Архив Шерлока Холмса. Открытие Рафлза Хоу (сборник) - Дойл Артур Игнатиус Конан - Страница 73

Глава IX. Новый поворот

Сколько добра ни приносило миру богатство Рафлза Хоу, нет никакого сомнения, что в некоторых случаях оно причиняло и вред. Одних только мыслей о нем оказалось достаточно, чтобы произвести пагубное воздействие на многих, и больше всех пострадал старый оружейник. Если раньше он был просто ворчливым крохобором, то теперь превратился в грубого, алчного, замкнутого в себе и даже опасного человека. С каждой неделей, наблюдая, как через его собственный дом протекают реки денег и не имея возможности отвести для своих нужд хотя бы скромный ручеек, он становился все угрюмее, все завистливее и жаднее. Теперь он меньше жаловался на судьбу, но стал часто выходить на Тэмфилдский холм, где мог часами стоять и смотреть на огромный дворец внизу, как умирающий посреди пустыни от жажды путешественник смотрит на мираж.

Но он не сидел без дела. Старик вынюхивал, подсматривал, выведывал, и в конце концов о Рафлзе Хоу ему стало известно даже больше, чем его сыну или дочери.

— Ты, верно, не догадываешься, откуда у твоего дружка все эти деньги? — сказал он однажды утром Роберту, когда они вместе шли по деревенской улице.

— Нет, отец. Я только знаю, что он очень хорошо их тратит.

— Хорошо тратит? — прорычал старик. — Да уж, куда лучше! Он уже облагодетельствовал каждого бродягу, каждую шлюху, каждого бездельника в этой деревне, но у него не нашлось ни фунта, даже под самое лучшее обеспечение, чтобы помочь уважаемому трудящемуся человеку справиться с бедой.

— Дорогой отец, я не хочу с тобой об этом спорить, — сказал Роберт. — Я уже тысячу раз говорил, что я об этом думаю. Цель мистера Хоу — поддержать беспомощных. Нас же он воспринимает как людей равных себе. Ему и в голову не приходит покровительствовать нам или относиться к нам так, будто мы сами не можем о себе позаботиться. Для нас было бы унизительно принимать от него деньги.

— Тьфу ты! Да речь идет о ссуде! Ссуды — самое обычное дело для деловых людей. Как только такая чушь приходит тебе в голову, Роберт?

Хоть было еще очень рано, по возбужденному, агрессивному поведению отца Роберт понял, что старик пил. В последнее время к рюмке он прикладывался все чаще и совершенно трезвым почти не бывал.

— Мистер Рафлз Хоу сам себе судья, — холодно сказал Роберт. — Заработанные деньги он имеет право тратить так, как считает нужным.

— А как он их зарабатывает, ты знаешь, Роберт? Откуда тебе известно, что ты не становишься соучастником преступления, когда помогаешь ему тратить его миллионы? Ты когда-нибудь слышал, чтобы такие большие деньги доставались честным путем? Вот что я тебе скажу: такого не бывает. И еще я тебе скажу, для него все эти горы золота значат не больше, чем глыбы угля для шахтера в шахте. Он мог бы из него весь свой дом выстроить, и это бы ему ничего не стоило.

— Я знаю, что он очень богат, отец. Да, порой он говорит странные вещи и позволяет своему воображению уводить себя куда-то в сторону. Он рассказывал мне о таких своих планах, которые даже самый богатый человек на земле не осилил бы.

— Смотри, не наделай ошибок, сынок. Твой бедный старый отец не такой уж и дурак, хоть он всего-то и есть что честный разорившийся торговец, — он покосился на сына, криво улыбнулся и подмигнул. — Уж я-то чую, где пахнет деньгами, а тут пахнет очень большими деньгами. Я так думаю: богаче его в мире никого нету, хотя откуда у него такое богатство, пока не знаю. Я же еще не ослеп, Роберт. Ты видел телегу, которая к нему каждую неделю приезжает?

— Нет. Какую телегу?

— А, Роберт, видишь, и я могу тебе кое-что новенькое рассказать. Она как раз сегодня должна быть. Каждую субботу по утрам ему привозят телегу. О, да вот она, чтоб мне пусто было! Смотри, вон из-за холма выезжает.

Роберт обернулся и увидел большую крытую телегу, которую два сильных тяжеловоза тянули по дороге к Новому Дому. По тому, как тужились животные и как медленно катилась телега, было понятно, что груз очень тяжел.

— Стой! — воскликнул старший Макинтайр, вцепившись в рукав сына худой костлявой рукой. — Давай подождем, пока она проедет мимо нас. А там поглядим.

Они сошли на обочину и дождались, пока телега поравнялась с ними. Спереди и по бокам она была накрыта просмоленной парусиной, но сзади оставалась небольшая щелочка, через которую можно было рассмотреть то, что находилось внутри. Насколько мог судить Роберт, внутри лежали пакеты одинакового размера, каждый примерно два фута в длину и шесть дюймов в высоту. Они были аккуратно уложены друг на друга, каждый пакет завернут в грубую мешковину.

— Ну, что скажешь? — торжествующе воскликнул старший Макинтайр, когда телега с грохотом проехала мимо них.

— Что-то я не понимаю, отец. А что тут такого?

— Я за этой телегой слежу, Роберт… Каждую субботу. И мне удалось заглянуть внутрь. Помнишь, когда ветром повалило вяз и он упал прямо на дорогу? Пока его не распилили, по ней никто проехать не мог. Это случилось как раз в субботу. Телеге этой пришлось дожидаться, пока ей не расчистили путь. Я в это время был там, Роберт, и смекнул, что нужно делать. Я подкрался к телеге сзади и взялся за один из этих пакетов. С виду не такие уж они и большие, правда? Да только, чтобы поднять такой пакетик, силу надо иметь будь здоров. Он был тяжелый, Роберт, очень тяжелый и твердый. Вот что я тебе скажу, мой мальчик, эта телега нагружена золотом.

— Золотом?

— Золотыми слитками, Роберт. Но давай пойдем в посадку, посмотрим, что с ней дальше будет.

Они прошли вслед за телегой через ворота и углубились в еловую рощицу, где нашли место, откуда все было хорошо видно. Телега остановилась не у большого дома, а у дома с трубой. Там уже поджидали конюхи и лакеи. Они принялись быстро разгружать телегу и заносить пакеты в здание. В первый раз Роберт увидел, как кто-то, кроме самого хозяина, переступал порог лаборатории. Однако Рафлза Хоу нигде видно не было, и через полчаса освободившаяся от груза телега живо покатила в обратном направлении.

— Что-то я не понимаю, отец, — неуверенно произнес Роберт, когда они снова вышли на дорогу и продолжили путь. — Допустим, прав ты, кто в таком случае шлет ему столько золота и откуда оно вообще берется?

— Ха! Вот и старик твой, оказывается, нужен для чего-то! — довольно хмыкнул его спутник. — Я эти игры насквозь вижу. Их двое, понимаешь? Второй где-то достает золото. Где, не знаю, но, будем надеяться, делается это честным путем. Можно, к примеру, предположить, что они нашли какое-нибудь чудесное месторождение, где его можно грести лопатой, что песок в карьере. Так вот, тот, второй, посылает его этому, и этот в печах своих и всякой химией очищает его и доводит до нужного состояния, чтобы продавать. Вот мое объяснение, Роберт. Ну что, прав все-таки старик, а?

— Но, отец, если это действительно так, золото должно уходить обратно.

— А оно и уходит, только немного погодя. Ха-ха! От меня разве что скроешь? Каждый вечер его вывозят и отправляют в Лондон поездом в семь сорок. Только на этот раз не в слитках, а в оббитых железом ящиках. Я их видел собственными глазами, мальчик мой, и прикасался к ним вот этими самыми руками.

— Ну что ж, — задумчиво произнес молодой человек, — может, ты и прав. В принципе, такое возможно.

Пока отец и сын копались в тайнах Рафлза Хоу, сам он зашел в «Элмдин», где застал Лору сидящей у камина с последним номером «Квин» {131} в руках.

— О, простите, — воскликнула она, отбрасывая газету и вскакивая на ноги, — все ушли, так что я дома совсем одна. Но они скоро будут. Роберт должен вернуться с минуты на минуту.

— То, что никого нет, даже хорошо, потому что я хочу поговорить с вами, — тихим голосом произнес Рафлз Хоу. — Мне кажется, будет лучше, если мы поговорим без посторонних. Прошу вас, садитесь.

Лора снова опустилась в кресло. Щеки ее порозовели, дыхание участилось. Она отвернула от гостя лицо и устремила взгляд на огонь, но блеск в ее глазах не был отражением языков пламени, пляшущих в камине.