Медовый месяц - Паттерсон Джеймс - Страница 31

— Постарайся добраться домой без приключений, — не без ехидства пожелала мне она. — И никаких больше провалов на сегодняшний день. Хватит и того, что случилось.

Я слышал, как она положила трубку, и молча покачал головой. Вся накопившаяся за это время злость рвалась наружу, и я понимал, что уже не могу сдерживать себя. Я стал нервно расхаживать перед автофургоном, но чем больше я ходил взад и вперед, тем сильнее меня охватывало чувство негодования. Казалось, что все тело дрожит от ярости, а вся злость скопилась в сжатых до боли кулаках.

Хрясь! И в моем автофургоне вдребезги разлетелось еще одно окно.

Нора еще раз посмотрела в зеркало заднего обзора. Позади нее на дороге что-то случилось. Возможно, автомобильная авария. Если это действительно так, то, может быть, она ошиблась в своем дурном предчувствии, которое возникло у нее еще в Херце. Тогда ей вдруг показалось, что «она не одна», что за ней кто-то следит. И это странное чувство исчезло у нее только сейчас, когда Нора подъехала к самому центру района Бэк-Бэй.

Дорожное движение на авеню Содружества замерло. На улице Ньюбери в это время проходил марш протеста, а расплачиваться за него приходилось водителям.

Нора с трудом обошла несколько машин и наконец-то присмотрела свободное место, где и припарковала свое авто. Обручальное кольцо она надела на палец еще в автобусе, который доставил ее из аэропорта, и теперь оставалось лишь привести себя в порядок и настроиться на встречу с любимым. Выйдя из машины, она открыла багажник, вынула оттуда дорожный чемодан, заперла машину и медленно направилась к входу в здание. «Ну что ж, настало время для очередного шоу», — подумала она.

Как всегда, Джеффри работал в библиотеке, когда она вошла в его дом. Нора уже давно заметила, что в этом мире только три вещи могли оторвать его от писанины: еда, сон и секс. Правда, не обязательно именно в такой последовательности.

Вместо того чтобы позвать его по имени, Нора молча направилась в заднюю часть дома, открыла дверь позади комнаты дворецкого и вошла в патио, не без оснований полагая, что, увлеченный своей работой и негромкой музыкой, Джеффри мог вообще не слышать, если кто-то входил в дом. Внутренний дворик являлся очень приятным местом, в котором всегда можно было уединиться среди разросшихся лиан и других экзотических растений.

Ей понадобилось несколько минут, чтобы привести себя в порядок и подготовиться к встрече. После этого она уселась на мягкий кожаный диван и набрала номер Джеффри.

В ту же секунду она услышала звонок в его библиотеке. Джеффри долго не брал трубку, но в конце концов она услышала его голос.

— Дорогой, это я, — сказала Нора.

— О, только не говори, что ты не приедешь, — простонал он.

Нора весело рассмеялась:

— Не собираюсь больше никуда ехать.

— Погоди, ты где сейчас?

— А ты высунь нос в окошко.

Она подняла голову и с интересом наблюдала, как в окне появилось растерянное лицо Джеффри. У него даже челюсть отвисла от неожиданности. Потом он зашелся смехом, который был слышен не только из его библиотеки, но и в телефонной трубке.

— Боже мой... Боже мой... — повторял он, не в силах успокоиться.

Нора сидела в его патио совершенно обнаженная, за исключением тоненьких ажурных трусиков, и зазывно помахивала в его сторону мобильным телефоном.

— Тебе нравится хоть что-нибудь из того, что ты сейчас видишь? — игриво спросила она.

— Откровенно говоря, мне нравится абсолютно все, что я вижу, — ответил он, продолжая смеяться. — Я вообще не представляю, что мне может не понравиться в тебе.

— Вот и хорошо, но только не сверни себе шею, когда будешь спускаться вниз по лестнице.

— А кто сказал, что я стану тратить время на лестницу? — ответил он и, быстро открыв окно, перемахнул через подоконник и спрыгнул во дворик. Нора не могла не отметить, что он сделал это изящно, как истинный атлет.

Через минуту Джеффри сбросил с себя весь свой дорогой наряд, придуманный лучшими мастерами мира специально для преуспевающих мужчин, и взобрался к ней на диван. Обхватив Нору за плечи, он стал осыпать ее поцелуями и крепко прижимать к себе. Нора знала, что Джеффри чрезвычайно темпераментный, если, конечно, удастся оторвать его от компьютера. Она закрыла глаза и не открывала их, пока они занимались любовью. И все это время она хотела испытать к нему хотя бы малейшее чувство, но, наоборот, ощущала какую-то ужасающую пустоту. «Ну что же ты, Нора, — говорила она себе, — ты же знаешь, что нужно делать, не первый раз в этом доме».

Однако ее внутренний голос на сей раз показался каким-то чужим, вовсе не похожим на старого доброго друга. Сейчас он больше походил на голос незнакомца, которого она никогда раньше не знала. Нора пыталась всеми силами не обращать на это внимания, но все было бесполезно. Незнакомый голос становился все громче, все настойчивее, все сильнее.

Наконец-то Джеффри достиг желанного оргазма и медленно сполз с нее на диван, глубоко дыша от напряжения.

— Какой удивительный сюрприз, — прошептал он. — Ты просто чудо.

«Ну спроси же его, не голоден ли он», — напомнил ей все тот же чужой внутренний голос.

Нора чуть не расплакалась из-за этого противного чужака, но в следующую минуту взяла себя в руки. Был только один способ утихомирить этот ненавистный голос, который не давал ей покоя.

— Куда ты идешь? — встрепенулся Джеффри, не отрывая от нее глаз, когда Нора молча встала с дивана и направилась в глубь дома.

— На кухню, — бросила она через плечо. — Посмотрю, что можно приготовить тебе на ужин.

«О, что же мне делать? Что делать?»

Турист сидел один в небольшой грязной комнате с бутылкой «Хейнекена». Это была уже пятая бутылка пива, а может, и шестая, он толком не помнил. Впрочем, Турист и не считал бутылки, так как на самом деле их количество его совершенно не интересовало. Счет выпитому был абсолютно неуместен, так же как и счет, с которым выигрывала или проигрывала его любимая команда «Янки», — матч с ее участием как раз показывали по телевизору. Ненужной оказалась и остывшая пицца с сосисками и луком, стоявшая перед ним на столе.