Жребий Салема - Кинг Стивен - Страница 23

Перебирая бумаги, Ларри подумал, что при сделках с дьяволом деньги льются рекой.

Люди, покупавшие трейлеры, были в основном представителями нижних слоев среднего класса – рабочими и мелкими служащими, которые не могли позволить себе заплатить первый взнос за обычный дом, – а также пенсионерами, пытавшимися свести концы с концами на пособия программ социального страхования. Для пожилых людей такие дома обладали еще одним важным преимуществом, которое подметил и активно использовал Ларри: будучи одноэтажными, они не имели лестниц, по которым надо было подниматься и спускаться.

С финансированием тоже проблем не было. Первый взнос составлял всего пятьсот долларов. А в недобрые шестидесятые годы разгула грабительских процентов по кредиту выплата остальных девяти с половиной тысяч долларов под двадцать четыре процента годовых редко кого останавливала.

Деньги лились рекой!

Сам Крокетт изменился очень мало – даже после заключения той знаменательной сделки с мистером Стрейкером. Он не стал приглашать никакого дизайнера-педика, чтобы привести свой офис в порядок. Он по-прежнему пользовался дешевым вентилятором, а не кондиционером, носил потертые брюки с кричащими пиджаками, курил дешевые сигары и по субботам заглядывал в заведение Делла пропустить пару кружек пива и перекинуться в картишки с приятелями. Он по-прежнему держал руку на пульсе всех сделок с городской недвижимостью, что приносило двойную пользу. Во-первых, его неизменно избирали членом городского правления, а во-вторых – это помогало уйти от налогов, поскольку формально он едва сводил концы с концами. Помимо Марстен-Хауса, он являлся агентом по продаже трех десятков других неказистых и ветхих домов. Конечно, случались и удачные сделки, но Ларри не очень-то их и добивался. Деньги и так продолжали литься рекой.

Денег было даже слишком много. Конечно, он понимал, что была опасность заиграться. Можно, конечно, въехать в тоннель любви с девушкой А, переспать с девушкой Б и выехать из тоннеля снова с девушкой А, но как бы потом они не накинулись на него вдвоем и не превратили в отбивную. Стрейкер сказал, что свяжется с ним, и это было четырнадцать месяцев назад. А что, если…

Вот именно тогда и раздался телефонный звонок.

– Мистер Крокетт, – послышался в трубке знакомый холодный голос.

– Это вы, Стрейкер?

– Он самый.

– А я только что о вас подумал. Наверное, я медиум.

– Забавно это слышать, мистер Крокетт. Я хотел бы попросить вас об услуге.

– Я весь внимание.

– Мне нужно, чтобы вы достали грузовик. Большой. Возможно, взяли напрокат. Он должен быть в портлендских доках сегодня ровно в семь. На таможенном причале. Полагаю, двух грузчиков будет достаточно.

– Хорошо. – Ларри подвинул к себе блокнот и записал: «Х. Питерс. Р. Сноу. Арендовать грузовик. 6 – самое позднее». Он не сомневался, что указания Стрейкера должны быть выполнены в точности.

– Там надо забрать дюжину ящиков. Все, кроме одного, следует доставить в магазин. В отдельном ящике груз особо ценный – буфет восемнадцатого века знаменитого лондонского мастера-краснодеревщика Джорджа Хепплвайта. Ваши грузчики узнают ящик по размерам. Его надо доставить в Марстен-Хаус. Вы все поняли?

– Да.

– Пусть они спустят ящик в подвал. В дом они попадут через дверь под кухонными окнами. Это понятно?

– Да, а этот буфет…

– И еще одна просьба. Вам нужно достать пять крепких висячих замков. Йельских. Вам известна эта марка?

– Она всем известна. А…

– Когда грузчики закончат, они должны запереть на замок заднюю дверь магазина. Ключи от всех пяти замков нужно оставить на столике в подвале. Перед уходом они должны навесить замки на ту дверь, в которую вошли, на входную и заднюю двери, а также на дверь в гараж. Это понятно?

– Да.

– Благодарю вас, мистер Крокетт. Пожалуйста, следуйте полученным указаниям в точности. До свидания.

– Одну минуту…

Но на другом конце уже повесили трубку.

В две минуты восьмого большой, белый с оранжевым, грузовик с надписью «Перевозки Генри» на бортах остановился у невзрачной металлической будки в конце таможенного терминала портлендских доков. Было время прилива, и чайки, пронзительно крича, беспокойно кружили над водой на фоне багрового заката.

– Господи, да здесь никого нет! – заметил Ройал Сноу и, допив пепси, бросил пустую бутылку под ноги. – Нас тут арестуют как грабителей!

– Кто-то все-таки есть! – возразил Хэнк Питерс.

– Полицейский!

Но это оказался не полицейский, а ночной сторож, который подошел и посветил им в лицо фонарем.

– Есть среди вас Лоренс Крюкат?

– Крокетт, – поправил Ройал. – Мы от него. Приехали забрать несколько ящиков.

– Хорошо, – сказал сторож. – Пошли со мной – надо расписаться в накладной.

Он повернулся к Питерсу, сидевшему за рулем:

– Подай машину задом вон к тем воротам, где горит лампочка. Видишь?

– Вижу, – ответил Хэнк, включая заднюю передачу.

Ройал Сноу прошел за охранником в контору, где булькала кофеварка. Часы, висевшие на стене над плакатом с какой-то красоткой, показывали четыре минуты восьмого. Покопавшись в бумагах на столе, охранник нашел нужную и протянул Ройалу:

– Поставь свою подпись.

Ройал так и сделал.

– Внутри включите свет и смотрите в оба! Там полно крыс.

– Еще не видел крыс, которые бы не испугались вот этого! – отозвался Ройал и описал ногой в тяжелом ботинке дугу в воздухе.

– Это портовые крысы, сынок, – сухо пояснил сторож. – Они разделывались с парнями и покруче.

Ройал вышел и направился к воротам пакгауза. Сторож наблюдал за ним из дверей конторской будки.

– Гляди в оба! Старик говорит, что там крысы, – предупредил Ройал напарника.

– Ладно, – хмыкнул тот. – Старый добрый Ларри Крюкат!

Нащупав на стене склада выключатель, Ройал щелкнул им и зажег свет. Во влажном воздухе, пропитанном запахами соли и гниющего дерева, витало нечто зловещее, отбивавшее охоту веселиться. Да еще эти крысы!

Вид пустого склада, если не считать нескольких ящиков посередине, навевал мрачные мысли. Судя по всему, буфет находился в самом большом ящике, на котором не было, как на остальных, маркировки «Барлоу и Стрейкер. Джойнтер-авеню, 27, Джерусалемс-Лот, штат Мэн».

– Похоже, работы здесь не так много, – сказал Ройал и, достав накладную, пересчитал ящики. – Вроде все на месте.

– Тут крысы, – отозвался Хэнк. – Слышишь?

– Да. Проклятые твари! Я их ненавижу!

Они оба помолчали, прислушиваясь к писку и шорохам в темных углах.

– Давай приступать, – предложил Ройал. – Начнем с самого большого, чтобы он не мешал разгружаться в магазине.

– Годится.

Они подошли к ящику, и Ройал, достав перочинный нож, вскрыл конверт, прикрепленный к борту ящика клейкой лентой.

– Эй, – засомневался Хэнк, – ты думаешь, что мы можем?

– Должны же мы убедиться, что это наш ящик? Если привезем не то, Ларри подвесит нас за мягкое место у себя на стене.

Он вытащил накладную.

– И что там? – спросил Хэнк.

– Героин, – с серьезным видом отозвался Ройал. – Целых двести фунтов этого дерьма! Плюс две тысячи шведских журналов с порнухой и триста упаковок французских презервативов…

– Дай-ка посмотреть. – Хэнк забрал накладную и прочитал: – «Буфет». Все так, как и говорил Ларри. Порт отправления – Лондон, Англия. Порт назначения – Портленд, штат Мэн. Тоже мне… «французские презервативы»! Положи накладную обратно.

Ройал послушался, но что-то его смущало.

– Как-то странно все это.

– Сам ты странный!

– Я серьезно! На этой штуке нет никаких таможенных отметок. Ни на ящике, ни в накладных. Ни одной печати или штампа!

– Наверное, их ставят такими специальными чернилами, которые видно только в инфракрасном свете.

– Когда я работал в порту, так никогда не делали. Господи, да они ставили печати везде, где только было место! Как бы ты ни старался, а все равно перемажешься чернилами по самые локти.