Мятежник - Корнуэлл Бернард - Страница 26

- Начинай, мистер, - прорычал Траслоу.

- Господь освятил брак, - услышал Старбак свои слова, пока отчаянно пытался вспомнить венчания, на которых бывал в Бостоне, - как акт своей любви, как таинство, в котором мы можем рождать детей, чтобы они служили Богу. Заповеди брака просты: любите друг друга.

Произнося эти слова, Нат посмотрел на Роберта Декера, и юноша одобрительно кивнул головой, словно Старбак нуждался в поддержке. Нату было ужасно жаль этого честного простака, порабощенного соблазнительницей, затем он взглянул на Салли.

- И храните верность друг другу, пока смерть не разлучит вас.

Салли улыбнулась Старбаку, и слова, которые он только что собирался произнести, растаяли как туман на полуденном солнце. Нат открыл было рот и тут же закрыл, не зная, что сказать.

- Ты слышала его слова, Салли Траслоу? - требовательно спросил ее отец.

- Конечно, я же не глухая.

- Возьми кольцо, Роберт, - велел Старбак и поразился своему безрассудству. В семинарии его учили, что таинства - священные ритуалы, которые могут служить только избранные, самые праведные из людей, и вот он, грешник, проводил в мигающем свете облюбованного мотыльками фонаря этот аморальный ритуал под зарождающейся виргинской луной.

- Положи правую руку на Библию, - сказал он Роберту, и тот положил свою грязную от работы руку на семейную Библию с надорванным корешком, которую Старбак все еще держал в руках.

- Повторяйте за мной, - произнес Старбак и придумал брачную клятву, с которой обратился к каждому по очереди, затем Нат приказал Роберту надеть кольцо на палец Салли, объявил их мужем и женой, закрыл глаза и поднял голову к звездному небу.

- Да пребудет с каждым из вас благословение Господа нашего, - произнес Старбак, - и его любовь, и его защита, и убережет вас от зла отныне и во веки веков. Мы просим об этом во имя того, кто любил нас настолько сильно, что пожертвовал единственным сыном ради искупления наших грехов. Аминь.

- Да будет так, - сказал Томас Траслоу, - аминь.

- Слава Господу, аминь, - произнес из-за спины молодоженов Ропер.

- Аминь, - лицо Роберта Декера светилось от счастья.

- На этом все? - спросила Салли Декер.

- И так будет до конца твоих дней, - рявкнул ее отец, - ты поклялась в верности, храни это обещание, девочка, или будешь страдать.

Траслоу схватил ее за левую руку, и хоть Салли попыталась отшатнуться, притянул ее к себе. Он посмотрел на серебряное кольцо на ее пальце.

- И храни это кольцо, девочка.

Салли не ответила, и Старбак подумал, что, выудив у отца кольцо, она одержала победу над ним, а победа для нее была гораздо важнее свадьбы.

Траслоу отпустил ее руку.

- Ты запишешь их имена в библии? - спросил он Старбака. - Для порядка?

- Конечно, - ответил Старбак.

- В доме есть стол, а в кувшине на каминной полке лежит карандаш. Если собака кинется, пни ее ногой, - сказал Траслоу.

Нат внес фонарь и библию в дом, где была всего одна комната, обставленная простой мебелью.

В комнате находилась кровать, стол, стул, два сундука, камин с крюком над очагом, скамья, прялка, решето для крупы, стойка с ружьями, коса и висел портрет Эндрю Джексона в раме.

Старбак сел за стол, открыл библию и нашел семейный реестр. Он пожалел, что у него не было чернил, чтобы сделать запись, но ему пришлось довольствоваться карандашом Томаса Траслоу.

Он посмотрел на список имен в реестре, начинавшийся с первых Траслоу, приехавших в Новый Свет еще в 1710 году, и увидел, что на последней заполненной строке кто-то криво сделал запись о смерти Эмили Траслоу печатными буквами, а в квадратных скобках добавил фамилию "Мэллори" на тот случай, если Бог не знает, кто такая Эмили Траслоу.

Строкой выше была простая запись о рождении Салли Эмили Траслоу в мае 1846 года, и Нат понял, что девушке исполнилось пятнадцать всего два дня назад.

"Воскресенье, 26 мая, 1861 год", - с трудом написал Нат, болели покрытые волдырями руки.

"Салли Траслоу и Роберт Декер соединены узами священного брака". В соседней колонке должно было значиться имя совершившего обряд священника. Старбак помедлил, затем вписал туда свое имя: Натаниэль Джозеф Старбак.

- Вы не настоящий священник, так? - Салли вошла в дом и с вызовом посмотрела на Старбака.

- Господь делает нас теми, кто мы есть, а кто я, не тебе о том спрашивать, - сурово, насколько смог, ответил Нат и почувствовал себя ужасно важным, но он боялся оказаться во власти девушки и нашел спасение в напыщенности.

Салли засмеялась, зная, что он лжет.

- Должна сказать, у вас очень приятный голос, - она подошла к столу и посмотрела на открытую Библию. - Я не умею читать. Один человек обещал научить меня, но так и не нашел время.

Старбак испугался, что знает этого человека, и хотя одна часть его не хотела это признавать, другая его часть хотела убедиться в подозрениях.

- Это Итан Ридли побещал тебе? - спросил ее Нат.

- Вы знаете Итана? - удивленно спросила Салли, затем кивнула. - Итан обещал научить меня читать. Он много чего обещал, но ничего не сделал. Пока не сделал, но еще ведь есть время?

- Разве есть? - спросил Нат. Он уверял себя, что его шокировало предательство Ридли по отношению к мягкой Анне Фалконер, но также понимал, что страшно завидует Итану Ридли.

- Мне нравится Итан, - Салли теперь дразнила Ната. - Он нарисовал мой портрет. Очень красивый.

- Он хорошо рисует, - попытался ответить Старбак равнодушным тоном.

Салли стояла перед ним.

- Итан говорит, что однажды заберет меня. Сделает из меня настоящую леди, подарит мне жемчуг и кольцо на палец. Золотое. Настоящее, не такое, как это.

Она протянула палец с только что надетым кольцом и коснулась руки Старбака, послав импульс ему прямо в сердце, словно молния. Салли понизила голос почти до заговорщического шепота.

- Вы сделаете это для меня, священник?

- Был бы рад научить вас читать, миссис Декер, - Старбак почувствовал легкое головокружение. Он знал, что должен отдернуть руку от этого поглаживания, но не хотел, да и не мог.

Он был очарован ею и уставился на кольцо. Буквы, вырезанные в серебре, были полустертыми, но все же разборчивыми. "Я люблю тебя", - гласили они по-французски. Это было дешевое французское кольцо для влюбленных, представлявшее ценность только для человека, чья любовь его носила.

- Вы знаете, что написано на кольце, священник? - спросила Салли.

- Да.

- Скажите мне.

Он посмотрел ей в глаза и сразу же опустил их вниз. Похоть внутри причиняла боль.

- Что там написано, мистер?

- Это французский.

- Но что там написано? - её палец все еще слегка касался его руки.

- Там написано "Я люблю тебя", - Старбак не смел взглянуть на неё.

Она очень тихо рассмеялась и скользнула пальцем по руке в сторону его среднего пальца.

- Вы дадите мне жемчуг? Как обещал Итан? - насмешливо спросила Салли.

- Я попробую. - Ему не следовало это говорить, он даже не был уверен, что хотел сказать это, он просто услышал, что произносит это, и в его голосе прозвучала грусть.

- Вы что-то знаеете, священник?

- Что? - Старбак поднял на неё взгляд

- У вас взгляд, как у моего отца.

- Неужели?

Ее палец все еще оставался у него на руке.

- Я же не по-настоящему замужем, да? - она больше не дразнила, но вдруг стала задумчивой. Старбак ничего не ответил, и она опечалилась.

- Вы действительно мне поможете? - спросила она, и в ее голосе прозвучала нота неподдельного отчаяния. Она больше не флиртовала и говорила как несчастный ребенок.

- Да, - ответил Старбак, хотя точно знал, что ему не следовало обещать такую помощь.

- Я не могу здесь оставаться, - сказала Салли, - я просто хочу оказаться отсюда подальше.

- Я помогу вам, если смогу, - сказал Старбак, и знал, что обещал больше, чем может дать, и что обещание происходило от глупости, но даже в этом случае он хотел, чтобы она ему доверяла.