Золото вайхов - Корн Владимир Алексеевич - Страница 8

Перешагнув через еще агонизирующее тело, я подошел ближе. Существовала вероятность того, что нападающие и защищающийся объединятся против меня – такое бывает.

Еще одна команда – и следующий противник предстал передо мной. Наши клинки со звоном скрестились, разошлись, снова скрестились. Весьма посредственная техника – даже мне это понятно. На следующем выпаде он чуть-чуть провалился, и это стоило ему жизни. Прямо из четвертой позиции я нанес колющий удар, благополучно достигший цели. Все, противники остались один на один. Тщательно протерев шпагу, я спрятал ее в ножны.

И эта схватка оказалась недолгой. Сломленный потерей товарищей, последний из нападающих пропускал удары один за другим и после третьего рухнул на землю.

Человек, только что отправивший к праотцам своего соперника, пару мгновений переводил дыхание, присматриваясь ко мне. Я тоже стоял, дожидаясь, чем все это закончится. Горящие на мосту фонари не давали много света, но и того, что было, хватало, чтобы рассмотреть человека примерно моего возраста, чуть выше среднего роста, обладателя щегольских усов с закрученными кверху кончиками. Наконец он отыскал ножны, вложил в них шпагу, поднял валявшуюся неподалеку шляпу и изобразил ею приветствие.

– Позвольте представиться. Меня зовут барон Анри Коллайн, и мне хотелось бы знать, кому я обязан жизнью, – произнес единственный, кроме меня, оставшийся на этом мосту в живых.

– Артуа де Койн, барон. Если это представляется возможным, объясните, что здесь произошло.

– Подождите буквально пару минут, сударь, пока я избавлюсь от трупов. Эти люди не заслуживают погребения, уж поверьте мне на слово.

Несколько минут я наблюдал, как Коллайн сбрасывает тела в воду с моста. А вот их клинки он собрал, завернув в свой плащ. Странное дело, до сих пор не объявилась стража, обычно вездесущая, но, может быть, это и к лучшему.

– Вот теперь можно и поговорить. Хотя я предпочел бы делать это за стаканом доброго вина. Кстати, вам принадлежат две шпаги из четырех. Не бог весть что, но пару золотых за все вполне можно выручить.

– Отложим это дело на потом, – сказал я. – Пока же предлагаю пройти в таверну. Здесь недалеко.

– В любом случае вино за мой счет. И еще: можете рассчитывать на мою шпагу. Я уже успел попрощаться с жизнью. Четверо противников – это много даже для меня.

Мы почти сошли с моста, когда мой новый знакомый приблизился к перилам и решительно отправил сверток с клинками врагов в воду.

– Что подвигло вас на такой поступок? – не преминул поинтересоваться я.

– А-а-а, не хочется быть мелочным, – беспечно махнул рукой тот. – В свою очередь позвольте спросить о причине вашего интереса. Вы пожалели о той части денег, которую уже считали своей?

– Вовсе нет. Я лишь беспокоюсь о рыбках, водящихся в этой реке. Вполне возможно, что вы нечаянно проткнули одну из них острием клинка из вашего свертка.

Барон заразительно расхохотался, хлопнув меня по плечу.

Мы вернулись в таверну «У Ондоро». Самого Ондоро уже не было, за стойкой стоял его сын – не помню, как его имя. С Анри мы проговорили часа три, если не больше. Его история оказалась чем-то похожей на мою с той лишь разницей, что он урожденный барон.

Его угораздило попасть не в то время не в то место. Став невольным свидетелем одного весьма неприглядного события, он подписал себе приговор. И если бы не мое удачное вмешательство, этот приговор уже был бы приведен в исполнение. Он не стал распространяться на эту тему, а я не стал настаивать.

С возрастом я угадал. Коллайн оказался старше меня на пару лет, имения нет, в столицу прибыл, как и я, в поисках лучшей судьбы.

Чем дольше мы с ним разговаривали, тем больше он мне нравился. Общались мы на различные темы, перескакивая с одной на другую, словно пытаясь составить друг о друге наиболее объективное мнение.

Усы делали барона несколько легкомысленным на вид, но цепкий взгляд выдавал в нем умного и проницательного человека, достаточно битого жизнью, чтобы не ждать от нее слишком много хорошего. И еще мне понравилось, что после недавних событий он мог спокойно сидеть и рассуждать о появившейся среди столичных дам моде на шляпки с вуалью.

Нет, дело не в том, что совсем недавно он лишил жизни пару человек, а теперь сидит, не испытывая ни малейшего угрызения совести. Это и меня уже нисколько не напрягает, прошли те времена. Но мост буквально в двух шагах отсюда, и вполне вероятно, что в таверну в любой момент могут нагрянуть стражники или сообщники наших недавних врагов. А он само спокойствие!

Бывает так, что видишь человека первый раз, совсем не знаешь его – и все же чувствуешь к нему симпатию. Барон – это как раз тот случай. Поговорив еще некоторое время, я все же решился и сделал ему предложение. Мой новый знакомый как будто бы ждал его и нисколько не удивился, когда оно прозвучало.

На предложение составить мне компанию в экспедиции на запад Коллайн, не задумываясь, ответил утвердительно. Я не стал объяснять ему всех подробностей, а он и не настаивал. Договорились и об оплате, и о том, что пока барон поживет в моем доме, поскольку родственников в столице у него не имелось.

Сославшись на неотложные дела, я раскланялся и поспешил к Лионе.

«А ведь чуть не прошел мимо, – подумалось мне. – Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь».

Моя милая девочка конечно же не дождалась меня. Она сладко спала, подложив под голову ладошку. Ошеломленная моим напором, сонно хлопая глазами, она тем не менее приняла активное участие в процессе. Адреналин, выброшенный в кровь этой ночью, требовал выхода. А что может быть в этом случае лучше женской ласки?..

«Какой хороший у меня вкус, – думал я расслабленно. – Удивительно приятная во всех отношениях женщина».

– Завтра приезжает мой муж, – сказала она.

Муж – это всегда плохо. Чуть ли не первый раз в жизни я нарушил свой принцип, касающийся замужних женщин. Но слишком уж Лиона была славная женщина, да и узнал я о ее замужестве только после того, как у нас все случилось.

Глава 4

Стенборо

Следующим вечером я подходил к таверне «У Ондора». Проухва увидел еще издали – такого верзилу, топчущегося у входа, трудно не заметить.

– Ваша светлость, – прокричал он, кидаясь мне навстречу, – я уж испугался, что вы передумали.

Мать твою. Услышит это кто-нибудь из знакомых и ехидненько так спросит: «Когда это вы, барон, успели графом стать?»

– Проухв, в последний раз говорю тебе: я не «ваша светлость». В последний. А теперь ответь мне, ты хорошо подумал? Мои условия тебя устраивают?

– Да, да! – Парень радостно закивал головой. – Только это… – Он замялся. – Ваша милость, научите меня драться так же, как вы?

– А с чего ты, братец, взял, что я умею драться? Может, я шпагу для украшения ношу?

– Ну это… – Он еще больше замялся. – Я вчера на мосту видел… – И, помолчав, добавил: – Все. – Затем, спохватившись, заверил: – Только вы не подумайте, ваша милость, я по гроб жизни никому…

То-то мне вчера тень какая-то показалась – думал, примерещилась.

– Можешь не беспокоиться, Прохор. Эти негодяи того заслуживали.

С тех пор я его так и называл – Прохор. А когда был злой или веселый, так вообще, Прошка.

В животе у парня громко заурчало.

– Голодный, что ли?

– Так со вчерашнего вечера. Денег-то нет.

– Ничего, Проухв. Придем домой – поешь вволю.

Дома нас ждал Анри Коллайн. Комната ему была уже приготовлена Мартой. Проухв тоже получил комнатку недалеко от кухни. Оба они остались довольны.

Отужинав, мы с Анри прошли ко мне в кабинет, захватив бутылочку сливового вина и пару бокалов. Проведя весь вечер в беседе и опорожнив бутылку, мы разошлись спать, довольные друг другом.

На следующий день утром принесли письмо с приглашением от герцога Илана Вандерера, отца спасенной мною Элоизы. Встреча была назначена на завтра, на восемь вечера. Хорошо, так тому и быть, никаких дел на завтрашний день у меня не намечалось.