Архив Шерлока Холмса. Открытие Рафлза Хоу (сборник) - Дойл Артур Игнатиус Конан - Страница 58

— Добрый вечер, джентльмены, — поздоровался он. — Я получил вашу записку, мистер Холмс. Сэр Роберт все еще не вернулся, но я слышал, его ждут сегодня вечером.

— Как далеко от дома до склепа? — спросил Холмс.

— Где-то четверть мили.

— Тогда он нам не помешает.

— Нет, мистер Холмс. Он, как только приедет, сразу же вызовет меня, чтобы я рассказал, как дела у Принца.

— Понятно. Значит, нам придется работать без вас, мистер Мейсон. Покажете нам, где склеп, и уйдете.Ночь была безлунная, не было видно ни зги, но Мейсон уверенно вел нас через луг, пока перед нами не выросла темная громадина, оказавшаяся старинной часовней. Мы прошли через большой провал в стене, который когда-то был крыльцом, и наш проводник, с трудом пробираясь через горы древних камней, вывалившихся из стен и потолка, направился в угол здания, где находилась крутая лестница, ведущая в склеп. Чиркнув спичкой, он осветил это невеселое место — мрачное, затхлое, с древними, крошащимися стенами из грубо отесанного камня, одна из которых была вся заставлена свинцовыми и каменными гробами: они высились до самой арочной крыши с крестовым сводом, терявшейся в тени у нас над головами. Холмс зажег фонарь и обвел тонким ярким желтым лучом этот приют скорби и печали. Свет отражался от крышек гробов, в большинстве украшенных изображением грифона и короны, фамильным гербом этого старинного рода, который не расставался со знаками своего величия и благородства даже у врат Смерти.

— Мистер Мейсон, вы рассказывали, что видели кости. Не могли бы вы показать их нам, прежде чем уйдете?

— Здесь они, вот в этом углу, — тренер прошел в дальний угол и, когда Холмс направил туда луч фонаря, застыл от удивления. — Они исчезли! — воскликнул он.

— Как я и ожидал, — хмыкнул Холмс. — Думаю, оставшийся от них пепел еще можно найти в печи, в которой была сожжена предыдущая их часть.

— Но кому и зачем могло прийти в голову сжигать кости человека, который умер тысячу лет назад? — спросил Мейсон.

— Чтобы это узнать, мы и пришли сюда, — ответил Холмс. — Поиски могут затянуться, и ваше присутствие нам не требуется. Надеюсь найти решение до утра.

Как только мистер Джон Мейсон нас покинул, Холмс приступил к осмотру гробов. Сперва изучил самые древние, кажется, еще саксонских времен (они стояли в центре), потом длинные ряды норманнов Хьюго и Одосов и наконец добрался до сэра Вильяма и сэра Дениса Фэлдеров, живших в восемнадцатом веке. Примерно после часа работы Холмс дошел до свинцового гроба, стоявшего в самом конце рядом со входом в склеп. По его негромкому удовлетворенному возгласу и торопливым, но четким движениям я понял, что он нашел то, что искал. Сначала он через лупу изучил края тяжелой крышки, потом достал из кармана короткий ломик для открывания ящиков, вставил его конец в щель и налег на него, как на рычаг. Но едва крышка, которая крепилась всего парой скоб, с резким скрежетом медленно поползла вверх, едва начало проступать содержимое гроба, произошло непредвиденное.

Сверху раздался шум шагов. Кто-то шел по часовне. Это были быстрые, уверенные шаги человека, который пришел с определенной целью и прекрасно знал дорогу. На лестницу упал свет, и в следующий миг в своде готической арки показалась зловещая фигура. Это был мужчина, но выглядел он поистине устрашающе: огромный рост, свирепая наружность. Большой фонарь, который он нес перед собой, высвечивал его грубое лицо с пышными усами и злыми глазами, которые, поблескивая, обшарили весь склеп и остановились на нас.

— Вы кто такие? — рявкнул он. — И какого дьявола вам нужно в моих владениях? — Холмс ничего не ответил, тогда он спустился на две ступеньки и поднял руку с тяжелой тростью. — Вы что, не слышите? — вскричал он еще громче. — Вы кто? Что вы тут делаете? — Его палка угрожающе качнулась в воздухе.

Однако вместо того, чтобы смутиться, Холмс сам пошел в атаку.

— Я тоже хочу задать вам один вопрос, сэр Роберт, — произнес он с самой строгой интонацией, на какую был способен. — Кто это? И что это делает здесь?

Он повернулся и сбросил крышку с гроба у себя за спиной. В сиянии фонаря я увидел тело, с ног до головы замотанное в белую материю, оставалось открытым только жуткое ведьмовское лицо, совершенно белое и высохшее, с длинным крючковатым носом и выступающим острым подбородком.

Баронет, вскрикнув, отступил и схватился рукой за каменный саркофаг.

— Как вы узнали? — хрипло промолвил он, а потом, сглотнув, добавил прежним грубым голосом: — И какое вам до этого дело? Вас это не касается.

— Меня зовут Шерлок Холмс, — сказал мой компаньон. — Возможно, вы обо мне слышали. Но, в любом случае, меня это касается в той же мере, что и любого добропорядочного гражданина, и я считаю своим делом следить за тем, чтобы законы в этой стране соблюдались. Похоже, что отвечать вам придется за многое.

Глаза сэра Роберта налились яростью, но холодный тон и спокойный голос Холмса возымели свое действие.

— Что вы, мистер Холмс! — воскликнул он. — Обстоятельства говорят против меня, признаю, но я просто не мог поступить иначе.

— Я буду счастлив, если то, что вы говорите, окажется правдой, только объяснения вы будете давать полиции.

Сэр Роберт пожал широкими плечами.

— Что ж, полиции так полиции, только давайте пойдем ко мне в дом, и вы сами сможете рассудить, как обстоят дела.

Через четверть часа мы уже сидели в комнате, которая, судя по рядам начищенных ружей под стеклянными крышками, служила оружейной старого поместья. Комната была заполнена удобной мебелью, мы с Холмсом сели в кресла, но сэр Роберт на минуту вышел и вернулся с двумя спутниками, той же яркой девушкой, которую мы видели в карете, и невысокого роста мужчиной с крысиным лицом и неприятными скрытными манерами. На лицах обоих пришедших было написано неподдельное удивление, свидетельствующее о том, что баронет еще не успел рассказать им, какой оборот приняли события.

— Познакомьтесь, — сказал баронет, махнув на них рукой. — Это мистер и миссис Норлетт. Миссис Норлетт, ее девичья фамилия Эванс, несколько лет была личной горничной мой сестры. Я привел их, потому что считаю, что в моем положении разумнее всего говорить правду, и эти двое — единственные люди на всем белом свете, которые могут подтвердить мои слова.

— Сэр Роберт, может быть, не стоит? Вы подумали, что делаете? — воскликнула женщина.

— Я со своей стороны отказываюсь от всякой ответственности, — сказал ее муж.

Сэр Роберт бросил на него взгляд, полный презрения.

— Всю ответственность я возьму на себя, — сказал он. — Теперь, мистер Холмс, я изложу вам факты. Наверняка вам уже многое известно, иначе я не встретил бы вас там, где встретил. Следовательно, вам известно и о том, что я задумал выставить темную лошадку на дерби и что от моего успеха зависит вся моя жизнь. Победа — и все будет замечательно. Проигрыш… Что будет, если я не выиграю, мне даже страшно думать.

— Мне понятно ваше положение, — сказал Холмс.

— Я полностью завишу от своей сестры, леди Беатрис. Полностью, во всем! Но все знают, что поместье ей не принадлежит, и рента с него поступает нам, только пока она жива. Сам я не имею ни пенса и полностью завишу от этих евреев-ростовщиков. Я давно знаю, что, если сестра моя умрет, кредиторы слетятся на поместье, как стая стервятников. У меня отнимут все: и конюшню, и лошадей… Все! Мистер Холмс, неделю назад сестра умерла.

— И вы сохранили это в тайне!

— А что мне оставалось делать? Мне угрожал полный крах. Если бы мне удалось продержаться три недели, все было бы хорошо. Муж ее горничной, вот этот джентльмен, актер. Нам пришло в голову… Мне пришло в голову, что на это короткое время он мог бы стать моей сестрой. Всего и делов-то было, показаться раз в день в карете. Все равно в комнату сестры никто не заходил, кроме горничной. Устроить все это было совсем не сложно. Сестра умерла от водянки, которой страдала долгое время.

— Это определит коронер.

— Ее врач подтвердит, что последние несколько месяцев ее симптомы указывали на такой конец.