Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Целоваться с дьяволом - Гончарова Ирина - Страница 9
— Если тронешь меня — завтра весь интернат будет смеяться над тобой!
Пафнут буквально застыл от такой наглости:
— Да я тебя…
— Ага! А я — тебя! — Во мне вдруг проснулась бабкина упертость — ведь я не раз была свидетелем ее стычек с отцом, и всегда она выходила из них победительницей, потому что была абсолютно уверена в своей правоте. Вот и я понимала, что защищаю сейчас правое дело. Пафнут хоть и злой был, но не дурак, он стоял передо мной, и было видно, как в нем борются здравый смысл и желание растерзать меня. Тут мой взгляд упал на кучку лоскутков. Приглядевшись, я узнала в них Катькины трусики и Валькин лифчик.
— Ну вот, оставил Вальку без белья, — с фальшивым сожалением произнесла я.
Пафнут еще секунду непонимающе смотрел на остатки одежды и вдруг начал хохотать. Глядя на него, засмеялась и я.
— Ой, не могу, это где же Валька-Корова такие трусы отыскала?! — простонал Пафнут, а я благоразумно промолчала об истинном владельце розовых трусиков. Наконец, успокоившись, он сел на кровать. — Ну и чего же ты хочешь?
— Ты не трогаешь меня — и никто никогда не увидит этих фотографий, — спокойно сказала я.
Пафнут долго молчал, потом, лукаво прищурившись, спросил:
— А сколько их еще?
Я сразу поняла — он пытается выяснить, кто еще знает о фотографиях.
— Не скажу, — я уже чувствовала, что победила в этой борьбе.
— Ладно, живи пока, — нехотя процедил Пафнут, — там видно будет…
С этого дня моя жизнь стала если не радостной, то спокойной. Я перестала бояться всех на свете. Благодаря Пафнуту я поняла, что смешное — не страшно, и запомнила это на всю жизнь.
Вскоре я адаптировалась в интернате и даже стала чем-то вроде местной знаменитости, а все потому, что часами могла рассказывать романы Джека Лондона, Марка Твена и, конечно, Жюль Верна. Народ слушал меня затаив дыхание, и даже грозный Пафнут приходил на наши посиделки. В местной библиотеке я нашла книжку «Унесенные ветром», и с этого дня Скарлетт О'Хара стала моей героиней. Я представляла себя неустрашимой Скарлетт и однажды заявила девчонкам:
— Когда-нибудь у меня будет все, я стану знаменитой и поеду в Париж!
Девчонки только охали на мои слова, конечно, никто не верил мне, но спорить не решался. А я с каждым днем становилась все сильнее. По ночам я теперь вспоминала Романа и представляла себя героиней какого-нибудь приключения, в котором Роман выступал в роли благородного спасителя или отважного мстителя за мою честь. И только мысли о бабке я старалась блокировать, так и не простив ей, что она засунула меня в этот зверинец, где мне пришлось отрастить зубы и надеть панцирь.
Светлана поняла, что опаздывает, и быстро вышла из дома. Машина, как назло, долго не заводилась. Наконец мотор довольно заурчал, и она облегченно вздохнула…
Выехав на Крымский мост, она усмехнулась: «Какая все-таки ирония судьбы. Сейчас я еду в свою галерею, на своей машине, у меня свой дом… А тогда, в далеком восемьдесят пятом, у меня ничего еще не было и именно на этом мосту я дала себе клятву, что у меня будет все…»
Так и проходили дни. Мы учились в школе, учась одновременно жизни, жестокости, лжи и грязи. Мы учились чувствовать и понимать друг друга. А потом пришла беда.
Однажды утром в местном парке нашли повешенного бомжа. В принципе это сошло бы за самоубийство, но милиция напряглась, когда буквально в тот же день, в том же парке обнаружили еще одного повешенного. Смерть была явно насильственной. Но мотив пока не просматривался. А так как наш интернат находился как раз в центре этого парка, вдали от жилых домов, то первыми подозреваемыми оказались, естественно, мы — трудные подростки. Но народ стоял насмерть, никто в содеянном признаваться не спешил, и милиция просто усилила патруль собаками и участила ночные рейды.
В самом интернате в это время разгорелась своя драма. Моя самая близкая подруга Маруська круто подсела на героин. Где, а главное, на что она его доставала, я не понимала, но Маруська сохла на глазах. С Марусей меня объединяли общие кровати (они были у нас двухэтажные) и любовь к рисованию. Мы могли часами обсуждать композицию, краски, цвет и фактуру. Краски у нас были, конечно, самые примитивные — ленинградская акварель, но зато нас никто не ограничивал в фантазии, и мы творили что хотели. Глядя на это дело, нам даже поручили редактировать местную стенгазету, но нам и это нравилось. Правда, поначалу к нам часто заходил Пафнут, боялся, что мы наклеим его смешную фотографию, но мы честно держали слово, и, как только Пафнут начинал кого-нибудь из нас задирать, я тут же напоминала ему о нашем уговоре.
— Что они тебе? — удивлялся он, когда я защищала. Катьку, Маруську или Илону.
— Они — это я, — коротко отвечала я, и Пафнут отступал.
Дружили мы вчетвером, но Катька и Илона были очень примитивны, их в основном в этой жизни интересовало материальное: шмотки, цацки, заграница. И наших терзаний по поводу цвета заката они не понимали. Учись Маруська в художественной школе, она несомненно стала бы очень хорошим художником, но однажды весной, когда так замечательно пахнет воздух, светит солнце и распускаются первые цветочки, Маруську нашли мертвой в туалете. Передозировка. Удар для меня был страшный. Я почему-то стала думать, что люди, к которым я привязываюсь, умирают из-за меня. Я замкнулась, бросила вечерние посиделки, лежала и тупо смотрела в стену. Я вспоминала, как часто Маруська делилась со мной своим компотом. Спорила, как сделать лучше газету. Делилась мечтами о будущем. Мы понимали друг друга буквально с полуслова. И теперь мне казалось, что я потеряла половину сердца. Удивительно, но Пафнут старался меня поддержать, достал как-то мороженое (в интернате это было чудом), принес роскошную пластинку Джо Дассена (с тех пор песня «Индийское лето» у меня прочно ассоциируется с депрессией). Но мне все равно было ужасно тоскливо и плохо. Все валилось из рук, хотелось поделиться своим горем, а рядом опять, как тогда, после смерти мамы, никого не было.
Катька и Илона быстро оправились от шока и сочли, что Маруська сама виновата. Но я понимала: Маруся принимала наркотики от безысходности, она запуталась. И тогда я решила, что обязательно вырвусь отсюда, буду жить за нас двоих и никогда не стану решать проблемы с помощью наркоты или алкоголя.
В это время ко мне вдруг стала проявлять участие наша директриса Ал-Фе. Сначала она просто оставляла меня в своем кабинете и разрешала пользоваться библиотекой. Потом мы как-то разговорились, и я пожаловалась ей на свою судьбу. Ал-Фе была мудрая женщина, она понимала, что мне не место в этом террариуме, что в обстановке любви и доверия я и вести себя буду по-другому, и один раз она вдруг предложила:
— Хочешь в город?
— Что? — Я просто обомлела. Это было неслыханное нарушение режима.
— Вот тебе двадцать рублей. Пойди и развейся, а к шести вечера, пожалуйста, вернись… — И добавила: — Я тебе доверяю…
Вот это да! Это была свобода. Я даже прослезилась. Боже, я сейчас выйду за эти ворота и пойду гулять — одна! Ни тебе опостылевших лиц, ни муштры, ни хоровых песен, а только солнце, ветер и я. Даже запах тающего снега ассоциировался со свободой.
Неожиданно на выходе из интерната меня догнал Пафнут.
— Ты куда? — спросил он удивленно.
— Гулять, меня Ал-Фе отпустила! — похвасталась я.
— О! И я с тобой! — обрадовался он.
— Тебя тоже отпустили? — спросила я, заранее зная ответ.
— Буду я еще спрашивать, жди меня за воротами! — В этом был весь Пафнут, он всегда делал что хотел.
Весна была в тот год очень теплой, и мы обошли практически весь город. Пафнут прекрасно знал Москву, в отличие от меня — домашнего ребенка, он фактически вырос на улице, а потому легко ориентировался в самых глухих переулках. Сначала мы гуляли в парке Горького, потом стояли на Крымском мосту и смотрели на Москву-реку. Пафнут, глядя на мутную воду, сказал:
- Предыдущая
- 9/59
- Следующая