Время теней - Павлухин Андрей - Страница 29

Прошлое.

Нет крови. Нет боли. Существам этого типа неведома боль. – Пылают контуры, разрушаются нейронные связи. Умирает программа.

Все.

Конец схватки.

Время, застывшее на полушаге.

Спутники, они смотрят на меня, словно я… это не я. Инородное. Потустороннее.

Так и есть.

Я – нечто.

Вот только – откуда?

Судьбы, поступки… Теперь я знаю, все повторяется. Бежит по кругу. Деревья расступаются, я на поляне. Обширном поле, покрытом остекленевшей травой, крошащейся при каждом шаге. Дежа-вю. Словно проваливаюсь в некий стасис, временной студень. Засасывает…

Никто не последовал за мной.

Фигурки Айнэ, Ша-йо-Лрла и Мицкевича безмолвно растворились среди сосен.

Ты знаешь, что будет дальше.

Стихийное погружение в глубину, осколки примитивных сознаний, расщепление личности…

Нет.

Не в этот раз.

Передо мной станция – повисший в вязком воздухе сгусток, ежесекундно меняющий очертания. Куб, шар, пирамида, тессеракт, запустивший корни в четыре измерения…

Пункт.

Жду, когда разум отделится и ухнет в грани-двери.

Не в этот раз.

Фриз.

Станция затвердевает в форме куба. Титанического куба, масштабами не уступающего среднему колониальному городу. Цветовая гамма скудеет, куб становится белым. Громада нависает надо мной и лесом, упираясь в здешние облака. Искусственный лесопарк скручивается в кокон, замыкая меня в пузыре, из которого нет выхода. Выбор сделан. Давно.

ДОПУСК.

Вербальный запрос всверливается в череп, взламывая пласты ненужных воспоминаний. Подсознание выдает набор символов. Обработка информации – наносекунды.

ПОДТВЕРЖДЕНО.

До этого меня сдерживало что-то. Психические узы, вероятно, блокада нервной системы, воздвигнутая извне.

Свободен.

Вхожу, не затрачивая физических сил. Просто подумав о входе. И оказываюсь внутри куба.

Ничего общего с помещением, циклопическим «музеем» истории или моими представлениями о технической станции. Никаких намеков на сверхтехнологии. За исключением полупрозрачного квадрата-площади, на котором я стоял. Сквозь строгий геометрический узор просматривались неровности поляны, мох и трава, папоротники. Стены и крыша отсутствовали. В меня врывались яркое голубое небо, желтое солнце и шумящий на ветру бор. Запахи, которые я нигде не мог обонять. И тем не менее – знакомые.

Утраченное.

Новая волна метаморфоз. Неподалеку сформировался силуэт, человеческий силуэт, он стремительно приобретал облик, индивидуальное обличье маленькой девочки в шортах и просторной футболке. Босоногой. Девочка взмахнула рукой, возник стол с напитками – приземистый журнальный столик красного дерева. Два изящных плетеных кресла.

Я приблизился к ней.

Девочка стояла в центре террасы, я понимал, что нас разделяют километры, но хватило нескольких шагов. Восприятие выкидывало злые шутки.

Я взял со столика фужер.

Обычный стеклянный фужер, наполненный соком. Апельсиновым соком, подсказали гены.

Девочка улыбнулась.

– Я в Пункте?

Она ответила не сразу. Внимательно изучала меня.

– Да. В темпорально-пространственной станции Земли.

– Земли? Вы не чартора?

– Нет.

Представления рушатся.

– Земля уничтожена. Ты это знаешь.

Звонкий смех.

– Конфликт ничему не научил тебя. Есть множество реальностей. Много уровней и иерархий. Земля не уникальна.

Делаю глоток. Странно. Знакомый вкус, но я не мог пробовать этого раньше. Чисто терранский напиток, недоступный в большей части Галактики. Ни на одной из планет, где я бывал.

– Кто ты?

– Программа. Материальное воплощение интеллекта, управляющего станцией. Ты и сам мог в этом убедиться.

Еще глоток.

– Материальное воплощение? Ты не голограмма?

– Нет, – девочка вновь засмеялась. – Голо – устаревшая технология. Я могу конструировать любые объекты физического мира. Тела, например.

– Или биоценозы.

Она вся засветилась.

– Тебе нравится мой лес?

– Красиво.

Синтетический организм, умирающий на траве.

– Ты пришел с вопросами, – девочка взяла свой фужер. Пригубила. – Задавай, у нас пока есть время.

– Пока?

– Военный флот Федерации направляется к Отре. Планета будет изолирована, помещена в карантин.

– Из-за меня?

– Все сложнее, чем ты думаешь. Люди, реально руководящие Ла-Хартом, зависят от чартора. Они поступают так не по своей воле.

– Значит, для меня все кончено.

– Как посмотреть.

Сажусь в плетеное кресло. Лишь сейчас понимаю – меча нет. Оружие исчезло, едва я попал внутрь.

– Оно тебе не понадобится.

Смотрю в глаза девочки. Карие глаза.

– Ты читаешь мысли?

– Это несложно. Часть моих системных функций.

Похоже, я не удивлен.

– Расскажи мне о чартора.

– Хорошо, – поколебавшись, девочка отставила фужер. – Есть история, адаптированная для таких, как ты. Не обижайся, постепенно ты разовьешься. Коды развертываются.

– Продолжай.

– В будущем, очень далеком будущем, люди эволюционируют. Я имею в виду не поступательный вектор, а резкий, качественный скачок. Сознание нового качества, отказ от примитивных телесных оболочек, единое ментальное пространство, сохраняющее тем не менее право личности на индивидуализм. Человечество станет сверхрасой. Сломаются границы миров, наш разум расширится в альтернативные вселенные.

– Экспансия, – кивнул я.

– Да. Понимаешь, однажды мы увидели, что доминируем в Метагалактике. Мгновенные перемещения, достигнутые благодаря психическому единству. Технологическое превосходство – даже над древнейшими цивилизациями. Сам термин «изведанный космос» отошел в разряд анахронизмов. Мы изведали ВСЕ. Мы вторглись в соседние срезы. Мы упорядочивали мироздание, создавая удобную для нас картину, вписывая в нее этносы, внешне несовместимые друг с другом и с нами. В нескольких срезах мы основали экспериментальные области, где проводили опыты с физическими законами, базовыми законами. Потом мы столкнулись с чартора.

– Негуманоиды?

Девочка покачала головой.

– Если бы… Большинству известных негуманоидных рас претит сама идея экспансии. Их мотивы… довольно сложны. Чартора развились и окрепли в одном из срезов. Это наши отражения, такие же люди, пошедшие иным путем. Например, они так и не покинули жидкую среду. Их аппараты движения заполнены водой. У них нет речи – в современном представлении; на близких дистанциях чартора общаются посредством ультразвуковых сигналов, чем-то напоминая дельфинов. Дальние расстояния – телепатическая связь. Впоследствии выяснилось, что они ничем не уступают Мегиону.

– Мегион?

– Наша формация. Сообщество людей.

– Ясно.

– Итак, мы допустили катастрофическую ошибку. Не все факторы были учтены, плохая осведомленность…

– Что вы сделали? – перебил я.

– Экспериментальная область задела их родной мир. Изначальный.

– Землю?! – меня посетила страшная догадка. – Вы уничтожили их Землю?

– Случайно, – ИскИн словно оправдывался. Или это – тень вины его создателей… – В том срезе планета звалась иначе. Солнечная система располагалась в другом рукаве Галактики, отличалась по структуре, не вписывалась ни в какие стандарты… И все же, это была Земля. Погибли миллиарды живых существ. Видишь ли, мы не отождествляли их с чем-то разумным… Фатальная ошибка.

– Началась война, – подытожил я.

– Правильно. Чартора систематически распыляют Земли, принадлежащие Мегиону. Это стало целью их бытия. Стереть нас. Искоренить. Множество раз предпринимались штурмы ментального поля – на структурном уровне. С нашей стороны последовали контрмеры. Они первыми догадались нырнуть в прошлое, туда, где нет человеческих форпостов. Прежде, чем мы опомнились, десятки срезов перестали существовать… То есть необратимо утратили первозданный облик. Воцарился хаос – на отдельно взятых участках. В конце концов, они добрались и сюда. В родной слой Мегиона.