того, что наболтает прислуга бессовестному репортёру. Кто знает, сколько клеветы и гадостей насочиняли они об арестованном клиенте из семьдесят седьмого номера, выдавая свои выдумки за искренние или даже взволнованные признания.

В комнате опять сгущалось плотное, как туман, молчание.

– Нужно пойти в гостиницу «Альбион», – не выдержала я, обернулась к друзьям и, утирая слёзы, попыталась улыбнуться. – Там обслуживающий персонал тоже злословит по поводу убийства Санти.

Шерлок и Люпен посмотрели на меня.

– Пока побываешь у адвоката, Арсен, – продолжала я, – мы с Шерлоком постараемся узнать, что может оправдать твоего отца. Не представляю, что. Хоть что-то. Ну как?

Они промолчали, потому что мы и так понимали один другого с полуслова, достаточно было посмотреть в глаза друг другу, чтобы понять, что нас волнует.

Глава 9. Искусство клеветы

– Позвольте, мисс, помочь вам, прошу вас!.. Дайте сюда, я отнесу! – предложил юный Шерлок Холмс с таким артистизмом и лёгкостью, словно промозглый двор гостиницы «Альбион» – это театральные подмостки, а корзина с бельём, которую он держал, бутафорская.

Мой друг показался мне таким смешным и вычурным в этой своей попытке расположить к себе горничную, что я подумала: ведь если она заметит притворство, то пошлёт его к чёрту.

Но девушка, похоже, попалась на его уловку. Она позволила Шерлоку отнести огромную корзину из гостиницы в прачечную, а сама тем временем принялась прихорашиваться – поправляла волосы и передник. Когда Шерлок вернулся во двор, словно вынырнув из пара, стоявшего над чанами с горячей водой, вёдрами с золой и ребристыми досками для стирки белья, она по-доброму взглянула на него и потребовала:

– Ну, выкладывай! Кто такой? Из тех, что пишут в газете?

– О нет, что вы! – с притворной обидой воскликнул он.

– Ты слишком хорош, чтобы работать тут, – продолжала горничная, которая, видимо, оказалась не такой уж глупой, как я подумала. – И слишком нарядный для кухонного мальчишки. Но если не газетчик, так что же ты делаешь тут, в этой дыре?

– Помогаю дамам, оказавшимся в затруднении. Это простейшая обязанность джентльмена! – ответил Шерлок, изображая удивление таким вопросом.

– Ну, и кого ты думаешь обмануть, юный принц? – усмехнулась горничная. – Я, по-твоему, похожа на даму, оказавшуюся в затруднении? Что и говорить, хорошо, конечно, что отнёс корзину, но скажу без обиняков: тебе следовало бы нацепить пару очков на свой длинный острый нос…

Шерлок рассмеялся. Прачка расхохоталась ещё громче и направилась к дымящимся чанам. Мой друг последовал за нею.

– Не стану лгать вам, мисс… – заговорил он, подавая девушке ведро с золой. – Дело в том, что я живу здесь рядом, и когда прочитал в газете про убийство… Не удержался от искушения полюбопытствовать.

– И правильно сделал, юный принц! Я тоже полюбопытствовала бы, не будь у меня работы по горло, – ответила прачка и опять громко рассмеялась.

– Короче, – продолжал Шерлок, – не каждый день происходят убийства рядом с тобою. И к тому же знаменитого человека.

– А что, он и в самом деле такой знаменитый, тот тип? – поинтересовалась горничная, засучивая рукава.

– Ну, так пишут.

– Фу! Что только не придумывают эти бездельники… Но…

– Но?

– Если бы видели его хоть раз на днях, то написали бы совсем другое, уж поверь мне, юный принц!

Тут Шерлок обернулся и подмигнул мне. Горничной, похоже, захотелось поговорить.

– Интересно, – живо отозвался Шерлок. – А что конкретно вы имеете в виду?

– Ну, например, этот тип показался мне нищим… А вот тот, другой, что постарше, действительно богатый и знаменитый.

– Вы хотите сказать Барцини? – робко вмешалась в разговор я.

– Именно так, юная принцесса. Не говоря уже о Меридью… Какая женщина! Высший класс! Вот уж верно, что некоторым вещам не научишься. Я могла бы всю жизнь стараться, а всё равно даже бокал не смогла бы поднять так красиво, как она. Что уж говорить о мужчинах… Кто знает! Даже если всех нас и привлекают ужасы.

– Боюсь, я не очень вас понимаю, мисс, – заметил Шерлок.

– Тогда прямо тебе скажу, юный принц, но пообещай, что не пойдёшь разносить по всему свету.

– Обещаю!

Женщина весело прищёлкнула языком и склонила голову.

– А ты ещё и лгун! В твоём возрасте! – усмехнулась она.

– Нет, я не лгун, но повторяю… Мне просто любопытно!

– Тогда слушай меня, любопытный юный принц… – проговорила она, опуская простыню в чан. – Эта роковая женщина Меридью, певица, амурничала с тем, который убит. Из них троих он был самый неприятный, самый странный. И потом… Теперь бедняга мёртв, царство ему небесное, но…

– Но?!

– У него, наверное, была не жизнь, а сплошной кошмар, мой дорогой юный принц! Он всё время был взвинчен, всегда в дурном настроении. Вот только когда появлялась она, его словно подменяли, становился милым и весёлым… Словно собачка, виляющая хвостиком! Но длилось это недолго. Стоило ей уехать на репетицию в театр, как этот Санти снова мрачнел и становился невыносимым.

– Неужели он не ладил даже с Барцини? Ведь он же был его личным секретарём.

– Шутишь, юный принц? Он ни с кем не ладил! Ни со старым Барцини, ни с тем другим, французом.

– Дювалем, – прошептала я, вспомнив имя другого секретаря композитора, которого видела накануне вечером в театре.

– Они так смотрели друг на друга, что, казалось, испепелить готовы! Походили на двух львов в одной клетке. Представляешь, даже завтракать не садились за один стол!

– А тот вор, которого арестовали? – спросил вдруг Шерлок. – Что о нём говорят здесь, в гостинице?

– Говорят, тоже француз, – охотно отозвалась горничная. – И видимо, полное ничтожество.

Шерлок удивлённо вскинул брови, как бы приглашая горничную пояснить эти слова.

– Уж совсем надо быть олухом, чтобы попасть в руки к этим дуракам полицейским, что болтаются вокруг «Альбиона», – ответила женщина.

– Не слишком уважительно к Скотланд-Ярду, мисс, – усмехнулся Шерлок. – Но, безусловно, интересное наблюдение.

– Какая честь! – с иронией воскликнула горничная. – Юный принц сказал – «интересное»! А теперь ты либо возьмёшь метлу и примешься убирать тут вместе со мной, либо исчезнешь раньше, чем я пожалею о том, что рассказала тебе! – со смехом заключила она, принимаясь за работу.