Наследники исчезнувших империй - Михеев Михаил Александрович - Страница 23

Однако и люди, участвовавшие в этом сражении, оказались достойны друг друга. В результате еще примерно через час вялотекущей перестрелки, фактически исчерпав возможности к ведению боя, противники отступили. Сражение закончилось вничью, ну, может, с легким перевесом по очкам у имперцев. Они смогли уничтожить авианосец и два монитора противника, сами потеряв при этом только один линкор, но при этом понеся заметно большие потери в легких силах. Большая часть кораблей и имперского, и федерального флотов была избита до полной потери боеспособности, и бой в результате затих сам собой.

Трагикомизм ситуации заключался в том, что и империя, и федерация бросили в бой все силы, которые были под рукой. Больше у них в этом секторе ничего не было, а перебрасывать корабли с других участков, оголяя их, никто не рискнул. В результате непосредственно в системе Кастилии не осталось ни одного корабля, ну а те немногие истребители, которые смогли вернуться на базу, не имели ни боезапаса, ни топлива — почти все, что оставалось на и без того истощенных складах, они использовали в этом сражении. И лишь наземные силы продолжали вести упорные, хотя и, по большому счету, ничего уже не решающие бои.

В этот момент и появился в системе небольшой звездолет. Внимательный и хорошо знающий историю космонавт, при некотором напряжении извилин и полноценно задействованном воображении сумел бы опознать в нем легкий крейсер типа «Адмирал Денниц». А может быть, и не опознал бы, даже скорее всего не опознал — последний из кораблей этой серии был снят с вооружения больше ста земных лет тому назад.

Тем не менее, именно такой корабль скользил сейчас к Кастилии. Правда, к слову сказать, от первоначального варианта крейсера остался только корпус, да и тот, взятый в свое время с корабельного кладбища, после многочисленных и не всегда квалифицированно проведенных модернизаций изменился почти до неузнаваемости. Получившееся из него в результате переделок чудовище можно было смело выставлять на конкурс «Самый уродливый корабль столетия», однако надо сказать, если с точки зрения архитектуры крейсер и был убожеством, то касаемо боевых качеств все у него было в норме. Те, кто занимался его перестройкой, не ограничились заменой двигателей и установкой новых орудий. На каком-то из этапов, сообразив, что размеры старого корабля маловаты и вписать в его габариты по-настоящему эффективное вооружение не получится, они попросту разрезали корабль пополам, вставив еще одну секцию и увеличив тем самым длину корпуса почти в полтора раза.

Однако просто нарастить длину им, очевидно, показалось мало. Секция была, помимо прочего, вдвое больших размеров, и в результате некогда изящный стреловидный корабль стал напоминать пробитую отверткой насквозь пивную банку. Тем не менее, подобные извращения дали возможность довести и энерговооруженность, и огневую мощь корабля до уровня куда более современных аналогов. Сейчас на крейсере стояли реакторы последнего поколения, которые были предназначены для крейсеров типа «Тантал», и орудия, разработанные не так давно специально для тяжелых рейдеров «Везувий». Чего стоило во время войны, когда каждое изделие этого типа на счету и под строгим контролем, раздобыть все это великолепие для частного корабля, оставалось секретом его владельцев, но любой знающий человек сказал бы: тут пахло деньгами, и не просто деньгами, а очень большими деньгами. И еще связями, без которых никакие деньги не позволят в полной мере воспользоваться своим потенциалом.

Аккуратно ощупывая пространство перед собой гравитационным радаром, не самой последней модели, но одним из самых удачных и надежных, крейсер скользнул по кромке астероидного поля. На планете у обороняющихся еще могли оставаться радары, да и полевые радары десантников тоже кое-что стоили. Разумеется, шанс, что им удастся нащупать корабль на таком расстоянии, да еще там, где его никто не ждет, был ничтожен, а учитывая сверхсовременную систему подавления, установленную на крейсере, и вовсе смехотворен, но тот, кто вел его сейчас к планете, не пренебрегал любой возможностью, чтобы снизить его еще хоть немного. В результате, курс не был оптимален с точки зрения пройденного расстояния, но зато обеспечивал минимальную возможность обнаружения крейсера хоть кем-то. Хотя, надо сказать, кое-кто его обнаружил, причем без усилий, но этому кое-кому, вернее, кое-чему было наплевать и на этот корабль, и на все остальные, проходившие здесь раньше. Какое ему было дело до примитивных дикарей, бороздящих космос на утлых плотиках, по недоразумению названных звездолетами…

Приблизившись к Кастилии, неизвестный крейсер ловко укрылся за одним из ее спутников. Огромный, больше полутысячи километров в диаметре астероид, некогда захваченный гравитационным полем этой планеты, как нельзя лучше подходил в качестве укрытия. Еще раз ощупав пространство и определив, что ни один радар их не отслеживает, командир странного корабля отдал наконец, приказ идти на посадку.

В отличие от первоначального варианта корабля, сейчас аэродинамика крейсера была, что называется, ни к черту. Это требовало от пилота больших усилий и мастерства при входе в атмосферу, но он, разумеется, справился, хотя и считал, что лучше провести высадку в десантных ботах. Однако тот, кто руководил экспедицией, хотел прибыть на планету с комфортом, а не в крошечной капсуле, и его мало интересовало мнение капитана. Он отдавал приказы, а задача всех, от капитана до юнги, была их исполнять.

И все же, пренебрегать мнением профессионала ему не стоило. Войдя в атмосферу, крейсер становился уязвим и, помимо этого, видим, и на радарах, и визуально. Радаров поблизости не было — они были давно уничтожены, бои здесь шли серьезные. Зато исправно несли службу двое имперских десантников при самоходной зенитной установке, которые, обнаружив корабль незнакомых очертаний, поступили так, как требовал устав — навели на него свои ракеты. Их самоходка, бывшая еще недавно частью универсального комплекса противокосмической обороны, а теперь оставшаяся сама по себе, без системы наведения была не особенно эффективна, но тут дистанция оказалась невелика, а цель — маломаневренна. Пожилой командир ткнул пальцем в сторону корабля, указывая оператору на то самое утолщение корпуса. Силовой каркас там был нарушен, и никакие усилия не могли это изменить — в любом случае, корпус был ослаблен, а значит, для нанесения максимального ущерба бить следовало именно сюда.

Оператор, совсем еще молодой парень, не подкачал, и две последние остававшиеся у них ракеты, сорвавшись с направляющих, ушли в сторону цели. Первую зенитки крейсера успешно сбили, но вторая взорвалась на силовом поле не только эффектно, но и эффективно. Силовое поле, перегруженное во время маневров в атмосфере и добавочно ушибленное взрывом ракеты, исчезло. Часть выброшенной боеголовкой энергии добралась-таки до крейсера, и борт корабля был распорот.

Это был еще не конец, одна пробоина корабль не уничтожит, зато сам он подобную наглость без последствий не оставит — это уже, что называется, без вариантов. Десантники очень хорошо понимали расклады и, не мудрствуя лукаво, бросились прочь. Очень удачно, надо сказать, бросились — едва только они скатились в ближайшую канаву, как за их спинами раздался грохот и над головами пронеслась волна раскаленного воздуха. Уже после того, как неизвестный крейсер скрылся, зенитчики рискнули высунуться и осмотреться. Там, где только что стояла их самоходка, серым маревом поднимался теперь горячий воздух над раскаленной воронкой да валялись вокруг нее куски оплавленного металла — все, что еще недавно было грозной боевой машиной.

Однако дело свое зенитчики все же сделали. Крейсер, и без того не светоч аэродинамики, а теперь еще, вдобавок, лишенный силового поля, с огненным факелом, вырывающимся из дыры размером с теннисный корт, с трудом слушался команд пилотов. Продолжая идти к цели, он вышел за пределы контролируемой имперцами территории, но лишь для того, чтобы оказаться над позициями их коллег-федералов. Там тоже были десантники, и обучали их ничуть не хуже, чем имперцев, вооружены же солдаты штурмового корпуса оказались даже лучше. Да и в храбрости они своим коллегам ничуть не уступали. Обводы крейсера были федералам так же незнакомы, как имперским зенитчикам, а устав предписывал те же действия. В результате по уже поврежденному кораблю ударили переносные зенитно-ракетные комплексы. Конечно, ракеты были куда слабее тех, что несла самоходка, но их оказалось на удивление много. Будь крейсер цел, вряд ли они представляли бы опасность, но без защиты, да еще на столь малой высоте… В общем, крейсер подставился и нахватался оплеух по полной программе. Он еще какое-то время держался в воздухе, но потом, как и предполагали зенитчики и с той, и с другой стороны, корпус его, ослабленный неумелой модернизацией, не выдержал нагрузки. Вначале он изогнулся, потом вокруг пробоин с ужасающим треском начала разрываться обшивка. Посыпались вниз броневые плиты, вырванные чудовищным напором, тут же возникло еще несколько очагов пожаров, а потом объятый пламенем крейсер развалился пополам. Его раскаленные обломки падали на лес, прорубая в нем широкие просеки, распугивая местное, не особенно привыкшее бояться зверье, и не подожгли все к чертям лишь потому, что после дождей растения были напитаны влагой, как губки, сдави — потечет.