Замок Россия - Денисов Вадим Владимирович - Страница 86

— Ай, сталкеры, проспите объект! — из динамика раздался голос Коломийцева, и «Дункан» тут же стал поворачивать к левому берегу.

Есть «плюсик» — ЛР на берегу! Стоит в пологом распадке, так что, спускаясь сверху, его заранее не увидишь. А вот снизу — запросто. Домик небольшой, даже еще меньше того, что стоит в устье Волги. Крошечный блокгауз, почти будка. Чего тут думать — «оружейка». Вот интересно, а большие «оружейки» бывают? Такие, как наш ангар?

— К досмотру! — скомандовал я.

Дед дал самый малый, Олег встал на носу — готовится спрыгнуть на глинистый берег.

Шамиль с пулеметом — за рубкой, высматривает на берегу подозрительное. Рядом со мной стоит Клим, губы поджаты, лицо сосредоточенное, волнуется: это его первая «локалка». У мальчишки в руках «Сайга» 20-го калибра — рано ему еще 12-м плечо сушить, решил Сотников. Хотя 20-й «магнум» немногим слабей 12-го.

ДШК расчехлен, но Корнеев стоит у «максимки» — никак станок проверить хочет.

Это хранилище ништяков на берегу стоит гораздо ниже, чем изба Эдгара. Как же хорошо! Если повезет, то далеко таскать не придется. Как вспомню… Но «локалка» вскрыта — это плохо.

— «Локалка» вскрыта, внимание, пошли.

На берег спрыгнули сразу четверо.

Олег в этот раз без лома, толстые стволы деревьев рядом. Монгол пошел впереди, мы следом, на подъеме разошлись по сторонам. Корнеев прикрывает все задницы сразу, Олег, взявший помпу и поднявшийся повыше, — только наши. Мне хорошо видна слабо выраженная тропка, ведущая к воде. Вроде бы никого нема. В этом доме-схроне опять отсутствуют окна, внешне строение целое, чистое. Дверь распахнута — сразу видно, что хранилище выгребли. Нет! Не все успели: на земле лежит деревянный ящик.

А вот рядом есть следы, и следы очень нехорошие.

— Клим, к тому углу и контролируй лес. Шам, что думаешь?

— Кто угодно. Хоть потеряшки, хоть «раздражители». Или вообще монокластер. Хотя вряд ли — эти за пару ходок вывезли бы все. Скорее всего, потеряшки, значит, много рейсов к лодке делали. Да не доделали.

— Остальные почему возвращаться не стали? В лодке же кто-то был полюбасинг. Испугались насмерть?

— Потому что некому: смелые кончились. Или резона не нашли. Или бежали быстро…

На земле вокруг избы много крови, она давно впиталась, высохла. Обрывки одежды, три патронных ящика валяются, два целых, один ломаный, на дереве следы укуса. Пещерник?

— Нет, Дем, это обыкновенный медведь, гризля. Смотри.

Следы «обыкновенного» медведя — ни разу не обыкновенные для землянина, хотя мы к таким размерам лапы уже привыкли. Это теперь возле Замка чисто, аналогичных зверей повышибали, все зачистили, там теперь «зона человека». А поначалу — да… Крепко пугался народ. Медведь, даже такой большой, очень тихо может сидеть. И прячется, зараза, с подветренной. Вот и здесь. Выслеживал, выжидал — и взял. Добыл. Никаких эмоций, мы для таких зверей — просто еда. Я огляделся еще раз, пока все тихо, «Дункан» совсем близко, Корнеев стоит у «максима», ворочает стволом, слушает скрипы, скучает. Как бы не прозевал, со своими скрипами.

— Клим, доклад! Корнеев, доклад!

— Чисто! Справа впереди сто — сойка на кусте.

Сойка — это хорошо, громкая она в тревоге.

— Нету никого! Спокойно все!

— Заходим.

А ништяки-то есть! Точно, это потеряшки, после пропажи их уже никто не искал: зверь прикончил всех деятельных. Другие бы группы, побольше и поорганизованней, такое добро выгребли бы дочиста. Монгол с этим предположением не согласился.

— Куда потеряшкам столько? Но в любом случае деятельные у них теперь в острой нехватке.

Ручной пулемет остался всего один. Смотрел я на него, из брезентового мешка извлеченного, и не мог вспомнить, где такое чудо видел. Длинная круглая ствольная коробка, снизу прилеплен диск. Нет, это не диск, а половинка плоского бублика. Ох, и страшен же девайс. А сошки! Вспомнилась реплика персонажа из черно-белого фильма «Живет такой парень»: «Ножки то-оненькие…» Ясно дело — не нашей зоны «локалка», французская. Значит, и пулемет французского производства.

— Это «Шош», без байды, — заявил Монгол. — У нас в Гражданскую такие были.

— Что помнишь про него? Как он в деле? Стоит мессы?

— Да ничего подробного не знаю. Патрон «лебеля». Знаю, что в мемуарах не хвалят. С другой стороны — распространенная машинка, у многих стран был. Точнее ничего не скажу.

А всегда так. Когда Интернет у тебя висит сутками в безлимите и всегда под рукой, все все знают и помнят. Эффект МИЗК. Давно я определил этот феномен современного мира: «Мудрость Из Записной Книжки». Пока есть куда оперативно подсмотреть, все нормально. Подсмотреть можно даже чужой опыт, а потом выдать за свой. Внушить самому себе, что и ты такое испытал: «Ну как же! Вроде уже как бы и помню, было дело». Это здорово греет, тешит; потерся с годик в ветках — ты уже и «спец». На самом деле — «мизк». Вот так характерная раньше лишь для журналистов особенность «знать сразу все и ничего» распространилась на большинство сетевых людей. Впрочем, активно пишущие блогеры и есть работники псевдо-СМИ, они псевдо-журналисты. Раньше в почете были люди энциклопедического знания — такие, как Сайрес Смит. На современном этапе развития доминируют «мизки», что вполне оправданно: так удобней работать и на порядки проще жить, ибо не нужно многое запоминать. Все хорошо, пока ты не выпал из информационного поля. В наших же условиях «мизками» оказались многие и многие бывшие суровые виртуальные спецы.

— Как думаешь, посерьезней машинки были?

— У нас были — значит, и здесь были. Вынесли. Может, тут и «гочкисы»[28] имелись?

— А минометы какие у франков стояли, помнишь?

— Не-а. Да и не факт, что тут лежали минометы. Смотрящие могли впарить вообще другой комплект, «локалка» совсем крошечная. Посуди сам — такого подарка у нас не было.

Не было. В «наш» схрон Смотрящие не положили ни единого пистолета или револьвера. А здесь целых 24 пистолета, с кобурами и запасными магазинами, 12 ящиков пистолетных патронов. Очевидно, что пистоли в захоронке французские, но вижу их в первый раз. Характерного вида, на борту надпись: «MAS М 1935 А». Кобуры красивые, светло-коричневые, даже янтарные.

— Первыми уносили те стволы, что поубойней.

— Ты бы, Серег, по-другому сделал? — хмыкнул Бикмеев.

— Эт точно.

По сути, мы взяли всего одну позицию. Половину площади помещения некогда занимали патронные ящики с «лебелями» к пулеметам, на земляном поле остался след от штабеля. Пулеметов было мало — как в нашей ЛР, если не еще меньше. Но тут могли храниться и винтовки, жаль, что нам не оставили. Ладно, дареному коню… Пистоли опробовать надо будет, надоели эти «наганы».

«Дункан» идет по незнакомой реке, приключения продолжаются: не обманулся я в ожиданиях.

В каюте буксира сидит и приходит в себя группа потеряшек, Олег только что понес им обед. Хорошо, что все четверо живые и почти целые, без серьезных ранений. Французы заметили буксир издалека, махали всем, что нашлось… Не в первый раз такое. Знаете, как это тяжело — быть первым человеком, который раз и навсегда разрушает все базовые надежды? Который должен сказать, что никакого возвращения на Землю-1 не предвидится, что это не река в Сибири, куда их перебросили, коварно использовав во сне, неизвестные террористы. Что былой цивилизации нет и здесь реально закон — тайга. Чего только потерявшиеся люди не придумают, чего только себе не накрутят — все в оправдание тому кошмару, что творится вокруг. Это особо проявляется, когда потеряшек забрасывает в чащобу: сразу на дорогу не выйдешь, нет контакта даже с себе подобными. Мы за время поисковых работ чего только не наслушались. С французами сталкиваемся впервые. Правда, давно предусмотрев подобные встречи, еще на базе коллективно разработали и тиснули небольшой такой плакатик в ламинате, где «вводной инструктаж» представлен сразу на нескольких языках.