Восток - Патту Эдит - Страница 33

Один месяц.

Голодный, брожу.

Внутри все замерзло.

Придет ли она?..

Идет через рощу.

Великое облегчение, освобождение.

Надежда.

Чувствовать ее на спине.

Ноги уперлись в мою шкуру.

Идти через поля, под водой.

Когда мы останавливаемся, упиваюсь ее голосом, карими глазами.

Она вернулась.

После полуночи он снова заговорил. Мы шли по узкому ущелью, я дремала.

– Что? – пробормотала я сонно.

– Они… твои родные… просили тебя… сделать что-нибудь?

Я подумала немного и честно призналась:

– Они просили меня остаться.

– И все?

– Да.

– Ты уверена?

– Да, я уверена.

Интересно, что скрывалось за этим вопросом? Ведь это было то, чего он так боялся.

– Твоя мать… не просила тебя… давала советы?

– Я очень мало ей рассказала. Только чтобы уверить ее, что я в безопасности. Ведь это так, правда? – храбро спросила я.

Медведь издал звук, похожий на смешок:

– Ты… в безопасности.

Что именно я почувствую, когда за моей спиной закроются двери замка, я не знала, но все оказалось не так страшно, как я представляла.

Воспоминания о лунном свете и холодном ночном воздухе были еще свежи. Я спустилась со спины медведя и встала перед ним на пороге замка. Повисла неловкая тишина, как будто ни он, ни я не знали, что сказать или сделать.

Мы вошли, и он все-таки сказал:

– Спасибо… что ты вернулась. – И собрался уходить.

– Подожди, – остановила я его. – Не мог бы ты… – Я подбирала слова. – Пожалуйста, скажи мне… почему я здесь и что мне нужно сделать… чтобы помочь тебе?

Он повернулся и посмотрел на меня:

– Не могу.

– Позволишь ли ты мне еще раз навестить семью?

Он немного опустил голову и произнес:

– Не будем говорить… об этом… сейчас.

Сказал и пошел прочь. Его огромные лапы бесшумно скользили по толстым коврам.

По крайней мере, он не сказал «нет», утешила я себя и пошла в комнату с красным диваном.

Я была рада снова сесть за станок. В голове витало множество идей: мне хотелось наделать одежды для семьи. Но я отложила работу на некоторое время, потому что во время путешествия в замок поклялась себе разгадать тайну медведя.

Узнать о нем побольше мне, очевидно, могли помочь слуги замка.

Я начала шпионить за ними, стараясь делать это так, чтобы они не заподозрили о моих намерениях.

Я покорно садилась за станок, как они и ожидали, а потом тайком ходила по коридорам замка, чтобы посмотреть, где эти двое. Со временем я заметила, что у них есть свой распорядок, и начала составлять карту их ежедневных перемещений. Но сначала я написала список их дел по хозяйству в замке – по крайней мере того, что я видела: разжигать и поддерживать огонь в каминах и очагах, следить за масляными лампами, готовить мне и себе еду (думаю, медведь сам добывал себе пищу, охотясь за пределами замка), убирать, вытирать пыль и так далее. Я понятия не имела, откуда они берут овощи, фрукты и мясо для приготовления обедов. Не было заметно, чтобы в замке разводили кур или выращивали овощи. Это все, по-видимому, доставлялось извне. Если так, то посыльные приходили очень редко и в ночные часы, потому что я никогда не видела, чтобы открывали входную дверь.

Или это все было колдовством. Даже живя в горном замке с говорящим медведем, я все еще не могла поверить в то, что колдовство существует. Ведь я не видела каких-то мистических превращений, летающих в воздухе предметов или чего-либо подобного. Только непроглядная тьма в моей спальне и лампы, которые гасли без видимых причин, служили доказательством тому, что вокруг происходит что-то магическое.

Я взяла за правило проходить по коридору мимо двери на кухню. Когда я встречала двоих слуг, я старалась быть дружелюбной. Я улыбалась и произносила два-три слова, предлагала жестами помочь им что-нибудь нести. Женщина в ответ всегда улыбалась мне, но и только, а вот карлик явно мной заинтересовался. Он кивал и тоже улыбался и однажды позволил мне отнести за него дрова. Женщина стояла рядом; она нахмурилась и сказала что-то на их языке. Он тут же забрал у меня дрова. Ясно: если я хочу подружиться с карликом, нужно застать его одного.

По моим расчетам, женщина разжигала огонь в очагах комнат, которыми я чаще всего пользуюсь: в столовой, в моей спальне, в импровизированной прачечной и в комнате со станком. Пока она занималась огнем, карлик должен был проверить, пользовалась ли я другими каминами накануне. Если пользовалась, что случалось крайне редко, то ему нужно было снова развести там огонь.

И вот как-то раз я взяла свечку и развела огонь в маленькой комнатке на втором этаже – самой далекой от кухни и других комнат, где работала женщина. Это была библиотека, хотя книг здесь было меньше, чем в большой библиотеке на первом этаже.

На следующее утро я встала пораньше и спряталась в маленькой комнатке. Я видела, как карлик вошел и оглядел камин, в котором осталась зола и обгорелые лучины для растопки. Он зажег в комнате лампы и вышел, а я уселась с книжкой в большое удобное кресло. Вскоре человечек вернулся. С порога он увидел, что я сижу с книгой, и попятился, но я вскочила и с приветливой улыбкой сделала ему знак войти. Он бросил осторожный взгляд в коридор и медленно вошел со связкой дров и лучиной в руках.

– Привет! – сказала я радостно. Он уставился на меня.

Тогда я сказала:

– Роуз, – и ткнула в себя пальцем. Он молча смотрел.

Я повторила снова:

– Роуз.

Что-то сверкнуло в его глазах.

– Туки, – сказал он и показал на себя.

Я не поняла, что значит «Туки» – его имя или национальность, но с радостью кивнула и указала на него пальцем:

– Туки.

К моему удовольствию, он ответил мне:

– Роуз, – и показал пальцем на меня.

Я с воодушевлением хлопнула в ладоши. Потом показала на книгу, которая была у меня в руках.

– Книга.

Он удивился, потом ткнул в книгу и сказал:

– Kirja.[13]

Так на его языке, видимо, обозначалась книга.

После этого он положил дрова, которые принес, и прошелся по комнате, указывая на предметы и называя их. Казалось, ему очень нравится это занятие, как будто это была веселая игра. Я подумала, что, несмотря на то, что его черты напоминают взрослого человека, на самом деле он мог оказаться ребенком.