Страсти в сентябре - Колесникова Наташа - Страница 13

Он осторожно отодвинул жену, судорожно облизнул губы, глядя на ее голубые трусы.

— Марина… у меня голова забита совсем другим! Резо с Васей — постоянные партнеры, проверенные, а если отвернутся? Станичники сегодня готовы хлебать «Черные глаза», а завтра у них засуха, неурожай, перейдут на самогонку. И чего это они решили, что в пик продаж я могу сбросить оптовую цену, а?

Марина не обиделась, запахнула халат и повернулась к газовой плите. Ночью наверстает упущенное, а сейчас… и хорошо, что так. Мясо могло подгореть.

Глава 8

— Это что, купаты? Аппетитно выглядят, — сказала Саманта, разглядывая колбаски.

— Это домашняя колбаса, — улыбнулась Валентина. — Ничего общего с теми купатами, которые продаются в московских магазинах, не имеет. Да ты попробуй, сама поймешь.

— Боже! Как вкусно!.. — простонала Саманта, откусив кусок домашней колбасы. — А помидоры у вас прямо-таки фантастические, никогда не ела таких мясистых помидоров и прямо-таки сладких! Нет, правда, я ничего не понимаю. На обед был суп и эта невероятно вкусная солонина, я просто объедалась сырым мясом. А теперь домашняя колбаса… Ни в одном ресторане подобной вкуснятины не пробовала, честное слово.

— Самантушка, все это свое, для себя сделанное, потому и вкусное, — сказала Ирина Васильевна. — Ты ешь, деточка, ешь, мы очень рады, что вы приехали к нам. Чем богаты… как говорится.

За ужином выпили по рюмке водки, Саманта почувствовала голод и стремительно опорожняла свою тарелку, получая от еды удовольствие, которого прежде никогда не испытывала. Илья Петрович предложил еще по рюмочке, Саманта не отказалась, тогда как Ирина Васильевна и Валентина отставили свои рюмки в сторону, показывая, что все, больше не хотят. А Саманта выпила с Ильей Петровичем, доела колбасу и помидоры, откинулась на спинку стула, блаженно зажмурившись.

— Спасибо вам, — сказала она. — Такой вкуснятины сроду не пробовала, правда.

— Так здесь питаются все нормальные люди, — сказала Валентина. — Есть, конечно, и бедные, пьяницы, наркоманы, где их нет? Но обычные жители полагаются на свое. Картошка, помидоры, огурцы, патиссоны растут в огородах, ну так их просто нужно сажать да ухаживать. Свиньи дают мясо, ну так их просто нужно держать, а едят они то, что остается после людей. Куры и сами себя прокармливают, им немного зерна нужно да хлеба… И есть мясо на полгода и яйца круглый год. А пенсия или зарплата уходит на одежду да на хлеб, сахар, соль.

— Интересно, директор школы тоже так питается? — спросила Саманта.

— Максим Романов? — уточнила Ирина Васильевна.

— Ну да.

— У него тоже есть свиньи, огород… Да и вообще он правильный мужчина. Только на женщин ему не везет. Привез какую-то дуру из Краснодара, она всем была недовольна, но как-то жили… А почему ты об этом спрашиваешь?

— Да мы сегодня подвезли его до школы.

— Правда? — спросил Илья Петрович.

Напряженная пауза воцарилась за столом. Старики внимательно смотрели на дочь, ожидая ответа, а Саманта еще больше уверилась в своем мнении, что между директором и Валентиной что-то было… А может, и есть. В эту схему легко укладываются и ее пренебрежительные отзывы о муже, и эта поездка, и бегство жены директора. Пожалуй, впервые Саманта почувствовала неприязнь к Валентине. И вовсе не потому, что она могла изменять мужу с директором школы, нет. Потому, что она могла иметь на него какие-то права.

— Подвезли Макса, да, ну и что из этого? — пожала плечами Валентина. — Мы одноклассники, что ж не подвезти, если встретился по дороге?

— Действительно, — сказала Ирина Васильевна. — Правильно и сделали. Ну и как тебе Макс, Валюша?

— Да нормально. Пригласил на рыбалку на Санькино озеро, завтра поедем. Мама, я с Максом с детства дружила, не ищите в этом чего-то особенного. Просто друзья, и все.

Нет, не просто, думала Саманта, однако вслух этого сказать не решалась, понятное дело. Когда Ирина Васильевна наполнила чашки ароматным чаем, Валентина достала сигарету и вышла из кухни. Саманта поспешила следом.

В ясном южном небе сияли огромные звезды, таких в Москве не увидишь, и это запало в душу Саманты. Новый мир открыла она для себя, чужой, но такой красивый! И хотелось остаться в нем, попробовать себя в новой жизни. Почему нет? Она молода, энергична, многое может. А что ее ждет в Москве? Однокомнатная квартира с матерью, унылые повседневные обязанности, которые не меняются год от года. Может быть, какой-то парень-слизняк, который, поняв, что она телохранитель и может запросто набить морду кому угодно, тут же слиняет…

— Валь, скажи честно, у тебя что-то было с этим директором школы?

— Было? Наверное, — пожала плечами Валентина. — Он был влюблен в меня, мы встречались, когда учились в десятом классе, даже целовались. А потом я поступила в МГУ, вышла замуж, а он учился в Кубанском университете в Краснодаре, женился. Вот и все. Это было или нет?

— А теперь?

— Теперь? Я просто хочу немного отвлечься от гнусных похождений твоего босса, Саманта. Ты о них знала? Но ведь не скажешь, верно?

— Извини, Валя, меня эти дела абсолютно не касаются.

— Я понимаю, и ты меня должна понять. Никаких страстей, я просто хочу немного забыться. Побывать с хорошим другом на рыбалке, надеюсь, это не возбраняется?

— Нет. А серьезно, Валя? Он тебе нравится?

— Почему ты об этом спрашиваешь?

— Да просто так. Мужик симпатичный, если ты когда-то встречалась с ним… Я бы такого не смогла совсем забыть.

Валентина надолго задумалась, глядя на яркие звезды, словно они могли подсказать ей ответ. Но звезды лишь подмигивали, напоминая, что о таких вещах не говорят даже с близкой подругой.

— Глупый разговор, Саманта, — наконец сказала она. — Мы теперь совсем разные люди.

— Вот это действительно глупо! — фыркнула Саманта. — Что значит — разные? Если бы у меня с ним что-то было, запросто все бросила и осталась бы тут.

— Ой, перестань, ради Бога, — с досадой махнула рукой Валентина. — Ты никогда не сможешь жить здесь, на земле. Зимой топить печку, бегать в туалет во дворе. А у нас тут и снег, и морозы под двадцать градусов бывают.

— Откуда ты знаешь, что я могу, а что нет? — решительно возразила Саманта.

— Даже так? Ты меня поражаешь своими сдвигами в сознании. Но пока я здесь, просто пообщаюсь с Максом. А потом — попробуй. Надеюсь, не станешь сексотить про это Боре?

— За кого ты меня принимаешь, Валя? Сама же слышала, как я с ним разговаривала при тебе. Между прочим, про то, что решила навестить родную школу, сама придумала. О директоре ни слова не сказала.

— Спасибо. Поэтому я тебя принимаю за подругу, Саманта. — Валентина выбросила сигарету. — Пошли пить чай?

— Пошли, — вздохнула Саманта.

Часы показывали начало двенадцатого, Барсуков чуть ли не каждые пять минут смотрел на циферблат своих «Сейко». Время бежало чертовски быстро, а Саманта не спешила звонить, хоть он и приказал ей связаться с ним вечером, когда Валентина уснет.

Днем звонила, но по тону понял, что Валентина рядом и, значит, ничего интересного Саманта сказать не может.

В ресторане казино «Витязь удачи» уже было шумно и сильно накурено, кондиционеры не справлялись с многочисленными курильщиками. Редкие счастливцы обмывали свои выигрыши, многочисленные проигравшие топили свою горечь в крепких напитках, с упорством, похожим на мазохизм, вспоминая, как собирались поставить на одну цифру, но в последний момент ставили на другую.

А первая-то была выигрышной! Теперь что ж… Оставалось только выпить как следует, дабы забыть сегодняшний кошмар и верить в завтрашнюю удачу. И пили, курили, шумно разговаривали, но не буянили, потому как все знали — порядки тут строгие. Заведешься — выбросят без лишних разговоров и больше не пустят.

Казино — серьезное заведение, тут все обязаны быть джентльменами, иначе и быть не может.

Барсуков предпочитал рестораны своих казино, там он чувствовал себя вполне уверенно, знал, что обслужат мигом и по высшему классу и бесплатно, ибо здесь он был главным посетителем. С женой бывал и в других ресторанах, но там чувствовал себя одним из многих солидных людей Москвы, отнюдь не самым главным.