Как стать лучшей подругой? Большая книга романтических историй для девочек (сборник) - Мазаева Ирина - Страница 57

— Пойдем, я знаю одно место, где всегда есть выбор! — позвала она.

А пока они ехали в троллейбусе, пустилась рассказывать о своих любимцах:

— Многие считают орхидеи трудными в уходе растениями. Все эти мифы в Интернете о том, что им нужны какие-то особенные условия, повышенная влажность, горячий душ — все это в корне неверно. Орхидеи — это эпифиты. Они очень удобны, потому что их вполне можно забыть полить. Зимой их поливают два раза в месяц, летом — немного чаще. Главное — выбирать правильные виды. Фаленопсисы — самые неприхотливые. Пока у них растут листья или корни — надо поливать, а потом — перестать, тогда они начнут цвести. А цветут фаленопсисы два с лишним месяца. А потом могут еще дополнительную стрелку на отцветшем цветоносе выпустить и еще два месяца цвести. И так — два раза в год. Такие же неприхотливые онцидиумы и ряд видов, которые называют одним словом «камбрии». Они относятся не к монопоидальным — с одной точкой роста, а к симпоидальным, которые имеют несколько точек роста, объединенных одним «стеблем» — ризомой. Эти растения развиваются по горизонтали, их ризома при этом может ветвиться в разных направлениях. Онцидиумы и камбрии формируют псевдобульбы. С ними тоже все очень просто: начала формироваться псевдобульба — полив прекращают, и тогда они зацветают.

В магазине Маша долго и тщательно выбирала цветы, продолжая пояснять для Шашина:

— Главное, чтобы были здоровые корни. Видишь, эта камбрия залита. У нее в горшке — мох, а корни мягкие. Это значит, они уже мертвые, пустые внутри. И не имеет значения, что она цветет — растение без корней какое-то время расходует запас питательных веществ из псевдобульб и только потом отмирает. А у этой камбрии только одна псевдобульба. Она тоже не жилец. Ее накачали стимуляторами роста, вот она и цветет. Но одной псевдобульбы для полноценного существования растению недостаточно. Их должно быть минимум три.

В итоге Маша выбрала всего три цветка.

— А остальные деньги куда? — мрачно поинтересовался Шашин.

— Как куда? Поедем в другой магазин и докупим, — пожала плечами Маша.

Поехали в другой магазин. По дороге парень прослушал лекцию о дендробиумах и вандах. Но ни тех, ни других Маша приобретать не стала. Решила ограничиться самыми удобными для новичков фаленопсисами, онцидиумами и камбриями.

— У нас еще какая-то мелочь остается, — посетовал Шашин. — Куда ее?

— Сколько там? Давай купим еще ленточек, чтобы украсить цветочные горшки, — предложила Маша.

Расплатившись на кассе, она, по своему обыкновению, стала проверять чеки.

— Ой, здесь ошибка! — всплеснула руками Маша. — Как нехорошо вышло, — и рванула назад к кассе.

— Елена! — обратилась она по имени, указанному на бейджике, к кассирше. — Вы мне пробили упаковочную ленту шириной четырнадцать миллиметров, а у меня — шириной двадцать миллиметров! А ведь моя дороже.

Кассирша проверила слова Маши и согласилась:

— Да, действительно, кто-то неправильно вбил в базу штрихкод. Подождите секунду, — и ушла.

Разъяренная потная очередь смотрела на Машу с ненавистью, но та не замечала.

Кассирша вернулась минут через пятнадцать с продавцом:

— Спасибо, что сообщили. С вас еще восемь рублей сорок копеек.

Маша доплатила разницу и гордая вышла из магазина. Шашин ждал ее снаружи.

— Как здорово, что я заметила ошибку! Представляешь, какие убытки понес бы магазин, если бы изо дня в день ленточку за двадцать четыре тридцать продавали по пятнадцать девяносто. А ведь это целых восемь рублей сорок копеек разницы!

— Боже! — взвыл парень. — Ты устроила весь этот цирк из-за восьми рублей сорока копеек? В магазине одна касса, в нем душно, очередь огромная, люди спешат домой, а ты двадцать шесть минут восстанавливала справедливость!

— А что ты сердишься? — удивилась Маша. — Я — честный человек!

— Ты? Ты — зануда. ЗА-НУ-ДА. Со своими псевдобульбами и ризомами. Никогда не встречал более скучной девчонки, чем ты!Шашин забрал у нее цветы и быстрым шагом направился прочь.

Глава 5 Фестиваль фламенко

Фестиваль фламенко проходил в здании Театра драмы.

До этого Маша, конечно, бывала в театре на спектаклях, но, как всякий зритель, только в зале. А входила через центральный вход с колоннами. Сейчас же их всех — танцевальный ансамбль «Дуэндо» — провели внутрь через служебный вход, и Маша вместе с другими попала в святая святых театра — в бесконечные коридоры, репетиционные залы, костюмерные. И — главное! — в настоящую гримерную.

Здесь вдоль стен стояли столики с зеркалами и лампами, чтобы было удобно наносить грим. Маша первой прыгнула за столик и улыбнулась своему отражению. «Я — настоящая танцовщица, почти актриса!» — ликовало все у нее внутри.

— Девочки! — пару раз, чтобы привлечь внимание, хлопнула в ладоши Наталья, их руководитель. — Переодеваемся для алегриаса. У сцены висит расписание. Наш алегриас стоит седьмым — так что не расслабляемся. А после выступления — сразу переодеваемся для булериаса, он стоит четырнадцатым. Начало фестиваля в шесть. В полшестого — наше время, чтобы познакомиться со сценой. Так что не опаздываем!

Девочки тут же кинулись переодеваться.

Алегриас танцевали в платьях в горошек. Маша свое платье просто обожала: черный атлас в красный горох, открытый верх — декольте, спина — вместо рукавов — три оборочки, все в обтяжку, и только от бедра начиналась широкая юбка с пятью оборками. Тяжелая-тяжелая — крутанешься в танце, а она еще долго летит следом.

Переоделись, стали краситься. «У каждой танцовщицы должен быть свой образ!» — любила с важным видом повторять Маша. Но — увы! — ансамбль — на то и ансамбль, что приходилось всем выглядеть более-менее одинаково. Ярко рисовали глаза черными и белыми тенями, красили губы красной помадой. Волосы собирали в пучок, а слева прикалывали огромную красную розу. Единственным, чем обычно выделялась Маша, были кольца-браслеты на руке да такие же большие кольца-серьги в ушах. Все-таки фламенко испанцев научили танцевать цыгане.

В половине шестого на сцене с закрытым занавесом Наталья расставила своих подопечных для первого танца.

— Маша, ты стоишь по центру, на уровне первой кулисы, Яна, ты — правее, вот примерно на таком расстоянии, Женя…

Маша гордо встала по центру. Попробовала подробить на незнакомом полу. Пол был деревянным, лишь затянутым сверху тканью, а потому дробилось отлично.

Затем все отрепетировали выход и поклон. А потом так же расставились для второго танца и отрепетировали его выход и поклон с уходом. А в кулисах уже собрался другой коллектив, чтобы проделать то же самое.

— Далеко не уходить, чтобы я вас перед номером по всему театру не искала! — попросила Наталья.

— Машка, пойдем из-за занавеса выглянем? — предложила ей Яна. — Интересно, там уже народ собирается?

— Давай!

Они осторожно выглянули из-за занавеса. Народ действительно уже собирался.

— А ты кого позвала? — поинтересовалась Яна.

— Я? Одну подружку только. Вон она сидит в третьем ряду, — ответила Маша и тут же в ужасе заметила, что Мишка сидит в третьем ряду не одна…

Рядом с Мишкой восседал Игорь. А рядом с ним… Андрей, Егор и Дима — все те парни, свидетели ее позора, о существовании которых Маша предпочла бы забыть навсегда.

— Боже! — взвыла она.

И тут вдруг как будто что-то кольнуло у нее в боку: лучше бы там сидел Шашин.

Маша испугалась: зачем на ее концерте Шашин? С чего вдруг она вообще вспомнила про него?

— Что случилось? — вернула ее в реальность Яна.

— А, придурков знакомых увидела. Я их не звала, — делано равнодушно отозвалась Маша.

— А я маму с папой позвала. Вон они сидят. И еще моя подруга должна подойти. А вон там — уже жюри собирается. Такие важные…Но Маша уже не слушала.

В гримерке, ожидая своего выхода, Маша пыталась не думать о Шашине, но почему-то не могла. Почему-то ей очень хотелось, чтобы он увидел ее триумф. Как она замечательно танцует, какая она сама взрослая, красивая в испанских платьях. Как ей будут вручать какую-нибудь грамоту под аплодисменты огромного зала…