Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Колдовской мир: Трое против колдовского мира. Волшебник колдовского мира. Волшебница колдовского мир - Нортон Андрэ - Страница 7


7
Изменить размер шрифта:

Оба коня уже были оседланы. Они нервно пританцовывали на привязи, когда мы к ним подошли. Видимо, и на них действовала гнетущая тишина вечера. Мы вывели их из стойла, однако, прежде чем вскочить в седло, провели через двор за ворота. Солнце село, и всё небо на западе было в багровых полосах.

Брат заранее разведал кратчайший путь, но в тот вечер даже наши торские кони едва передвигались — будто угодили в плавун и вязли в песке по колено. Тучи на горизонте сгустились, исчезли последние полосы заката.

Мрачный ландшафт насытился призрачным голубоватым светом. Как-то однажды мне довелось ехать по границе Торовых Топей, и за слоем тумана я видел мерцающие синие огни; это явление не было редким в тех местах. Такие же огни вспыхивали теперь вокруг нас, они были всюду — на деревьях, на кустах. Раньше такого здесь никто не примечал.

С конями началось твориться что-то неладное: они храпели, становились на дыбы.

— Хватит их погонять, иначе они взбесятся! — крикнул я Кимоку.

Последнюю полумилю я пытался сдерживать коней, воздействуя на них силой воли; и всё-таки вскоре они перестали подчиняться мне. Мы спрыгнули с коней, я встал между ними и, положив руки им на холки, попытался мысленно успокоить, не давая им сорваться с места. Кимок присоединился к моим мысленным усилиям, и кони присмирели.

Успокаивая коней, я перестал замечать, что творится вокруг, и поэтому был напуган неожиданной вспышкой в небе, сопровождённой глухим рокотом, непохожим на гром и исходившим словно из-под земли, которая начала содрогаться у нас под ногами. Кони испуганно заржали, но остались стоять на месте. Они прижались ко мне боками, и я обхватил их за шеи, словно они были мне спасительным якорем в этом обезумевшем мире.

Тусклые огни, мерцавшие здесь и там, взметнулись вверх языками пламени. Снова небо озарила вспышка, и земля содрогнулась. На какой-то миг наступила тишина, а затем началось нечто невообразимое.

Земля заходила ходуном, как будто под её поверхностью перекатывались гигантские волны — в сторону южных гор. Поднялся ураганный ветер с дождём. Он гнул деревья и ломал ветви, он не давал дышать, от него мутился рассудок. Этой буре невозможно было противостоять, оставалось только надеяться, что она когда-то кончится.

И уж если здесь это буйство стихий чуть не свело нас с ума, то в горах они разбушевались с ещё большей силой. Той ночью волнение земной тверди раскачивало горы, и то, что раньше было горой, проваливалось вниз и становилось ущельем, а то, что было ущельем вздымалось горой. Естественный барьер, созданный природой между Эсткарпом и Карстеном, ломался, разрывался, комкался — силой, разбуженной и направленной человеческой волей.

Взявшись за руки и слившись мысленно, мы с Кимоком по-прежнему составляли словно бы одно целое. Казалось, пришёл конец света. Мы перестали видеть и слышать; осталась лишь способность осязать, и мы старались сохранить её, чтобы не утратить ощущения самих себя.

Но рано или поздно всё заканчивается. Кончилась и эта неописуемая буря. Над нами ещё висели тяжёлые плотные тучи, но сквозь них начал просачиваться серый утренний свет. А мы так и стояли на дороге — Кимок, я и кони — будто окаменевшие. Земля больше не содрогалась под ногами, и к нам возвращалась ясность сознания.

К нашему удивлению, буря оставила не так уж много следов вокруг — там и сям виднелись сломанные ветки деревьев да лужи на дороге. Почти одновременно повернувшись, мы посмотрели на юг. В той стороне небо до сих пор было сплошь затянуто чёрными тучами, и в них время от времени вспыхивали молнии.

— Что там… начал было Кимок, но затем отвернулся и замолчал.

Нам стало ясно, что Совет Владычиц воспользовался Силой так, как ею прежде в Эсткарпе не пользовались. Я не сомневался, что нападение Пагара сорвано: его войско, находящееся в горах, несомненно попало в эту невероятную катастрофу.

Я разгладил спутанную, мокрую гриву своего коня, и он захрапел, затоптался на месте, словно пробудившись от дурного сна. Садясь в седло, я не переставал удивляться тому, что мы остались живы.

— Настал наш час! — мысленно произнёс Кимок.

Мы оба ощутили необходимость бессловесного общения, ибо казалось, что мысли, высказанные вслух, могут разбудить ещё не иссякшие колдовские силы. Мы тронули коней, и на этот раз они резво взяли с места в галоп. Начало светать, птичий щебет нарушил тишину. Гнетущее чувство ушло, и, освободившись от него, мы мчались по дороге во весь опор, стараясь выиграть время.

Вскоре Кимок свернул на какую-то тропу. Там наше продвижение несколько замедляли деревья, поваленные бурей. Мы продолжали скачку, погоняя коней на открытых местах.

То ли мы оказались на заброшенных тропах, то ли жители Эсткарпа, измученные бурей, не спешили выходить из своих домов, но нам не встретилось по пути ни одной живой души, даже в полях у одиноких ферм. Всё складывалось благоприятно для нас.

К ночи мы добрались до заброшенной фермы, где Кимок прятал ещё трёх коней. Отпустив на луг тех, на которых мы примчались сюда, и подготовив к дороге трёх других, мы поели и легли спать. Ночью Кимок разбудил меня. В небе светила луна.

— Пора выезжать, — тихо сказал он.

На этот раз мы были в пути совсем недолго. Когда мы спешились на краю какой-то лощины, я посмотрел вниз и увидел серое каменное строение, окружённое небольшой рощицей. Без всяких объяснений я понял, что это — Обитель.

Глава 4

Чем дольше я разглядывал Обитель, тем больше мне казалось, что и строение, и всё вокруг него видится словно бы через завесу раскалённого воздуха — дрожащим и неустойчивым. В подвижных пятнах света и тени то исчезали, то вновь возникали деревья и кусты; даже огромные валуны и камни вроде бы перемещались с места на место.

Кимок вытянул вперёд покалеченную руку, я положил на неё свою и тут же почувствовал, что мой разум и воля сливаются с его волей и разумом, становясь единым целым. И тогда сквозь пелену ночной тьмы и лунного света он метнул, как копьё, заряд нашей общей энергии — в самое сердце Обители.

Наша атака вызвала сильное сопротивление, и Кимок на мгновение расслабился — только для того, чтобы с удвоенной энергией метнуть невидимое копьё ещё раз. После этого я ощутил себя вконец опустошённым.

Нам удалось пробить барьер Силы. И тут же — как пламя, вспыхнувшее на сухих ветках, — радостный отклик… Каттея! А я-то позволил себе усомниться в ней, предполагая, что она изменилась за это время и не потерпит нашего вмешательства в свою судьбу. Как же несправедлив я был! В её отклике мы услышали радость и надежду на спасение. Но эта радость тут же сменилась страхом. По-видимому, она боялась за нас, но не имела возможности сообщить нам, какая именно опасность нас поджидает. Она знала, что охрана Обители состоит отнюдь не из гвардейцев. Сестра не могла позволить себе выйти к нам навстречу и даже прервала мысленный контакт с нами, чтобы не встревожить охрану.

— Пусть будет так, — сказал Кимок тихо.

Я отпустил его руку и непроизвольно потянулся к мечу, хотя уже понял, что стали будет отведена самая малая роль в том, что произойдёт этой ночью.

Пробежка влево под прикрытием деревьев, затем бросок к стене, вон там, — взялся я определять наши действия. Сработала привычка разведчика подмечать всякие мелочи вокруг, которыми можно воспользоваться.

— Годится… — Кимок согласился, чтобы командовал я, хотя и сам не был новичком в таких делах. Мы побежали вниз по склону, стараясь держаться в тени деревьев. Про себя я отметил, что если почаще отводить взгляд в сторону, то можно видеть всё достаточно отчётливо.

Мы добежали до края рощи и почувствовали, что натолкнулись на первый защитный барьер Обители. Возникло такое ощущение, что мы упёрлись в какую-то невидимую и неосязаемую стену, — мы не могли сделать дальше ни шага.

— Сосредоточься и представь, что перед тобой ничего нет, — сказал Кимок, не оборачиваясь, словно подбадривал самого себя.