Брызги шампанского. Роман о замках - Бенцони Жюльетта - Страница 29

Даже несмотря на свою храбрость, молодой человек почувствовал, как у него волосы встали дыбом. Он понял, наконец, что случилось с несчастной Люси де Пракомталь, о которой он мечтал последние несколько часов. Ужас охватил его: если никто не смог отыскать девушку, то, значит, и его тоже не найдут. Рабастену подумалось, что вскоре ему придется умереть здесь – так же, как она, сидя напротив скелета в кресле, которое, казалось, манило его к себе…

Обезумев от страха, он попытался пролезть в слуховое окно, ухватившись за прутья решетки и пытаясь их раздвинуть (чего никогда бы не вышло у бедной Люси). Но за ними он не увидел ничего, кроме каменных глыб и густого кустарника. Тогда он принялся звать на помощь и кричал, пока не охрип. Время шло, наступила ночь, а бедняга так и не услышал ни единого звука. Он оказался пленником каменной темницы, и надежды на спасение не было никакой. Тут, наконец, Рабастен нашел в себе силы взглянуть на свою мрачную соседку, с которой ему предстояло быть связанным посмертными узами. Невероятно, но, даже несмотря на страх, ему было невыносимо жалко это бедное дитя, для которой моменты величайшего в жизни счастья обернулись кошмарной, мучительной агонией. И как только ее супруг не снес тут каждый камень, чтобы найти любимую?

И тут в полумраке Рабастен разглядел какое-то движение: это был кот сторожа. Он проскользнул в помещение через слуховое окно и, судя по всему, здесь он бывал довольно часто. И тогда молодого человека озарило. Рабастен снял свой шейный платок, схватил сопротивляющееся животное и привязал кусок ткани к коту. Затем он поднес усатого мышелова к слуховому окну и вытолкнул его наружу. Конечно, шанс был невелик, но почему не попробовать? Быть может, наверху его еще ищут?

И верно, не желая бросать поиски приятеля, Клансэ и Бомон все еще находились в замке. Появление кота вернуло всем надежду, и поиски возобновились с еще большим рвением. В результате кот привел Бомона на узкий внутренний двор, больше похожий на заваленный камнями колодец… Там же нашли и слуховое окно. Через прутья решетки Рабастену передали немного вина и еды. Затем при помощи кирки разворотили оконце. Рабастен был спасен. Но за два дня, проведенных в неволе, его волосы сделались совершенно белыми.

Мадам де Пракомталь рассказали о произошедшем. Женщина нашла в себе мужество вернуться из Валанса, чтобы предать земле тело дочери. Она все-таки увиделась со своей девочкой, как и предсказала пожилая цыганка.

Что же до Анри де Рабастена, то трагическое свидание с Люси открыло ему путь к Богу. Молодой человек стал священнослужителем и до конца своих дней молился за душу той, которую он любил в течение нескольких часов…

Нант (Nantes)

Смерть Жиля де Рэ

15 сентября 1440 года большой отряд солдат герцога Бретонского подошел к воротам замка Машкуль, что примерно в десяти лье от Нанта. Во главе солдат находился Жан Лаббе, а сопровождал его Робен Гийоме, нотариус, действующий от имени епископа Жана де Малетруа, епископа-канцлера Бретани. Это была впечатляющая демонстрация силы, так как речь шла об аресте одного из самых высокопоставленных господ герцогства: Жиля, сеньора де Рэ и целой россыпи других феодальных владений, маршала Франции, бывшего товарища Жанны д’Арк, на котором висел груз ужасного обвинения в нескольких преступлениях, в том числе и в содомии.

Вопреки тому, чего можно было опасаться, Жиль позволил себя арестовать, не пытаясь оказать ни малейшего сопротивления. Возможно, он устал от этого мира тьмы и ужаса, в котором жил почти девять лет… после того, как Жанна взошла на костер в Руане. Лишенный своего ангела, он обратился к дьяволу.

Его доставили в Нант и заточили в башне Буффэ, одной из самых высоких в замке. Процесс, начавшийся сразу же по прибытии, открыл ужасное! Около трехсот мальчиков были убиты в различных замках Жиля: в Шантосэ, в Тиффоже, в Машкуле, в Бургнёфе, – и все они послужили объектами противоестественных увлечений монстра. Последние из этих детей, кроме всего прочего, были принесены в жертву во время вызывания злых духов.

В те грубые времена судьи не отличались особой чувствительностью, но даже они увидели перед собой душераздирающие когорты родителей пострадавших детей, которых больше не сдерживал страх. Все раскрылось: и ночные оргии, и разврат, в котором этот отвратительный человек погряз с восторгом и без остатка. Вместе с вельможей задержали и его сообщников, его слишком уж усердных слуг и, прежде всего, некоего итальянца по имени Франческо Прелати, его злого гения, который в течение нескольких месяцев дурачил хозяина, утверждая, что может регулярно общаться с самим Сатаной.

Перед судьями Жиль де Рэ сначала все отрицал, демонстрируя гордость, презрение и величие своей фамилии по сравнению с происхождением его обвинителей. Но вдруг случился поворот: аристократ-изувер был отлучен от церкви, что считалось тогда прелюдией к вечному проклятию, и он «сломался». Этот поворот следствия получился ярким, чрезмерным, как и все, что было связано с маршалом. Он признал все свои преступления и, утопая в слезах, стал просить прощения у тех, кто пострадал от его действий. И это покаяние было столь искренне, будто шло из самых потаенных глубин его души. В день его смерти даже люди, чьих детей он убил, принялись с большим рвением молиться за него.

26 октября Жиль де Рэ и двое его сообщников были выведены из замка и доставлены к месту казни на площадь Буффэ. Огромная процессия, в которой шла даже его жена, Катрин де Туар, одетая во все белое (она не была счастлива с Жилем и много лет проживала отдельно), сопровождала приговоренного к этому месту. Жиль де Рэ держался прямо, глаза его были устремлены к небу, и он шел навстречу смерти, распевая молитвы. Еще несколько минут, и ему надели петлю на шею, а затем подожгли костер, приготовленный прямо под виселицей.

Тело вынули из огня до сожжения, чтобы потом передать его семье для захоронения в одной из церквей города Нанта: в Нотр-Дам-дю-Мон-Кармель. На месте костра Мария де Рэ, дочь Жиля, возвела несколько лет спустя искупительный памятник, который теперь называют памятником нантской «Синей Бороде».

От помещения, где состоялся суд, ничего не осталось. Двадцать шесть лет спустя герцог Франциск II Бретонский решил восстановить замок и соорудил с помощью Матьё Родье, который также являлся архитектором собора, прекраснейшее жилище. Им можно восхищаться и в наши дни. Герцог Франциск женился там в 1471 году на Маргарите де Фуа, которая подарила ему единственного ребенка в его семье: эта была маленькая герцогиня Анна, которая потом стала и до сих пор является символом Бретани.

Герцогиня по титулу, Анна стала ею в 1488 году после смерти своего отца, когда ей исполнилось двенадцать лет. На место жениха хватало претендентов, и среди прочих находились ее двоюродный брат Ален д’Альбре, а также немецкий император Максимилиан, с которым она и была помолвлена в 1491 году. Но запланированная свадьба обеспокоила молодого короля Карла VIII Французского и особенно его сестру, которая была регентшей. Анна Божё[34] посоветовала брату самому жениться на молодой герцогине, что и произошло 16 декабря в замке де Ланже.

Анна жила королевой, а после смерти Карла вернулась в Нант. Но не надолго: в 1499 году, в часовне, ныне разрушенной, она вышла замуж за преемника своего мужа, за Людовика XII, и так она стала королевой Франции во второй раз. Но вместе с этим угас и суверенитет Бретани, которая с тех пор принадлежит Франции.

Четыре раза Франциск Валуа, муж Клод Французской, дочери и наследницы Анны Бретонской, останавливался в Нанте: в 1518-м, в 1520-м, в 1522-м и, наконец, в 1532 году, когда присоединение Бретани к Франции было торжественно провозглашено в замке Нанта.

Замок использовался каждый раз, когда короли приезжали в Бретань, но с 1592 года, после завершения обороны, организованной герцогом де Меркёром[35], губернатором Бретани, замок практически превратился в государственную тюрьму. Видели ли когда-нибудь более красивые и мощные стены? Когда Генрих IV, бывший противник герцога де Меркёра, прибыл в Нант после примирения в Пон-де-Се, он не смог скрыть своего восхищения.