Новая жизнь в Простоквашино - Успенский Эдуард Николаевич - Страница 2

— Вот у него и возьмите, — предложил дядя Фёдор.

— Он на ней коров пасёт.

— А мы в воскресенье поплывём. В воскресенье все коровы дома, — сказал дядя Фёдор.

— Коровы — это тебе не детский сад и не школа, — говорит Матроскин. — Они всё время в поле.

Тут Печкин придумал:

— Вы только доплывите до Простоквашинска. А оттуда к нам в деревню почтовая машина два раза в день ходит. Она вас и подберёт. И от хлебозавода машина к нам ходит, в наш поселковый ларёк буханки доставляют. Не пропадёте.

На этом и порешили.

— Всё, — сказал дядя Фёдор. — Завтра в поход.

Завтра, так завтра.

Утром рано-рано, ещё темно было, они встали, отнесли лодку на берег, подкачали её немного и стали вещи подносить.

В резиновую лодку очень трудно вещи с берега складывать. Эта лодка всё норовит одна, без пассажиров, от берега отплыть.

Дядя Фёдор и Матроскин погрузили рюкзак, продукты в корзинке, чайник со свистком, кружки алюминиевые в связке и в лодку сели. Последним Шарик прибежал, котелок принёс.

Только они отчалили, кот Матроскин говорит:

— А ты, Шарик, сарай наш запер?

— Нет, — отвечает Шарик. — А зачем его запирать?

— А затем, — говорит Матроскин, — что у меня там вещи есть ценные — ведро эмалированное, лопаты.

— Тоже мне ценные, — говорит Шарик. Ты мне ещё кувалду перечисли.

Пёс поворчал немного, но домой сбегал, сарай запер.

Поплыли дальше. Дядя Фёдор говорит:

— Что-то холодно на воде. А у меня куртка лёгкая.

Шарик, молча, с лодки на берег прыгнул и за тёплой курткой побежал. Скоро он вернулся и говорит:

— Вот твоя куртка, дядя Фёдор, согревайся.

Поплыли дальше. И тут кот спрашивает:

— Шарик, а что мы будем есть на обед?

— Как что? Картошку с консервами.

— Прекрасно, — говорит кот. — А ты нож консервный захватил?

— Нет.

— Придётся бежать.

Шарик за консервным ножом сбегал. А погода прекрасная, утреннее солнце воду лучами гладит. Дядя Фёдор на корме сидит рыбу ловит. Рядом Матроскин с сачком наготове. Рыба хорошо клюёт.

Не успело полчаса пройти, как дядя Фёдор полведра лещей и язей наловил. Даже один линь попался.

— Ой, сколько рыбы, — говорит дядя Фёдор. — Хоть в ведре её засаливай.

И тут все про соль вспомнили. Смотрят, сколько они ни плыли, вокруг ни одного киоска. Тогда Шарик молча из лодки выпрыгнул да домой за солью побежал.

Только он вернулся, Матроскин кричит:

— Ой, а мы спички взяли?

Тут дядя Фёдор не выдержал:

— Всё, хватит. Скоро наш Шарик без лап останется. Плохо мы к путешествию подготовились. Едем назад.

Скоро вся деревня с удивлением смотрела, как Шарик, Матроскин и дядя Фёдор, как бурлаки на Волге, лодку обратно тащили.

Правда, Шарику ещё раз пришлось в деревню сбегать к деду Сергею с горушки, чтобы вожжи принести, чтобы из вожжей лямки сделать.

История третья. КОМПЬЮТЕР, ИЛИ СОН ДЯДИ ФЁДОРА

Долгое время дядя Фёдор жил без телевизора вовсе. И прекрасно обходился. Он книжки читал.

У них в соседнем селе Троицком библиотека была. Не такая, как в Москве там или в Санкт-Петербурге, но не плохая. Томов на триста.

Ещё его книгами профессор Сёмин снабжал. Это всё книги были про животных, про птиц, про разные страны. Так что дядя Фёдор очень много интересного узнавал из книг.

Но вот папа дяде Фёдору компьютер подарил.

Папа постарался. Он на ребёнка не очень много времени тратил, и его совесть мучила. Так что компьютер он купил самый сложный, со всеми играми и интернетами.

Экран у компьютера был размером с деревенское окно. Игр в нём всяких было записано на целый детский сад. И «догонялки», и «стрелялки», и «стратегии», и даже космические войны.

И каждый себе любимую игру подобрал.

Шарик так всё время в такую игру играл: «Бум-бум». Он брал автомат наперевес и по каменным коридорам бегал. Из всяких закоулков на него выпрыгивали двуногие монстры, похожие на бесхвостых динозавров, и страшно плевались опасными сверкающими шариками. А он по ним из автомата палил:

— Вот тебе. И вот тебе!

— А если он по тебе сильнее пальнёт? — спрашивал кот Матроскин. — И попадёт ещё.

— Мне не страшно, — отвечал Шарик. — У меня запасные жизни есть.

— А тебе не жалко этих монстров? Ведь у них маленькие дети есть, монстрики.

— Нет у них маленьких детей, нет у них монстриков! — кричал Шарик. — Это условный противник.

— А если у него есть условные дети?

— Условных детей не бывает, — твёрдо решил Шарик. — Дети — они всегда безусловные. И вообще, перестань мне мешать, или я своим фоторужьём тебя по затылку стукну.

Дядя Фёдор себе выбрал гоночные машины и мотоциклы. Ух, он на них носился! Со скоростью до двухсот километров. Он горячий был. Он в этом компьютере чуть не пятьдесят машин переломал. И много ограничителей разрушил.

Только и слышно было:

— Опять эта дорога не туда заворачивает! Играть невозможно.

— Ой, плохую машину подсунули. Дорогу не держит.

— Ура! Теперь я первый приехал.

Матроскин, конечно, выбрал себе игру про ферму с коровами и пастбищами. Он всегда сельскохозяйственным миром интересовался. Его крестьянская душа туда стремилась. Он условное сено заготовлял вовремя, условное молоко выгодно продавал на рынке и даже зарубежные поставки цветов осуществлял. Скоро у него не ферма была, а большой агрогород с консервными заводами и племенными лошадьми.

Зато его любимая ферма на одну корову Мурку в запустение пришла. Корова Мурка сама по себе по деревне бродила с козами и огурцы с чужих огородов ела. Навоз на поля больше не вывозился, коровник опустел, и надои резко упали.

А тут почтальон Печкин пришёл и новую игру принёс, стратегию — «Замок на старом кладбище».

Дядя Фёдор спросил:

— Откуда это у вас, Игорь Иванович?

— Это детское приложение к взрослому журналу «Супермен». Там ещё было написано, что вся Америка от этой игры взбесилась.

— Не надо нам такой игры, от которой Америка взбесилась, — говорит Матроскин.

— Надо, надо! — говорит дядя Фёдор. — А то я на своих гонках все уровни прошёл.

И стал он в эту стратегию играть. На старом кладбище в замке поселились какие-то скелеты в красных плащах. И надо было идти по коридорам, ни на что не наступая. Как только ты наступал на какую-нибудь старинную паркетину, откуда-то выскакивал страшный скелет и кричал:

— У-у-у-у-у-у-у-у-у!

И с каждым уровнем скелет становился всё больше, и кричал он всё громче и страшнее.

— У-ее-крах-скрип-ёё!!!

Матроскин каждый раз от этих воплей вздрагивал и подпрыгивал на полметра. И говорил:

— Смотри, дядя Фёдор, вся Америка от этой игры взбесилась, скоро ты и нас всех бешеными сделаешь.

Так бы всё шло и шло без перемен в лучшую сторону.

Но однажды приснился дяде Фёдору сон. Будто он на гоночной машине «Феррари» с приличной скоростью мчится по красивой зимней дороге, как будто бы в Простоквашинск. И всё-то хорошо вокруг, и дорога, и погода, и пейзажи со всех сторон.

И вдруг рядом с ним другой «Феррари». За рулём скелет из «Замка на кладбище». Хочет он дядю Фёдора обогнать.

Дядя Фёдор поднажал, и «Феррари» поднажал. И мчатся они вперёд голова в голову. Видит дядя Фёдор, дорога впереди раздваивается, и он от греха подальше решил из этой гонки выбраться.

Свернул он в сторону, а впереди ферма, тот самый агрогород, в который кот Матроскин играл.

Дядя Фёдор тормозит, а «Феррари» тормозить не хочет.

Впереди длинный курятник, целая куриная фабрика. Машина прямо в этот курятник въехала и по нему несётся. Куры во все стороны, как водяные брызги, летят.

Дядя Фёдор даже взмок. А впереди дело ещё чуднее. Впереди уже не курятник, а скелетник. «Феррари» через него летит, а скелетики во все стороны вылетают, как курицы. И в машину попадают, и по дяде Фёдору бегают. И кричат мелкими голосами, как их в компьютере учили: