С привкусом пещерной соли. Том 1 (СИ) - Шолох Юлия - Страница 44

     - Я знаю о тебе правду, - Наташка повернула голову и на миг прикрыла глаза от его дыхания. Такая изысканная ласка, легкое дыхание на раздраженной коже... - Я видела ее всего секунду, когда ты открыл дверь...

     - Чего ты там видела...

     Наташка как не слышала попытки ее перебить.

     - Ты себя боишься и не отпускаешь. Той части, которая под вывеской 'Долг'. Она для тебя слишком тяжелая. Ты поэтому и меня боишься, потому что на самом деле ничем от меня не отличаешься, - прошептала она и наконец, отключилась.

     Глава 14. Время перед банкетом

     Утро после 'телепатического общения с пещерными духами', а скорее после вызванных непонятным источником галлюцинаций, оказалось совсем таким же, как с похмелья: чугунная тяжесть в ногах, едкое жжение в животе и пустая голова. Так сразу осознать вчерашнее и главное, свое собственное поведение оказалось невозможно. Наташка открыла глаза - потолок комнаты ничем не отличался от того зеленоватого, который располагался над ее кроватью, разве что освещение непривычно яркое, совсем дневное.

     Она провела рукой по простыне и не ощутила ни малейшего дискомфорта, который прежде появлялся каждый раз при попытке расслабиться в любом месте за пределами собственной квартиры. Тогда, видимо, из-за нарушенного ночью иммунитета и ослабевшей брони в Наташкину голову пришла одна удивительная мысль. Она хотела остаться в этой кровати. Не одной. Она хотела оказаться тут вместе с хозяином комнаты и чтобы сверху нависал не потолок, а его взволнованное лицо, и придавливало к кровати не одеяло, а его тело.

     Она хотела его в самом примитивном смысле этого слова.

     И даже сил сопротивляться желанию не осталось. Все, что удалось сделать Наташке - так это сесть на кровати и осторожно спустить ноги на пол.

     Дверь распахнулась от толчка и в комнату вошел Гонза с подносом в руках. Наташкин взгляд тут же прилепился к его лицу. Гонза выглядел отлично - выспавшийся, свежий и бодрый. Он успел побриться и где-то раскопать идеально выглаженную футболку, что смотрелось странно благодаря тому, что футболка была дешевой и ношеной. Наташку всегда бесила необходимость выглаживать ткань, особенно те труднодоступные места, которые выглаживать все равно что подковать блоху, и она не могла понять, с какого перепугу кто-то станет тратить столько времени и сил на приведение в порядок того, что изначально привести в приличный вид невозможно.

     Гонза, однако, такими вопросами не заморачивался. Поднос, на котором стояли две большие кружки, сахарница и накрытое салфеткой блюдце с бутербродами он нес так торжественно, будто собирался вручить Наташке, как медаль герою, с максимальными почестями.

     При виде Наташки Гонза остановился и широко улыбнулся.

     - Подумать только! Сто лет не приносил женщине завтрак в постель, - сообщил Гонза, отворачиваясь и пристраивая поднос на небольшой столик.

     Его коротко стриженный затылок выражал не меньше восторга, чем лицо.

     'Вот и все, - обреченно подумала Наташка. - Вот и влипла...'.

     Больше всего пугало чувство единения, оставшееся после их ночного разговора. Обманчивое чувство, которое грозит вылиться в сплошные неприятности.

     - Колбасу не завезли, поэтому бутерброды с сыром. - Гонза жестом фокусника сдернул с тарелки голубую салфетку. - Тададам! Ну чего ждешь? Вставай уже. В постель - это не значит, что надо крошить хлебом на простыни.

     - Гонза, - Наташка встала на ноги и выпрямилась. - У тебя есть женщина?

     Он тут же замер, осторожно опустил салфетку обратно.

     - Какая?

     Наташке захотелось ему врезать. То ли за отсутствующий вид, который он принял, то ли за собственную боль, накатившую, когда его лицо растеряло безмятежность и озорство, становясь прежней маской.

     - Женщина, с которой ты спишь, - упрямо процедила Наташка сквозь зубы.

     - Да, - без промедления ответил Гонза, вытягиваясь напротив. Так они и стояли - прямые, со вздернутыми подбородками и крепко сжатыми губами.

     - Одна?

     - Да.

     - Почему я ее не видела?

     - Она приходит тогда, когда нам обоим хочется встретиться.

     Наташка медленно выдохнула, отворачиваясь. Неужели она и правда считала, что между ними возможна какая-то связь?

     - Очень удобно, правда? - привычка удерживать в голосе изрядную долю сарказма, к счастью, не подвела. - Все мужчины предпочитают такие отношения - захотелось, встретились, пообщались, разбежались в стороны. Простое удовлетворение естественных потребностей. Никаких тебе обязательств, никаких привязанностей, чужих проблем и радостей. Современно и комфортно.

     - Нас обоих это устраивает. Я не скрывал, что ничего большего не планируется. Да ей и самой больше ничего не нужно.

     - Ну конечно, ты же у нас честен до зубовного скрежета. Наверняка все сразу расставил по местам! И, конечно, выбрал себе полную дуру, которая готова и на объедки бросаться, только бы не одной.

     Наташке даже стало ее жалко. Сколько она навидалась таких неуверенных в себе слабых баб (слово женщина к ним неприменимо), которые судорожно держались за какого-нибудь морального садюгу, свято веря, что лучше такой мужик, чем вообще никакого. Которые ради ласкового слова горы свернут. И навидалась не меньше тех, которые, прибитые телевизионной свободой отношений, рады хотя бы тому, что мужик готов встретиться с ними больше одного раза, пусть и без намека на серьезные отношения.

     И все равно каждая из них верила, что однажды ее герой передумает и поймет, что семья, где она станет его женой, и есть единственное настоящее счастье.

     - А ты, конечно, иная, - с пониманием кивнул Гонза.

     Наташка зло вскинулась. Ей всегда хотелось быть иной, дай ей хоть кто-нибудь такую возможность! Конечно, большинство людей считает, что это все отмазки и желающий вести себя безупречно всегда найдет способ вести себя безупречно, даже под дулом пистолета, потому что лучше сдохнуть, чем отречься от своих убеждений, но Наташка не была святой - она осознавала пределы своих душевных возможностей. Невозможно вечно подставлять другую щеку. Это слишком больно и совершенно бесполезно.

     - А ты, конечно, знаешь, какая я, - сказала она вместо этого.

     - Конечно. Чего тут знать? Вы все одинаковые.

     - Ну, завелся!

     - А ты к тому же слышишь зов.

     - И что?

     Гонза зло растянул губы.

     - Как можно серьезно воспринимать того, кто тупо жаждет хлеба и зрелищ? Набитого живота, телесного ублажения, в общем, халявной экскурсии в райские кущи?