Как стать лучшей подругой? Большая книга романтических историй для девочек (сборник) - Мазаева Ирина - Страница 34

— А еще у меня скоро день рождения, — снова ушла от темы Вика.

Чем ближе время приближалось к этой дате, тем больше она волновалась. Ведь ей должно было исполниться 16! Это тот возраст, начиная с которого можно водить мотоцикл. Больше всего на свете, зажмуриваясь, почти до слез, Вика мечтала, чтобы ей на день рождения подарили мотоцикл. «А вдруг мама давно и тайно копит на мотоцикл?» «Вдруг папа бросил нас, но помнит о моей мечте и решит воплотить ее в жизнь?» «Вдруг у меня есть дядя в Америке, который пришлет мне настоящий «Харлей»?» Вдруг, вдруг, вдруг?..

— Я помню, 15-го. Я тебе уже даже подарок купила. Ты будешь отмечать?

— Я так хочу мотоцикл…

— Увы, дорогой друг, я не миллионерша, я не могу подарить тебе мотоцикл. Но ты мне не ответила: ты будешь отмечать?

— Нет. С кем мне? — с напускным спокойствием пожала плечами Вика.

Чем ближе время приближалось к этой дате, тем больше она волновалась. Ведь она всегда отмечала день рождения с мамой, с Надей, а тут… Больше всего на свете, зажмуриваясь почти до слез, Вика хотела отметить его со своим парнем. С человеком, который любит ее такой, какая она есть. Любит по-настоящему. Взаправду.

— Всю жизнь со мной праздновала, а тут вдруг стало не с кем? Я все равно приду тебя поздравить, имей в виду, — улыбнулась Надя.

— Я… — Вика растерялась.

— Я поняла! Фролов. Ты хочешь отметить праздники с Геной. И 8-е Марта, и свой день рождения.

— Я этого не говорила.

— Так мне и 8-го к тебе не приходить?

— Какой Фролов! Конечно, приходить. Ты же сама говоришь, это день, когда женщины объединяются…

— Ты мечтаешь, чтобы Фролов пришел к тебе с цветами. И не отпирайся.

— Ты допила чай? Пойдем в комнату, — позвала Вика, поднимаясь из-за стола.

— Знаешь, что ты сейчас делаешь? Ты убегаешь от разговора! — определила ее действия Надя.

Вика и правда часто убегала от подобных разговоров. Это Надя любила все выяснять, прояснять, во всем докапываться до сути. Разбираться подробно в каждой проблеме. Изучать все в Интернете, выспрашивать мнение о предмете у всех, кто попадался под руку. Выстраивать сложные теории, а потом долго и пространно их излагать. Подгонять практику под теорию. Вике иногда казалось, дай ей волю — она начнет переходить к экспериментам, если надо — то и над людьми. А чувствовать себя подопытным кроликом — неприятно.

Поэтому когда Надя уж совсем начинала «лезть в душу», Вика просто убегала. Находила какой-нибудь предлог: головную боль или срочное дело, и убегала. Ей казалось, что подруга суется куда-то туда, куда ей соваться не надо бы. Что там такого особенного, что туда не надо соваться, Вика не знала. Да и где, собственно, это «там» — тоже. Но охраняла это свое «там», как Цербер.

5.03. 1:05 «Знания умножают скорбь. Почему я так глубоко все понимаю? Я хочу… Нет, не хочу. Ничего не хочу. Мне плохо! ПЛОХО! Я чувствую себя на привязи, как собака на поводке. Кружу, кружу, кружу. И мне страшно. МНЕ СТРАШНО. Животный слепой страх. Когда животному страшно, оно либо убегает, либо кидается в атаку. Бежать, бежать, бежать… Он меня привязал. Чего он хочет? Это — не свобода. Это уязвимость. Беззащитность. Керри зависит от меня. Я могу с ней сделать все, что хочу. Так и другой человек. Он держит меня за руку, тянет куда-то, чего-то хочет. А я вижу пропасть, омут, океан — край земли, на который все девчонки хотят идти за парнем, но что там — на краю? за краем?…» — разве обо всем этом она могла сказать Наде?!

— Вот опять ты удрала, — констатировала факт та, придя вслед за подругой в комнату. — От чего ты бежишь, вот скажи мне, от чего?

— От тебя, — буркнула Вика.

— Не хочешь говорить о любви — так и скажи: Надя, я не хочу. Я что, пытать тебя буду? Почему ты никогда не можешь сказать «нет»?

— Надя, я тебе уже десять раз сказала «нет, не хочу», а ты меня не слышишь.

— Я все слышу. Ты ничего подобного не говорила.

— Надя, пожалуйста, давай поговорим о чем-нибудь другом, а? Ты решила физику? Ты слышала, что вчера сказала Наталья Валентиновна?

Наталья Валентиновна была их учительницей физики, которая пообещала устроить контрольную в понедельник, десятого марта, то есть очень скоро.

— Я-то решила, а ты опять нет? И ты молчишь? Что тебе непонятно?

И дальше подружки стали обсуждать свои уроки и задания. Здесь Надя была для Вики незаменимой. Отлично успевая по всем предметам, она охотно помогала подруге с любыми заданиями. Надя имела педагогический дар — она легко и доходчиво могла растолковать любую самую сложную теорему, показать и объяснить решение любой задачи. Вика прекрасно отдавала себе отчет в том, что без Нади ее школьные оценки оказались бы несколько ниже, а потому была безгранично благодарна подруге.

Вот и сейчас Ложкина за две минуты поняла, в чем проблема Вики, и помогла справиться с уроками.

— Спасибо, дорогой друг. Знаешь, я тут еще хотела…

Но договорить Вика не успела, пискнули динамики компьютера: пришло сообщение.

— Что испугалась? Посмотри! — посоветовала Надя.

— А вдруг это от Гены?

— Мне посмотреть?

— Я сама. — И Вика открыла свои сообщения.

«Что делаешь?» — высветилось на мониторе.

— Я… не буду ему отвечать.

— Почему?

— Я… Я… я не могу.

— Чего не можешь?

— Я потом ему отвечу.

— Пытаешься создать интригу? Зачем? Я же тебе говорила, нормальные отношения должны быть простыми и прозрачными, — снова начала вещать Надя. — И честными. Он пишет — ты отвечаешь.

Вика снова напряглась: для нее уже был перебор — больше обсуждать свое отношение к Гене и свои мечты об отношениях с ним она не хотела. Девушка мучительно оглядела комнату, чем бы таким отвлечь подругу? И взгляд ее упал на пластинки, которые она нашла у помойки.

— Надейка, смотри, я тут пластинки нашла, помнишь? Когда мы в воскресенье гуляли с собаками, — Вика вытащила свои находки. — С этими все понятно, а вот это что? — и она показала подружке «одиночные взрывы гранат» и «общевойсковое «Ура!». Ты же все знаешь, скажи мне, зачем это?

Надя озадачилась. Повертела пластинку в руках.

— Ага, не знаешь! — почему-то обрадовалась Вика.— Мне кажется, что это пластинка не для дома. Ты была в театре? Там ведь постоянно требуется музыкально-звуковое оформление спектакля. А если спектакль про войну, то что, за кулисами гранаты взрывать? Смотри, это пластинка семидесятого года. Наверное, когда не было флешек, дисков, кассет, и использовались именно пластинки.

Глава 6 Гена Фролов

После уроков Надя пошла на работу, а Вика — домой. Погуляла с Керри, пообедала и села за тетрадки: нужно было сделать уроки. Но впервые мысли ее не слушались, они скакали сами куда-то подальше от задачек и упражнений. Она думала о Гене.

Надя была права. Вика тоже считала, что 8 Марта — не женский праздник, а праздник женщин. День, когда женщины вспоминают о тех, кто боролся за их права. Ведь еще каких-то сто лет назад они даже людьми не считались! Не имели права учиться, получать профессию, работать и реализовываться в любимом деле. Не имели права голосовать и участвовать в политической жизни страны. Не могли разводиться, путешествовать поодиночке или с подружками, без сопровождения мужчин, не могли сами распоряжаться своим имуществом. А теперь красота: хочешь — поступай в университет, хочешь — устраивайся на работу и реализуйся в профессии, хочешь — трать деньги на поездку, например, в Париж.

Только и вторую часть праздника для Вики никто не отменял. И да, она мечтала о том, чтобы в этот день к ней пришел парень и подарил бы ей цветы. И сказал бы, что она — самая красивая, самая замечательная, самая лучшая. Сказал бы, что он ею восхищается, ведь она умеет водить мотоцикл! И не просто парень, а Гена Фролов. И не только 8 Марта, но и пятнадцатого — в ее день рождения. Чтобы провел с ней эти дни и чтобы они стали настоящими праздниками для нее.

Прошел День святого Валентина. Прошел мимо Вики. Потому что, как она и ожидала, школьная, организованная по случаю праздника почта не принесла ей никаких сердечек. Никто ее не любил, не вздыхал о ней тайно, не мечтал признаться в своих чувствах. И самой ей было некому отправить валентинку. С Геной Фроловым тогда еще все было неопределенно, и Вика не решилась. Да и Надя, как обычно, тогда вмешалась, убедила ее, что нечего играть в эти «глупые игры».