Звезда Горна - Корн Владимир Алексеевич - Страница 25

Организацией филиалов я особо не заморачивался, на это у меня был целый штат наемных работников во главе с Герентом. Управляющему доставалось здорово, работы, как я и обещал, было настолько много, что он даже с лица спал. Но жалоб я от него никогда не слышал – наоборот, когда он рассказывал об очередной решенной проблеме, у него глаза горели. Вот уж точно про него – человек на своем месте.

Ручки тоже пробили себе дорогу, сначала узенькую, затем все шире и шире, и наконец, как сказали бы в моем мире, мы получили госзаказ.

Большого дохода я от этого не ожидал, да и откуда бы он взялся. Цена в общем-то копеечная, да и рынок оказался значительно меньший, чем ожидалось. Но любое дело нужно доводить до конца, иначе какой смысл вообще его затевать?

Экспедицию в Золотой каньон пришлось отложить. Еще месяц назад, когда у нас уже все было готово и оставалось только создать промежуточную базу на пути к нему, произошли некоторые события, которые значительно изменили наш первоначальный план.

Все началось с того, что мы с Коллайном, по сложившемуся обычаю, сидели после ужина в моем кабинете и разговаривали на разные темы.

Коллайн, по своему обыкновению, в очередной раз блеснул проницательностью:

– И что же вас так беспокоит, господин де Койн? – Анри посмотрел на свет бокал, наполовину наполненный бренди, понюхал содержимое, снова посмотрел на свет, отпил глоток и посмотрел на меня.

Меня действительно беспокоило, что в скором времени придется отправиться в дорогу. Путь неблизкий, времени уйдет много – словом, я боялся потерять Янианну.

Она, кстати, тоже обратила внимание на мое состояние, и мне пришлось рассказать о причинах моего беспокойства. В ответ я получил ледяной вечер, плавно перешедший в не менее холодную ночь – Янианна серьезно обиделась. Но сомнения оставались, и я не мог от них убежать.

Все же я рассказал Коллайну о том, что не дает мне покоя: и остаться не могу, и ехать не хочется.

Анри в очередной раз отпил из своего бокала и выдал, что ехать мне нет необходимости. На заседании Военного департамента принято решение о постройке крепости как раз в тех местах, по которым проходил наш путь к золоту.

Решение принято, скорее всего, из политических, а не из стратегических соображений – земли, по которым кочуют вайхи, принадлежат Империи, и таким образом она собирается утвердиться в тех местах. Вот об этом Коллайн и хотел поговорить со мной этим вечером, но сначала хотел выяснить, что же так меня мучает.

А я понял, почему не так давно у меня состоялся разговор с фер Стянуа, в течение которого он подробно расспрашивал о тех местах. Я не удосужился спросить его о возникшем интересе к той местности, объясняя это обыкновенным любопытством. Как выяснилось, на графа и была возложена ответственность за строительство крепости.

Все это в корне меняет дело: у меня возникает возможность построить в каньоне настоящий прииск. Строители крепости отправятся под защитой солдат, и мои люди вполне могут к ним присоединиться. Тогда мне действительно нет необходимости ехать туда – значительно полезней будет, если вместо меня поедет горный мастер, рудознатец, как их здесь называют. Конечно, рабочих необходимо обеспечить охраной – у солдат свои задачи, но это уже намного проще. Вместе они доберутся до места строительства, а оттуда уже рукой подать до будущего прииска.

Этим же вечером я спросил про крепость у Янианны, и она подтвердила: да, будет строиться, пока только одна и на самом краю степи. Позже появятся еще две. Конечно, это не совсем крепости, скорее форты, но большего и не надо, главное – обозначить свое присутствие.

Вообще у нас с Янианной сложились замечательные отношения, я души в ней не чаял, она отвечала мне взаимностью. Мы могли часами разговаривать на любые темы, довольно часто прерываясь на поцелуи. Ее интересовали многие вещи, а у меня было что ей рассказать. Однажды, когда разговор зашел о высокой смертности рожениц от родильной горячки, мне пришлось объяснить Яне, что все дело в инфекции, которая заносится инструментами и руками лиц, принимающих роды. Тема живо заинтересовала Янианну, и я долго рассказывал ей о многих вещах из области медицины, еще неизвестных в ее мире. Теперь мне было сделать это значительно проще: вечера с Цаннером, больше похожие на допросы, заставили меня выудить из своей памяти такие познания, что я даже сам удивлялся.

Прежде доктор Цаннер практиковал в Дрондере, столице Империи, но после одной неприятной истории ему пришлось удалиться в сельскую глушь. Как поведал мне Герент, у Цаннера при его медицинских экспериментах погибло несколько пациентов. Естественно, в разговоре с ним попытался узнать, что же произошло. Цаннер заверил меня, что им двигало желание спасти безнадежно больных людей, но, когда эта история получила широкую огласку, он выслушал немало обвинений от своих коллег-конкурентов, что и заставило его удалиться в провинцию.

Бичом на этом этапе развития цивилизации является детская смертность, и в подавляющем большинстве случаев это происходит от элементарного несоблюдения правил санитарии и гигиены.

Милая моя девочка была императрицей, и поэтому, вместо того чтобы благосклонно выслушивать мои комплименты о красоте ее глаз и грации движений, она буквально выуживала из меня знания, которые могли бы пригодиться ей. А я абсолютно ничего не имел против этого, мне даже приятно было поделиться с ней всем, что знаю сам.

И все же однажды дело дошло до такой ссоры между нами, что, вспоминая подробности, я понимал, что вряд ли смог бы решиться на такое еще раз.

Все началось с пустяка, о котором даже вспоминать не хочется. Янианна, привыкшая, что ей всегда уступают, настаивала на чем-то своем, я уперся как бык, отстаивая собственное мнение, и в конце концов девушка заявила:

– В таком случае, Артуа, можете идти, я не хочу вас больше видеть! – И отвернулась от меня, всем своим видом показывая способность к примирению.

Но мне, в силу довольно гадкой натуры, этого показалось мало, и захотелось разыграть сцену из рекламы довольно известного банка.

Подойдя к Яне, я осторожно обнял ее сзади и сказал на ухо:

– Обычно в таких случаях разрешают забрать на память самое дорогое.

Девушка, поначалу прильнувшая ко мне, резко обернулась, и в глазах ее за доли секунды я успел прочесть поочередно удивление, испуг, недоумение, обиду, и наконец все сменилось выражением презрения. Вновь повернувшись спиной, она обвела гостиную движением руки и тихо сказала:

– Можете забрать хоть все.

Господи, никогда в жизни не хотел бы снова услышать такой ее голос! Уже раскаиваясь в содеянном, я сказал:

– Заметьте, Янианна, вы сами разрешили мне это сделать. – Подошел к ней, развернул к себе лицом, подхватил под коленки, перебросил через плечо и пошел по направлению к выходу. На мою спину обрушился град ударов кулачками:

– Вы что себе позволяете, барон? Немедленно поставьте меня на пол!

– Извините, ваше величество, вы сами только что разрешили мне забрать самое для меня дорогое, так будьте последовательны.

Удары стихли, и Яна произнесла совсем другим голосом:

– Артуа, поставь меня, пожалуйста.

Уже поздно ночью, в постели, она с замиранием сердца слушала мой рассказ.

– …И когда ранним утром ворота крепости распахнулись, из них начали выходить женщины, неся на плечах своих любимых…

Янианна попыталась просунуть мне под бок ладошку и вздохнула:

– Я не смогла бы тебя унести, ты тяжелый.

– Никто вам не виноват, ваше императорское величество. Вот выбрали бы себе в любовники, например, графа Ронтройла – и таких бы проблем у вас не было, могли бы носить его целыми днями, изредка перебрасывая с плеча на плечо, – заявил я.

Граф Ронтройл отличался редкостной миниатюрностью, но никогда не позволял подшучивать над собой, отлично владея шпагой и прилично стреляя из пистолета.

Через несколько мгновений Яна, о чем-то задумавшаяся, со злорадством в голосе заявила: