Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Страсти в сентябре - Колесникова Наташа - Страница 4


4
Изменить размер шрифта:

— Тоша! Нельзя так говорить об учителях.

— Почему, пап? Я знаю биологию не хуже других, а может, и лучше. Но толку от этого…

Мысленно Романов соглашался с ним, но не знал, что тут можно сделать. Не станешь же просить Надежду относиться к его сыну внимательнее? Это непедагогично, да и просто некрасиво, учитель должен внимательно относиться ко всем ученикам.

— Хорошо, лезь в Интернет, на полчаса, не больше, — сказал он сыну.

— Спасибо, папка!

Антон ушел в его кабинет, где стоял компьютер, Романов с Настей остались в просторной гостиной. Они сидели на паласе, рядом со стопкой игр в картонных коробках.

— Чем займемся, Настюшка? — спросил Романов.

В синем тренировочном костюме и домашних тапочках он не выглядел серьезным директором школы.

— Пап, а правда, что ты набил морду нашему олигарху Луговому? — спросила девочка.

— Настюша! И охота тебе повторять глупые сплетни?

— А почему они глупые? Если все говорят про это…

— Настя! Павел Иванович Луговой действительно повздорил со мной. Но поскользнулся и упал. Вот и все. Во что будем играть, моя красавица?

— Пап, давай в «Монополию». Только не притворяйся, ладно? Я и так могу у тебя выиграть.

— Давай, Настюшка, — сказал Романов, раскладывая игру на паласе. — Думаешь, Тошка уложится в полчаса?

— Я точно знаю, что нет, — авторитетно заявила девочка. — Ему сколько ни скажи, все мало. Опять какие-то группы будет переписывать, а потом тебе счет пришлют.

— Я прослежу за этим. Полчаса — и не больше. А если счет придет, пусть Тошка потом на себя пеняет. Ты какую фишку выбираешь, синюю или красную?

— Белую! И учти, пап, мухлевать у тебя не получится. Играем честно.

— Согласен. Давай бросай кубик…

— Пап, а почему ты не пригласишь в гости Надежду Васильевну? Она красивая, и Антошке ставила бы оценки нормальные.

— Настюша, мы играем или нет?

— Играем, пап, — со вздохом сказала девочка.

Глава 3

Барсуков бесстрастно смотрел на обнаженную девушку и… ничего не чувствовал. Вернее… чувствовал раздражение от того, что цепкие пальцы терзали его плоть.

— Борик, ты совсем мягкий стал, прямо-таки плюшевый, как мой любимый медвежонок, но я стараюсь… — томно пробормотала она.

— Не надо, Снежана, хватит одного раза. Видишь, я больше не хочу.

— Ну почему, Бо-о-рик?

— Потому! — жестко сказал Барсуков, отводя руку женщины в сторону.

Сто нормальных мужчин из ста осудили бы его действие, если бы видели красивую шатенку с короткими волосами такой, какой видел ее Барсуков. Но он был непреклонен. Встал с кровати, неторопливо принялся одеваться.

— Борик, ты мчишься к своей сучке? — спросила Снежана, прикрываясь одеялом.

— Не называй ее сучкой, дорогая, она моя жена, понятно? Последний раз предупреждаю.

— Ну какой ты, Борик… — капризно сказала она, дернув тонким носиком.

Борис Барсуков был хозяином двух казино в Западном округе столицы. Богатый, влиятельный человек, мог себе позволить, помимо жены, и других женщин. Знаком был со многими сильными мира сего, но в политику не лез, только помогал финансовыми влияниями тем, кто и без его помощи выигрывал выборы. Старания бизнесмена замечали и… не трогали его.

Одевшись, он поправил перед зеркалом галстук, взял свой портфель, достал из него пачку американских стодолларовых купюр. Подошел к кровати, положил по одной купюре на каждую грудь девушки, сдернул одеяло, прикрыл купюрой влажный лобок.

Немного подумав, рассыпал еще пять купюр на животе.

— Купи себе чего-нибудь, Снежана, — негромко сказал Барсуков. — Тут на многое хватит. А я пошел, пока. Понадобишься — скажу.

Девушка закрыла за ним дверь, сосчитала купюры — получилось восемьсот долларов.

— Жлоб! — громко сказала она. — Сам же трындел, что только «Витязь удачи» принес двадцать тысяч баксов неучтенной прибыли! Не говоря уже о других, не вспоминая о легальной прибыли от ресторанов в казино! Мог бы добавить пару бумажек для ровного счету! Идиот!

Но Барсуков не слышал ее возмущенный голос, он в это время садился на переднее сиденье своего «мерседеса».

— Домой, Саша, — приказал водителю.

Тот послушно кивнул и включил двигатель мощной машины.

Домой так домой, тем более что ехать было всего ничего.

Крылатское, оно и есть Крылатское, у хозяина тут и казино, и телки, и квартира. Через десять минут он остановил машину у подъезда нового дома на Рублевском шоссе, проверил подъезд, нет ли там злоумышленников, распахнул дверцу машины:

— Все чисто, Борис Евгеньевич.

Барсуков и ему сунул стодолларовую купюру.

— Купи жене цветы, детям мороженое, только не перепутай, Саша, — с усмешкой сказал он и, не обращая внимания на благодарственные слова водителя, зашагал в подъезд.

Все правильно сделал, Саша не зря ждал его, награжден за ожидание и будет молчать при любом раскладе. В большую политику он не лез, но политику в отношении с подчиненными понимал правильно.

Открыв дверь своей квартиры на третьем этаже (сам выбирал, высоких этажей не любил, ибо с детства боялся высоты), Барсуков неторопливо разделся, снял лакированные ботинки и пошел в спальню. Общих детей у них с Валентиной, третьей его женой, не было, сын от первого брака учился в лондонском колледже, а дочка Валентины жила в частном пансионе.

Жена спала, свернувшись калачиком под атласным одеялом.

Барсуков сбросил пиджак, развязал галстук, медленно снял запонки с рубашки, а потом и рубашку. И брюки. Всю одежду бросил на пуфик у двери. Лег в постель, прижался к жене, хотя особого желания не испытывал.

— Валя… ты спишь? — прошептал он.

Не спала она, ждала мужа, и как только вошел, почувствовала запах чужих духов и другой женщины. Понятно, где был муженек, развлекался с какой-то шлюшкой, зараза! Да сколько же можно терпеть?!

— Валя…

— Ты где был, Боря?

— На службе задержался, сама понимаешь, у меня ночные заведения, нужен контроль и все такое… Ну давай сделай то, что ты замечательно можешь, давай, Валя…

— Перебьешься!

— Валя, сегодня один только «Витязь удачи» принес двадцать тысяч баксов, я притащил их в портфеле — все твои. Бери, пользуйся, но сделай…

— Отстань, идиот! — истерично крикнула Валентина. — Пошел вон отсюда, ляг спать в кабинете, скотина!

Барсуков разозлился.

— Ты чего такое мелешь, дура? — заорал он. — Ты кто такая тут, чтобы приказывать мне, где спать?

— Никто, да? — со слезами крикнула Валентина. — Ну и оставайся тут, а я пойду… на кухню!

— Заткнись, никуда ты не пойдешь, — сказал Барсуков, обнимая ее. — Ну все, Валя, все, хватит выпендриваться.

— Нет, не все! Оставь меня в покое!

— Да ты и вправду дура! Что хочешь доказать этим? Твой первый муж сдернул от тебя…

— Он погиб в автокатастрофе, скотина!

— Я знаю… Все равно — сдернул. У хороших жен мужья не гибнут за рулем.

— Да пошел ты!..

— Ладно, чего ты раздухарилась? Ну, Снежа… в смысле, я хотел сказать — Валя…

— И сказал! Другого обращения и придумать трудно!

Валентина оттолкнула его, резко вскочила, надела халат и выбежала из спальни. Барсуков долго лежал на просторной кровати, потом встал, достал из ящика гардероба свой махровый халат, надел его и отправился искать жену. Валентина убежала на кухню и уже успела включить там кофеварку и налить себе виски.

— Валь, хватит дурить, — сказал Барсуков. — Снежана — моя бухгалтерша, я с ней полдня общался, проверки одна за другой. Не бери дурного в голову.

— Уже взяла!

Валентина схватила стакан, залпом выпила.

— Валюша, ну я же люблю тебя… — Барсуков попытался обнять ее, но Валентина выскользнула из его рук, угрожающе подняла стакан.

— Врежу по башке, если еще раз притронешься! — крикнула она.

— Ладно, не буду, — сказал Барсуков, понуро склонив голову. — Чего ты хочешь, Валя?

— Избавиться от тебя, придурок несчастный! — яростно выкрикнула Валентина. — Я адвокат, понял, юрист, а ты запрещаешь мне работать!