Кошки-мышки - Паттерсон Джеймс - Страница 55

Пустыми глазами Сэмпсон смотрел куда-то за плечо Крейга. Он не мог поверить своим глазам: за окном прямо на Пятую улицу садился, словно на собственную площадку, вертолет ФБР. Обстановка выглядела все более и более странной.

Дверца винтокрылой машины распахнулась, оттуда выскочила какая-то фигура и, пригибаясь под вихрем, поднятым лопастями, побежала к дому Кросса. Джону показалось, что человек летит над колышущейся травой двора.

Высокий стройный мужчина в черных очках с круглыми маленькими стеклами. Его длинные светлые волосы были стянуты в «хвост», и он меньше всего напоминал сотрудника ФБР.

Что-то во всем его облике сразу и бесповоротно отличало его от остальных агентов. Он чуть ли не свирепо откидывал со своей дороги зевак, и казалось, что вновь прибывший здесь – самый главный.

«Что происходит? – недоумевал Сэмпсон. – Это еще кто такой?»

– Что это за тип, черт побери? – вымолвил наконец он, обращаясь к Кайлу. – Кто это, Кайл? Что это за хвостатый раздолбай?

Меня зовут Томас Пирс, хотя в прессе меня обычно именуют «Док». Когда-то я учился на медицинском факультете Гарвардского университета. Закончив его, я ни дня не проработал в больнице и частной практикой не занимался. Сейчас я состою в подразделении ФБР, занимающемся поведенческими отклонениями. Мне исполнилось тридцать три года. Единственный раз в жизни я выглядел настоящим медиком в эпизоде телесериала «Скорая помощь».

В то утро я в срочном порядке отправился из Куантико в Вашингтон, чтобы помочь в расследовании нападения на Алекса Кросса и его ближайших родственников. Мне очень не хотелось впутываться в это дело, по целому ряду причин. И самая главная из них та, что я уже занимался сложнейшим расследованием, которое выматывало меня до предела, требуя максимальных усилий. Я занимался делом мистера Смита.

Инстинктивно я чувствовал, что не всем понравится мое моментальное появление на месте преступления. Наверняка, многие посчитают меня при данных обстоятельствах выскочкой, хотя это будет далеко от истины.

Однако пока я никак не мог противиться приказам начальства. ФБР потребовало моего присутствия в Вашингтоне. Поэтому я выбросил из головы все свои протесты. Во всяком случае, постарался это сделать. Наверное, точно так же поступил бы и доктор Кросс, сложись ситуация похожим образом для него.

Только в одном я был абсолютно уверен с момента своего появления в столице. Я выглядел не менее растерянным и потрясенным, чем те, кто собрался в тот день у дома Кросса на Пятой улице. Может быть, для некоторых из них я показался слишком злым и даже разъяренным. Да, я действительно был на взводе. В моей голове творилось черт знает что. Я боялся неизвестности и, кроме всего прочего, опасался собственного провала. В общем, мой мозг вот-вот должен был закипеть. Уж слишком много прошло дней, недель и месяцев, пока я гонялся за мистером Смитом, не имея ни минуты передышки. А теперь еще и это!

Как-то раз мне довелось слушать выступление Кросса в Чикагском университете на семинаре по составлению психологических характеристик преступников. Он произвел на меня серьезное впечатление. Я молился о том, чтобы Кросс выжил, хотя прогнозы, передаваемые по телевидению, были малоутешительными. Ничто из того, что я до сих пор успел услышать, не оставляло места даже слабой надежде на выздоровление Алекса.

Наверное, тяжелое состояние Кросса явилось одной из причин, по которым меня немедленно подключили к расследованию. Зверское нападение на семью Кросса будет означать сенсационные статьи в прессе и бесконечные телевизионные сообщения. А это, в свою очередь, приведет к неимоверному давлению, как на полицию, так и на ФБР. И вот меня вызвали сюда, в Вашингтон, с единственной целью: уменьшить этот прессинг.

Я ощущал вокруг неприятную ауру, нечто вроде осадка, оставшегося после совершения неслыханного насилия, еще когда я приближался к опрятному белому дому Кросса. Несколько полицейских, повстречавшихся мне на пути, шли с заплаканными красными глазами. Другие, казалось, до сих пор находились в состоянии шока. Все это обеспокоило меня и показалось немного странным.

Теперь я подумал о том, не умер ли Кросс, пока я совершал свое путешествие из Куантико. Незадолго до этих событий меня уже терзало какое-то нехорошее предчувствие, что в ближайшем будущем будет совершено жестокое, невероятное насилие в самом скромном и мирном доме. Теперь мне больше всего хотелось, чтобы все остальные исчезли, испарились отсюда, чтобы можно было спокойно войти в дом, проникнуться его атмосферой, не отвлекаясь ни на какие посторонние шумы.

Ведь именно для этого меня и доставили сюда. Произвести обследование места, где семье Кросса были нанесены немыслимые увечья. Я должен был применить весь свой талант, чтобы при помощи внутреннего чутья определить, что же произошло здесь глухой ночью. И сделать это необходимо быстро и правильно.

Краем глаза я заметил, как из дома вышел Кайл Крейг. Он, как всегда, куда-то торопился. Я вздохнул. Ну вот, кажется, начинается.

Кайл почти бегом пересек Пятую улицу, и мы с ним обменялись рукопожатиями. В общем, мне было приятно видеть его здесь. Кайл умен и весьма организован. Кроме того, он всегда готов оказать любую поддержку тем, с кем вместе работает. Он знаменит своими быстрыми и эффектными победами.

– Только что отправили Алекса в госпиталь, – сообщил Кайл. – Он держится молодцом.

– А что говорят врачи? Кайл, от меня ничего не надо скрывать, – мне действительно нужна была голая правда. Я приехал сюда для того, чтобы собирать факты.

Кайл отвел взгляд в сторону:

– Ничего хорошего. Похоже, он не выживет. Вернее, они абсолютно в этом уверены.

Как только мы с Кайлом направились к дому Кросса, нас тут же остановила целая армия корреспондентов. Сюда понаехало уже несколько десятков газетчиков и фотографов. Эти стервятники не давали нам пройти. Им было слишком хорошо известно, кто такой Кайл и чем он занимается. А некоторые, как я полагаю, видели мою физиономию и раньше.