Ненавижу, слышишь? И люблю... (СИ) - Панченко Юлия "Вампирчик" - Страница 3

Я разъезжал по городам, где-то оседал, изучал древние книги, написанные тысячелетия назад. Приходилось продираться сквозь мертвый язык и дрянной почерк писчего. За четыре года исследований я много отвлекался на некоторые развлечения, магические упражнения, но наконец нашел крохи ценной информации. И они меня обнадежили – пророчество уже не казалось вымыслом или дурным сном. Раз о нем есть информация, значит я не спятил. Это был старый пергамент с диалогом пророка и писчего, нечто вроде запротоколированной дружеской беседы. Они с писчим как раз говорили о пророчестве.

« - Неуж ребенок будет так силен?» – спрашивал старец пророка. – «Чистая, как роса душа. Такие рождаются раз в тысячелетие. Эта девочка – надежда для миров» - отвечал мудрец.

Я оторвался от ветхих страниц. Мотнул головой и допил бренди. Перечитал. Девчонка? Вся эта возня из-за девчонки?

А ведь я даже не знал, что этот ребенок – мелкая соплюшка!

Потер пересохшие за время чтения глаза и решил вернуться домой – посмотреть на обстановку.

Следовало сделать это раньше. На пару долбанных лет.

Девчонка подросла и принялась крушить мою жизнь.

В главном крыле стоял смех. Звонкий и счастливый. Слуги носились туда-сюда и даже не заметили моего появления. Пришлось кашлянуть. Раздражение хлынуло сквозь поры на коже. В зале стало темней и прохладней. Люди замерли.

- Мастер! – Почтительный шепот и коллективное склонение голов.

- Что происходит? – Резко спросил я, глядя на перья, что покрывали ковер.

Повсюду валялись истерзанные подушки. Перья летали в воздухе, оседали в волосах, лезли в нос. Щелкнул пальцами и беспорядок пропал. На мой риторический вопрос никто не осмелился ответить. Люди знали некоторые черты моего характера.

Едва я прищурился, как слуги разбежались по несуществующим делам.

Покрутил головой и заметил легкое движение за креслом у камина. Не успел сделать и шага в том направлении, как показалась белокурая головка. Девчонка выскочила из своего укрытия с радостным: «бу!». Засмеялась, подбежала ко мне, едва не растянувшись на ровном месте, и обхватила меня за ноги.

Она едва доставала мне до колен. Задрала голову и еще раз улыбнулась. Я разглядел ямочки на щеках.

Крепко держа мена за ноги, мелкая продолжала смотреть, закинув голову. Ее золотистые, густые волосы крупно вились и достигали поясницы.

Глубоко вздохнув, я взял ее на руки. Она не отстранилась и не убежала, хотя думал, что так и поступит. Мы виделись один раз – когда я забрал ее от родной матери.

Сейчас же она уперлась кулачками в мою грудь и уставилась зелеными глазами прямо в мои. Замерла. Даже не дышит. Глазищи круглые, любопытные. Почувствовал, что мои собственные брови ползут ко лбу. Она опять засопела и улыбнулась.

- Ты кто? – Спросила звонким голосом и ткнула пальцем в нос. А я растерялся. Что ответить мелкой? Имя? Титул? И черт, я даже имени ей не дал.

- Зови меня Мастером, - голос чужой.

Прокашлялся, давя раздражение. Что мне делать с этой девчонкой?

- А я Наами, - и она обняла меня.

Крепко обхватила за шею и умостила голову на плече. Не удивился имени. Кто-то из прислуги придумал. Втянул в себя воздух и замер. Она пахла конфетами и чем-то приятным - легкой горчинкой полыни, терпким фруктом с южных берегов. Она пахла надеждой.

Я больше не удалялся надолго. Работал, практиковался, иногда встречался с Советом Магов, но все время ждал возвращения в замок и ее детских объятий.

Когда она бежала мне навстречу, в груди шевелилось что-то новое. Стоило вдохнуть ее запах, голова легко кружилась. Это настораживало, сбивало с толку. Я отвык от привязанностей. Отвык возвращаться ради кого-то.

Наедине с собой, вытянувшись в свой немалый рост, и закрывая глаза, я ощущал пустоту. Дела отходили на второй план, и я все чаще спрашивал себя – как быть? Смогу ли убить девчонку, чтоб умножить свои силы или дам пророчеству сбыться? Так ли был прав старец или пусты были его слова?

Эти мысли делили оставшийся клок души пополам. Рвали ее. Если я сделаю выбор, от этого жалкого куска энергии останется совсем немного. А когда и он исчезнет, я окончательно и бесповоротно стану монстром. Куда более ужасным, чем есть сейчас.

О превращении в бездушного я думал отстраненно. Лик холода и бесстрастия проникал в разум чаще обычного. За последние столетия – десятки раз. За все приходится платить, а за силу и власть в особенности. И я не жалел. Жил вполне сносно много десятков столетий. Жил, влияя на эпохи и законы. Наращивая силу и магию. Не меняясь внешне – ни одна морщина не прорезалась на лице. Глаза оставались такими же яркими, волосы густыми, а мышцы крепкими. И разум только светлел, приобретая новый опыт. Раскрывая новые грани мастерства. Я жил в ладу с собой до этого долбанного пророчества.

Давным-давно. Пророчество. Взгляд со стороны.

- Великий Мастер, какая честь лицезреть ваши небесные черты! – С немалой долей иронии произнес седой и высохший мудрец, что сидел у колодца, опираясь на деревянный посох.

За долгие годы, прожитые старцем, гладкая поверхность стала практически идеально отшлифованной – посох потемнел, но все так же был крепок. Как и его хозяин. И хотя жестокое ко всему время изрезало его загорелое лицо морщинами и неровными пигментными пятнами, в старце угадывалась сила. Она мощными потоками лилась из его хрупкого тела. Некогда белые одежды посерели, покрывшись песком и пылью. Длинные волосы трепал ветер. Глаза были затянуты бельмами. Старец был абсолютно слеп.

- Долгих дней тебе, старейшина, - ответил Мастер и спрыгнул с лошади.

Мужчина был высок и крепок. Длинные, серебряные волосы были заплетены в косу. Лицо казалось до удивительного молодым, если бы не глаза. Их выражение давало понять, что мужчине куда больше лет, чем кажется. Золотые радужки и неестественно тонкий, вертикальный зрачок делали его похожим на дикого зверя. Хищного и опасного. Упрямая складка, что появлялась между бровей, стоило мужчине задуматься, доказывала, что характер его непрост и отнюдь не легок.

Мастер подошел к колодцу, зачерпнул воды, с наслаждением выпил. Протянул чашу старцу. Тот улыбнулся щербатым ртом.

- Ни к чему старику долгие годы. Отжил свое. А вот тебе еще долго по земле ходить.- Старец пожевал губами, повертел в руках чашу.

- А когда умру, знаешь? – Мастер вытер рот рукавом и с любопытством посмотрел в блеклые глаза собеседника.

- Знания не всегда сила, - подняв лицо к небу, ответил мудрец.

- Хочу быть готовым, - ответил Мастер и улыбнулся.

Старец надолго задумался, словно сомневаясь – говорить, нет? А потом решился:

- Не жди простоты в моих словах. Говорил я о том и раньше. Одному другу верному. И тебе скажу. Под другими звездами ребенок родится. Человеческий. Сила в его крови будет, сила мощная, а дух чист и незапятнан. Встретиться судьбами вам положено. Только человек сей сможет умертвить тебя – великого Мастера. Больше никому не под силу. Будешь процветать и силу множить до тех пор, пока не войдет в мир ребенок сей. - Старец опустил голову, погладил бороду и затих. Словно позабыл об ошарашенном всаднике.

- Когда предначертанное станется? – Мастер вскочил на лошадь, готовясь припустить галопом.

- Много времени еще, Мастер.

- Как узнать ребенка?

- Холод приведет. А еще, - вскинулся старик, - в пустоте ничего нет, Мастер. Не гонись за нею.

- Не могу толковать твои слова, старец. Уж больно мудрено говоришь. Могу ли я избежать смерти?

- Все имеет две стороны, Мастер. Не тебе ли об этом знать.

Старик тяжело поднялся, стукнул посохом и исчез, словно и не было его вовсе.

Глава третья.

Наами.

Я с осознанного возраста знала, что нет среди окружающих людей родных отца и матери. И знание это не несло ни боли ни разочарования. Мне хватало любви. Хватало нежности рук няньки, строгости Мастера и его же наставлений.