Умереть первым - Паттерсон Джеймс - Страница 78

— А ваш муж знал обо всем этом?

Она вымученно улыбнулась.

— Он не возражал против наших встреч. Могу сказать откровенно, что Джоанна до сих пор влюблена в Ника и пользуется определенной взаимностью.

В этот момент отворилась дверь лифта, и мы поспешно распрощались. А когда дверь закрылась, я вопросительно посмотрела на Джилл. Она стояла с широко открытыми глазами, задумчиво вздувая щеку языком.

— Эта чертова семейка приводит меня в недоумение, — сказала она, передернув плечами от негодования.

Я все поняла без слов в тот момент, когда доктор Медведь вошел в комнату.

— Боюсь, что ничем не могу порадовать вас, Линд-си, — сказал он с серьезным выражением лица, — К сожалению, ваши кровяные тельца продолжают убывать, Значит, болезнь прогрессирует со всеми вытекающими отсюда печальными последствиями — слабостью, головокружением, кровотечением и так далее.

— Прогрессирует? — зачем-то переспросила я. Доктор молча кивнул, стараясь не смотреть на меня.

— Да, третья стадия.

Его слова гулким эхом отозвались в моей голове. Значит, мне не избежать самой ужасной и болезненной стадии лечения.

— Ну и что же теперь будем делать?

— Думаю, что можем предоставить вам еще один месяц, — ответил доктор после долгих раздумий. — А если за это время не наступит улучшение, то придется вас госпитализировать.

Я с трудом понимала, о чем он говорит. Казалось его слова просто не доходят до меня. Всего лишь месяц. Один месяц. Очень мало времени. Слишком быстро приближается развязка. А ведь именно сейчас, после ареста Дженкса, начинается самый ответственный этап работы. Как не хочется уходить в тот момент, когда можно своими глазами увидеть результат кропотливого труда. Что такое месяц? Четыре недели!

Вернувшись в отдел, я сразу обратила внимание на многозначительно ухмыляющихся и подмигивающих друг другу сотрудников. На моем столе стояла ваза с огромным букетом полевых цветов. Я уткнулась в них лицом и жадно вдохнула давно забытый аромат поля, леса, лугов и солнца. Внутри букета была открытка. «Таких цветов у меня море, — прочитала я уже знакомый мне почерк Криса. — Ими покрыты все окрестные холмы в Хивенли, где у меня есть небольшая хижина. Завтра пятница. Возьми отгул, и поедем туда».

Это было именно то, в чем я сейчас нуждалась больше всего. Горы, свежий воздух, полевые цветы… А самое главное — несколько дней беспрерывного общения с Крисом. Сейчас, когда болезнь продолжает свою разрушительную работу, его поддержка была бы весьма кстати.

Мои мечты были прерваны неожиданным звонком. К счастью, это был Крис.

— Ну что? — без предисловий спросил он, прекрасно зная, что я уже вернулась. Впрочем, ничего удивительного в этом нет. В нашем отделе никогда не было никаких секретов.

— Еще не прочитала твою открытку, — соврала я. — Голова кругом идет от срочных дел.

Крис тяжело вздохнул и надолго замолчал.

— Но если ты имеешь в виду нашу поездку в горы, — засмеялась я, — то ответ положительный. Это было бы прекрасно, Крис. Предлагаю выехать не позже восьми.

Крис радостно рассмеялся.

— В восемь? Долго спишь, дорогая. Лично я предлагаю выехать на рассвете.

— Ты меня не понял. Я имела в виду сегодня вечером.

У меня остался всего лишь месяц, так зачем его тратить на пустяки и нежиться в постели? Мне теперь все надо делать быстро, чтобы успеть как можно больше. А для этого необходим свежий горный воздух, чистая вода в речном ручье и полевые цветы на склонах гор.

Следующие пару дней мы провели как в прекрасном сне. Хижина Криса представляла живописный и очень уютный домик из дерева, примостившийся на склоне горы, откуда открывался прекрасный вид на городок Хивенли. Мы долго бродили по лесу вместе с Мартой, поднимались на вершину горы, правда на фуникулере, а потом спустились пешком, наслаждаясь чудной природой и собирая полевые цветы. А вечером жарили рыбу и долго сидели на свежем воздухе, глядя на мерцание костра.

А между делом занимались любовью на огромной деревянной кровати Криса, украшенной собранными нами полевыми цветами. Впрочем, этим мы занимались не только на кровати, но и в душе, на ковре, да и просто на свежем воздухе. Мы веселились, как беззаботные подростки, освободившиеся на короткое время от назойливой опеки родителей. Правда, иногда я вспоминала, что мое время истекает, и это портило настроение.

В субботу Крис пообещал мне день, который я никогда не забуду. Рано утром мы поехали на озеро Тахо, оставили машину на стоянке, а потом пересели в катер, который Крис взял в аренду на целый день. Мы затоварились бутербродами, сандвичами, присовокупили к ним несколько бутылок «Шардоне» и отправились на середину озера, где долго загорали, веселились и вообще наслаждались полным одиночеством. Мне порой казалось, что мы находимся в центре огромного и безмолвного мира, окруженного со всех сторон абсолютной пустотой.

— Нет, нет, не пойдет! — запротестовала я, когда Крис попробовал рукой холодную воду. — Вода очень холодная.

— Да, но это сухой холод, — улыбнулся он, подмигивая мне.

— Конечно, сухой, — эхом отозвалась я, недоверчиво глядя на озеро. — Купайся, если хочешь, а меня туда не заманишь. Здесь даже рыбки попрятались подальше от холода.

Он подошел ко мне с хитрой усмешкой на устах.

— Рыбки попрятались? — переспросил Крис. — Если пойдешь со мной, то можешь собственными руками поймать парочку.

— Нет, нет! — замахала я руками и побежала в каюту. Он настиг меня на пороге и крепко обнял за плечи.

— Линдси, ты должна пройти процедуру инициации, — продолжал уговаривать он меня.

— Инициации? Для чего?

— Для того, чтобы считать себя полноправным членом эксклюзивного клуба любителей озера. А для этого нужно прыгнуть в воду и проплыть несколько ярдов.

— В таком случае я отказываюсь от членства в клубе, — сказала я и попыталась вырваться, но Крис крепко держал меня за руки, потом подхватил и понес на верхнюю палубу.

— Крис, что ты делаешь? — закричала я.

— Обряд инициации, не более. — Он поднес меня к краю палубы, и мы вместе плюхнулись в воду.