Как стать лучшей подругой? Большая книга романтических историй для девочек (сборник) - Мазаева Ирина - Страница 18

— Че теряешься? Давай подойди к нему! Давай!

Усилием воли Марля на ватных ногах подошла к Федьке. Взяла его за руку. Парень вопросительно посмотрел на нее…

Легко сказать: прошепчи ему на ухо! Но ухо Федьки было так высоко… По привычке Марля попыталась встать на цыпочки, но… Но на каблуках она и так стояла на цыпочках, выше встать у нее не вышло.

— Федька! Давай станцуем медленный танец, — попросила она.

— Что? — не расслышал тот.

— Танец… — растерялась Марля.

— Я не слышу, — констатировал Федька, даже не попытавшись услышать ее, наклониться к ней.

И тут… И тут что-то случилось внутри Марли, она вдруг резко развернулась и решительно направилась прочь из кафе. На улицу, под небо, к каштану в огоньках. Остановилась под деревом. Вдохнула полной грудью воздух. Воздух был пропитан морем…

— Ты куда? — тут же вслед за ней выскочила Надя. — Вернись! Что мы за тобой бегать, что ли, будем?! Детский сад какой-то!

А за ней уже показались и парни.

И тут Марлю прорвало:

— Не надо за мной бегать! Не надо! Мне всего этого не надо! Не надо мне твоих дурацких каблуков! — Она решительно сорвала с ног босоножки и швырнула их куда-то себе за спину. — Не надо мне твоих поучений про любовь. Любовь — это совсем не то, что ты говоришь. Любовь другая! А это все — не любовь! Что ты смотришь на меня, Федька? Что, скажешь, что ты любишь меня? Что я нужна тебе? Ни фига я тебе не нужна! А Петька так вообще меня ненавидит. За то, что я такая маленькая и со мной не во все кафешки пускают. А ты, Надя, зачем ты меня потащила сюда? Чтобы показать мне море? Чтобы у меня была романтика с Федькой, которому на меня наплевать? Тебе просто не хотелось ехать сюда одной. Тебе нужна компания. Тебе нужен кто-то, кому можно до бесконечности сливать свои душевные переживания, кого можно учить и воспитывать, чувствуя себя при этом взрослой и опытной. Только твой опыт ничего не стоит. Потому что он — ложь. Это одна большая ложь. И Петька тебе тоже на фиг не нужен. Мы тут все друг другу на фиг не нужны. Но зачем-то пытаемся изобразить, как нам хорошо, как мы круты и какая у нас любовь. А я не хочу больше играть в эту игру. Я У-ХО-ЖУ! — С этими словами Марля действительно развернулась и ушла.

Босиком по асфальту.И никто ее не стал удерживать.

Глава 11 Романтика

Марля всегда со всеми соглашалась. Она всегда делала то, что от нее ждали. Она никогда ни с кем не спорила и всегда всех слушалась. Но впервые — впервые! — с ней что-то произошло. В ней что-то изменилось. Она поняла, что у нее есть свое мнение и что она сама способна решать, как ей себя вести и что делать.

Она вдруг ясно увидела всю эту ложь, которая в последнее время была вокруг нее. Все эти нелепые попытки Нади кадрить всех подряд. Устраивать себе страдания — какие-то кривые отношения, которые никому не были нужны. Марля вдруг остро почувствовала, как Надя пытается быть какой-то не такой, какая она есть на самом деле. Что-то из себя строит, что-то изображает. Как будто Надя постоянно гонется за каким-то призраком, упорно и упрямо пытается догнать его, назвать любовью, доказать всем, что и у нее есть любовь, что и ее кто-то любит, и она кому-то нужна.

Но ведь парни — не вещи. Не телки€, как любила говорить Надя. Они тоже живут, что-то думают, что-то чувствуют. Они чего-то хотят или не хотят. О чем-то мечтают. Как можно верить, что за них все можно решить? Что надо просто что-то определенное сказать, как-то так хитро посмотреть, что-то сделать — и все, и дело в шляпе, и вот она любовь, получи-распишись?

Марля поняла, призналась сама себе, что и она зачем-то тоже втянулась в эту глупую игру. Стала изображать из себя ту, которой не являлась. Стала какой-то чужой, насквозь фальшивой, ненастоящей. Ради чего? Ради иллюзии любви? Ради какого-то чужого ей по сути Федьки, которому она и вовсе не нужна? Ради того, чтобы доказать себе, что она такая же как все? Как какие все? Как насквозь фальшивая Надя? Как ее подруга, причем подруга в кавычках, Нина, которая постоянно таскается хвостом за первыми красавицами класса Корвяковой и Июдиной?

А что в их жизни есть такого, чего нет у Марли? Бесконечные пробежки за парнями? Сплошные страдания и унижения? Попытки любыми способами заполучить хоть какого-нибудь парня исключительно для того, чтобы потом хвастаться в классе? А нужно ли все это ей, Марле? Счастливы ли все эти девчонки? Раньше Марля думала, что это и есть счастье. И только сейчас вдруг поняла, что к счастью все это не имеет никакого отношения.

Единственное, что в это лето было настоящим в жизни Марли, — это лошади. Они были живые, теплые, добрые. И это было счастье — бежать каждый день на спортивную конюшню, седлать Загадку, выезжать на плац. И боль в мышцах, и первые победы, и галоп, и похвала тренера Андрея. И это была ее жизнь и ее счастье. А вовсе не вся эта фальшивая любовь, придуманная Надей.

Марля шла босиком по пляжу, и сердце билось в ее груди часто-часто. Ей было и страшно, ведь она первый раз взбунтовалась, сказала то, что она на самом деле думает. И радостно, ведь она поступила так, как подсказало ей сердце. Она впервые была сама собой. Она поняла, кто она, какая она, что ей нужно, о чем она мечтает…

И при этом ей было ужасно одиноко. Марле казалось, что она разом потеряла все: подругу, парней — и осталась совершенно одна в незнакомом городе, далеко от родителей. Что делать, она не знала. Успокаивала себя тем, что утро вечера мудренее, что главное — скорее добраться до домика, залезть в кровать, накрыться с головой одеялом и уснуть.

— Э-эй! — вдруг донеслось до нее.

Марля вздрогнула, остановилась и огляделась.

На пустом пляже сидели две женщины. Две очень красивые, волшебные женщины в широкополых шляпах, в платьях и шалях на плечах. Такие, каких Марля, пожалуй, видела только в кино. И почему-то вдруг ей показалось, что именно так и должны выглядеть феи.

— Иди к нам! — позвала ее одна из женщин.

Марля стояла и не верила своим ушам: неужели они звали ее к себе?

— Не бойся, — ободрила ее вторая и улыбнулась, — мы не кусаемся.

Марля подошла к ним.

— Хочешь персиков? — спросила ее первая.

И тут Марля разглядела ведро с персиками, стоявшее рядом с женщинами. Правильно ли было подходить к незнакомкам и брать у них фрукты, Марля не знала, но ей вдруг очень захотелось персиков, и прямо сейчас.

— Садись, — предложила ей вторая, показывая рукой на песок рядом с собой. — Меня зовут Анна. А ее — Ирина. А тебя как?

— Марля, в смысле Марлен, — сказала Марля, присаживаясь рядом и принимая персик.

А сама внутренне напряглась, ожидая вопроса про возраст, поздний час и родителей. Но его не последовало. Вместо этого Ирина сказала:

— Какой удивительный вечер, не находишь? Безветренный. И море такое… ленивое. Ворочается в темноте…

— Почему ты гуляешь одна? — спросила Анна.

И Марля, сама не зная как, вдруг стала рассказывать незнакомкам всю свою историю жизни на юге. Про Надю, про Федьку с Петькой, про неудавшуюся и фальшивую любовь, про то, какая она маленькая и что никто не воспринимает ее всерьез, про лошадей, которым все равно, какого она роста, про сегодняшний скандал у кафе, про выкинутые босоножки…

В какой-то момент Марля не выдержала и разревелась. Совсем по-детски. Как плакала когда-то давным-давно, когда была совсем ребенком. Горько и по-настоящему. А Анна с Ириной сели по бокам и обняли ее с двух сторон. Кто-то из них гладил ее по голове, кто-то что-то шептал на ухо. И Марле вдруг стало так хорошо, уютно и безопасно, что слезы высохли сами собой.

— А я развелась с мужем, — призналась Анна Марле как лучшей подруге. — Мне было трудно на это решиться. Ведь мы прожили вместе три года. Но все три года я точно знала, что это — не то, что мне нужно. Что это — не мой человек. Знаешь, бывает такое ощущение… Встретишь человека и понимаешь, что он — твой. Такой, как ты. Родной. Близкий. А бывает, общаешься с кем-то, и весь он такой замечательный, но… чужой. Лишний. Ненужный. И теперь мне кажется, что я такая дура, что не развелась сразу. Терпела его зачем-то рядом. Врала и слушала вранье. Наверное, просто боялась остаться одна…