Электроник – мальчик из чемодана (с илл.) - Велтистов Евгений Серафимович - Страница 14

Но Электроник проявлял любознательность к новому миру, и нам пришлось учить его заново. Те же самые дома, автомобили, животные, которых он видел на рисунках, из плоских обратились в объемные. Мальчик видел цветы, траву, деревья, и я стремился дать ему представление о непрерывности процессов на Земле. Он замечал, как похожи и не похожи друг на друга дома, улицы, скверы, как день ото дня меняется или повторяется погода. Словом, я хотел, чтобы он, как и все мы, люди, привык к характерным условиям жизни и разнообразию мира… Не мне судить, как это удалось. Я считал, что он вежливый, спокойный, правдивый, и не ожидал от него таких трюков. Потом еще это странное имя – Сергей Сыроежкин. Не представляю, зачем он им назвался…

И опять требовательно просигналил аппарат. Дежурный милиции был краток:

– Приезжайте. Нашли.

– Кого? – спросил профессор. – Мальчика или лиса? – От волнения он совсем забыл, что милиция ничего не знает о сбежавшем лисе.

– Какого лиса? – удивился дежурный. – Вы же просили мальчика…

Рентген ничего не показал

Светловидов вызвал такси. Через пять минут они уже ехали в отделение милиции. Профессор был сосредоточен, молчалив. Светловидов улыбался, рисуя себе встречу с Электроником, которая сейчас произойдет.

– Удивительную вы все-таки историю рассказали! – прервал молчание Светловидов. – Когда-то изобретатель или инженер придумывал машину; на заводе ее запускали в производство, и эти машины работали где угодно. Потом появились вычислительные машины. Они не могли трудиться сразу же после сборки. Программист должен был дать им программу действий. А теперь и этого мало. Для таких сложнейших систем, как ваш Электроник, нужен еще и талантливый педагог!

– И вот вам результат воспитания: мы едем в милицию, – проворчал Громов. – Хотел бы я еще знать: если я случайно встречу этого негодного лиса, послушается ли он меня, остановится ли?

В отделении было пустынно и тихо. За столом сидел один дежурный – симпатичный молодой милиционер. Он встал, откозырял, сказал, пожимая руку Громова:

– Рад с вами познакомиться, профессор. Извините, что мы так долго выполняли ваше поручение. Мальчишка действительно бегает, как заяц. Электроник-Сыроежкин сейчас в поликлинике, это через дорогу. Проходит рентген.

– Рентген? – Брови Громова поползли вверх. – Ах да, проглоченные предметы… Но в данном случае рентген бесполезен. Он только озадачит врача.

Дежурный был явно смущен ответом.

– Я беспокоился о его здоровье, – пробормотал он.

Они пересекли улицу, вошли в поликлинику. Милиционер нажал кнопку у двери рентгеновского кабинета. Тотчас же вышел врач.

– Рентген ничего не показал, – развел он руками.

– Как – не показал? – спросили трое хором.

– Никаких посторонних предметов в желудке нет, – пояснил врач. – А так… сердце в норме, легкие прозрачные. Здоровый мальчик.

– Где он? – не выдержал профессор.

– Сейчас… Сережа! – позвал врач.

Дверь кабинета скрипнула. В щель просунулся любопытный нос. И вот из темноты появился мальчишка.

Профессор шагнул навстречу и остановился. Внимательно посмотрел на мальчика. Громко сказал:

– Поразительно! Фантастика!

– Здравствуй, Электроник! – улыбнулся Светловидов и протянул руку.

– Я Сыроежкин, – сказал мальчик, пряча руки за спину.

– Это не он? – удивился Александр Сергеевич, глядя вопросительно на Громова.

Профессор сделал неопределенный жест рукой. Глаза его были устремлены на Сыроежкина, излучая мягкий свет. Сережка улыбнулся.

– Значит, это не он? – сказал дежурный. – Та-ак… Но ведь свидетели уверяют, что именно этот мальчик проглотил часы. Скажи честно, – обратился он к Сыроежкину, – ты показывал фокусы в парке?

– Ничего я не показывал, – буркнул Сергей.

– И не ты бежал в кроссе?

– Ничего я не бежал. Все это болельщики напутали.

– И ты не знаешь, – прищурился милиционер, – кто такой Электроник?

– Ничего я не знаю! – закричал с отчаянием Сережка.

Если бы профессор умел читать мысли! Он сразу бы узнал все: как Сережка нашел настоящего друга, как он был рад и счастлив всего только час тому назад и как боится так сразу, внезапно потерять его. Нет, он никому его не отдаст! Не скажет о том, что Электроник сидит у него в комнате, в шкафу, ни слова, что бы с ним ни делали эти трое.

– Ничего я не знаю, – мрачно повторил Сыроежкин.

Нет, замечательный ученый не умел читать чужие мысли. Он сказал милиционеру:

– Отпустите мальчика, это недоразумение. Вы слышали, что рентген ничего не показал!

И Сережка ушел. А четверо взрослых остались в приемной поликлиники.

– Такой казус, – сокрушался дежурный. – Вы бы хоть, профессор, дали фотографию своего Электроника.

– Фотографии у меня нет, – сказал Громов. – Да вы ее только что видели: вот она – фотография – ушла на двух ногах. Сережка Сыроежкин. Симпатичное имя!

Тайна: «ты – это я»

– Электроник! – шепотом говорит Сережка, открыв дверцу шкафа. – Все в порядке. Сверток я отдал в бюро находок. Сунул в окошко и удрал. Разворачивают они сверток и видят: нашлись и кошельки, и часы, и авторучки. И никакого скандала.

– Я не хотел скандала, – хрипло сказал Электроник. – Они сами давали вещи.

– Тише! Все спят! – предупреждает Сережка.

Ночь. Со всего неба смотрят в окно звезды.

Луна спряталась за дом.

У школы горит фонарь.

– Ты хочешь спать?

– Я никогда не сплю.

– А что ты будешь делать?

– Я буду читать. Давай мне книги.

– Какие ты хочешь? Приключения? Про смешное?

– Давай всякие, – говорит Электроник. – И стихи давай. Стихи читать полезно. В каждой букве стихов полтора бита.

– Каких таких бита? – удивляется Сережка.

– Бит – единица информации. В разговорной речи одна буква – это один бит. В стихах – полтора бита. Но это условное название. Можешь называть их как хочешь, хоть догами.

– Вот тебе целый миллион догов, – говорит Сережка, доставая с полки книги. – Сейчас я зажгу тебе лампу. А аккумуляторы тебе надо заряжать?

– Я пришел к выводу, что утром было очень сильное напряжение тока, поэтому я так быстро бежал.

– А какое у тебя напряжение?

– Сто десять вольт.

– Ну, дело пустяковое. Сейчас я возьму трансформатор от холодильника, и будет как раз сто десять вольт.

Сережка тихонько принес из коридора трансформатор и табуретку, взял со стола лампу и устроил друга в шкафу. Разделся, скользнул под одеяло, стал смотреть на светлую щель, разрезавшую шкаф сверху донизу. Он лежал, смотрел на золотую полоску, и ему очень хотелось встать, заглянуть в шкаф и еще раз убедиться, не сон ли все это. Но он слышал тихий шелест страниц, комариное гудение трансформатора, видел два белых провода, змеившихся из шкафа к розеткам, и улыбался в темноте… Как вдруг закружилась перед его глазами огненная карусель, подпрыгнули голубые шарики, заискрилась золотом лучистая звезда… И Сережка уснул.

…Он вскочил, услышав щелчок замка, – это ушли родители. Распахнул дверцу шкафа и радостно засмеялся: Электроник дочитывал толстый том.

– Доброе утро! – сказал Сережка. – Есть миллион догов?

Электроник поднял голову:

– Доброе утро. Пятьсот тысяч сто шестьдесят битов.

– Ну и поумнел ты! – уважительно сказал Сережка. – Сейчас я умоюсь, и мы будем смотреть коллекции.

На столе в кухне лежала записка: «Сережа! Холодильник сломался. Продукты на окне. Обедай в столовой. Мы придем вовремя. Мама, папа».

– Холодильник заработал, – пропел Сережка, ставя на место трансформатор. – А обедать не хочу!

Он вытащил из стола и шкафа свои ценности, уселся прямо на пол рядом с Электроником. Они рассматривали и обсуждали космические марки разных стран, перебрали коллекцию значков, сыграли в лото и в «Путешествие по Марсу», смотрели картинки в старых журналах, разгадывали головоломки. Сережка то и дело хохотал, хлопал друга по плечу. Электроник выигрывал во всем, а головоломки он распутывал, едва к ним притронувшись.