Старик - Иванин Александр - Страница 29

Ярость начала закипать мутной жижей внутри сознания большого морфа. Кызя поднялся и погнал себя к месту кормежки беспардонной сволочи. Он ему задаст. Он вытрясет из него все, что эта скотина сожрала. За ночь у Кызи окончательно сформировались конечности для лазанья по зданиям. И еще у него развивалась память. Он точно помнил, где появился этот гад, хотя звуков оттуда уже не было слышно и унылые однотипные каморки его кормушки были похожи одна на другую.

Кызя сноровисто лез вниз. Слегка мешал живот, раздутый от обилия проглоченной пищи. Но в остальном все было намного лучше, чем сутки назад, когда он лез в коробку дичи со стреляющей палкой. Если под ним подламывалась опора, то он ловко перехватывался за другой выступ или щель в стене.

Спустившись к коробке с нарушителем, большой морф не стал ждать, а просто ворвался в разбитое окно. Это было неосмотрительно. Конкурент успел укрыться и устроить ему засаду. Противный гад прыгнул сбоку ему на спину и вцепился когтями. Кызя кое-как успел вывернуть шею под брюхо, чтобы тот не укусил его в голову. Он интуитивно чувствовал, что его голова – именно то место, ранение в которое неминуемо закончит его существование. А этого он не хотел. Кызя резко кувырнулся вперед вместе с обидчиком на спине. Эта сволочь выхватила своими зубищами здоровенный кусок его плоти из самого основания шеи. Большой морф в панике сделал козла. То есть он одновременно подпрыгнул высоко вверх на всех четырех лапах, впечатав сидящего на его спине морфа в потолок. Тот на мгновение ослабил хватку, чего хватило Кызе, чтобы сбросить урода со своей спины.

Жулик сразу молнией рванулся в сторону и попытался скрыться в следующей комнате. Кызя не стал бросаться так опрометчиво, как в первый раз, а плавной стелющейся походкой последовал за ним. Конкурент оказался в коридоре перед дверью. Это был тупик. Он обернулся к Кызе и разинул пасть. Жулик бросился первым, опередив большого морфа на какие-то мгновения. Они столкнулись примерно на середине пути между ними, как два стенобитных орудия.

Кызя протаранил его своей массивной башкой с прочной маской на морде. Удар был такой силы, что у Кызи затрещали позвонки в длинной мощной шее. В следующий раз нужно будет поберечься. Ошибкой врага было то, что он разинул пасть. Кызя ударил того всей своей массой прямо в середину нижней челюсти. Крепкие кости врага треснули. Во все стороны полетели зубы. Кызя сломал его нижнюю челюсть в нескольких местах. В голове у большого морфа зашумело. Враг был ошарашен и получил серьезное повреждение, но схватка на этом не закончилась. Оба морфа сцепились за еду, подстегиваемые страхом перед голодом. Кызю захлестывала ярость. Он молотил конкурента, кусал и рвал его когтями. Противник отвечал ему тем же. Наконец изловчившись, Кызя немыслимым образом изогнул шею и захватил челюстями коленный сустав морфа. Он сжимал его все сильнее и сильнее, челюсти большого морфа трещали от напряжения и наконец раздробили сустав противника. Все это время морфы лупили и царапали друг друга.

Кызя отбросил искалеченного противника в сторону. Тот понял, что сейчас он проиграет, и, спасаясь от большого морфа, выпрыгнул в окно. Кызя высунулся следом за ним. Противник, панически перекидывая свое тело на руках по балконам здания, спускался вниз. Кызя в бешенстве ринулся в погоню. Разумеется, он догнал захватчика и сбросил его с высоты третьего этажа на бетонную отмостку перед домом.

Враг неуклюже плюхнулся на твердое покрытие. Раздробленное колено не позволило ему смягчить силу удара, и он нелепо приложился боком об асфальт. Самое плохое было в том, что при падении он сломал вторую ногу. Морф поднялся на передних лапах и, помогая себе изувеченными ногами, ринулся изо всех сил к выходу из квадратного двора, прямо к ближайшему выезду.

Кызя не торопился. Морф был значительно меньше, чем он, но все же изрядно потрепал Кызю в драке. Мощный мышечный панцирь по всему телу и щит из нового запаса на спине сберегли его от критических травм. У него была сломана всего пара или тройка костей, но глубокие раны от зубов и когтей конкурента были очень серьезными. Их еще латать придется.

Кызя рысил за врагом до самого выхода с территории жилого комплекса. Так они промчались через гостевую парковку, клумбы и скверик, но дальше Кызя не стал его преследовать. Конкурент скрылся, свернув налево из арки въезда. Другие дома были относительно неблизко, а если он увлечется погоней, то кто-нибудь еще сможет покуситься на его кормушку и его территорию. Он вспомнил о своем партнере. Как бы тот не возомнил о себе многого.

Кызя пошагал обратно. Он перемежал рысцу на четырех лапах с хождением на двух. В первом случае двигался быстрее, во втором – удобнее оглядываться по сторонам, да и видно было больше. К тому же у него освобождались передние лапы. Но самое главное – у него появилось новое чувство. Оно зародилось на стыке голода, удовольствия от насыщения и ярости. Это было чувство своей территории. То место, где вся еда принадлежит только ему, тоже по праву принадлежит ему – это ЕГО ТЕРРИТОРИЯ.

Он чувствовал, как клетки бурлили внутри тела. Запас питательных веществ в организме таял с катастрофической быстротой. Но и восстановление шло просто чемпионскими темпами. Организм Кызи готовился к новой схватке.

Кызя забрался в коробку, где захватчик пытался украсть его еду. Два тупых зомби жрали третий вкусный труп. Ну уж нет. Ближайшего к нему зомби морф просто выкинул в окно, а второму прокусил череп. Зомбак тут же обмяк и перестал трепыхаться. Кызя выпустил размозженную голову из пасти. Он досадливо поморщился. Какой противный вкус! Морф попытался сплюнуть, но конструкция всей пасти не позволила этого сделать. Нужно было почистить зубы. Он не понимал, что это такое и откуда это всплыло в его сознании, но чистка должна была спасти от противного вкуса. Морф потер лапами язык и небо, а потом зубы. Стало лучше.

Морф ощутил желание заесть противного мертвяка чем-нибудь вкусненьким. Сказано – сделано. Он разыскал в комнате оторванную голову правильного трупа и с удовольствием схрупал ее, как сочное яблоко. Потом он вернулся к прогрызенному трупу и выудил из него печень и почки, а затем сердце и легкие.

Распотрошенный труп он потащил с собой наверх, к своему подельнику. Партнера он застал на месте. Ленивый ублюдок сонно жевал ногу, торчащую из ботинка с высоким голенищем. Кызя задал трепку бессовестной твари: тот оставил его одного в бою с захватчиком. Маленький морф безропотно сносил побои. В наказание Кызя заставил его сожрать лежащие перед морфом ботинки. Ботинки были совершенно бесполезными и только мешали жрать и усваивать пищу. Пусть знает, мерзкая тварь, что значит вести себя не по-товарищески. Наказав партнера, Кызя сменил гнев на милость и оторвал для мелкого ногу от свежей добычи.

Он восстанавливался, еще он бегал по всей крыше и осматривал свою территорию. Морфы разглядывали с крыши двор и кормушки. Кызя уже видел, где можно еще поживиться. Еда никуда не денется, но еще кто-нибудь может прийти за ней. Делиться едой он не намерен. Исключение составлял только его помощник. По улицам катались коробки. Из коробок стреляли. Он видел, как от выстрелов падают его тупые и медленные собратья. Он уже связал выстрелы, уничтожение зомби, травмы и еду. Еда не так уж и доступна, оказывается. Ну ничего. В его кормушке еще достаточно дичи, и ему не обязательно выколупывать еду из этих бегающих коробок, рискуя нарваться на жалящие выстрелы.

Кызя как раз разглядывал, как из далекого серого дома в одну из таких коробок в панике забегали мелкие люди. Он видел и людей, которые не лезли в коробки, а стояли вокруг и стреляли. Он разглядывал и одновременно изучал картинку. Морф услышал со стороны его лежки скуление на высоких нотах, больше похожее на тоненький писк. Оказывается, его партнер пытался привлечь его внимание. Это было началом коммуникации между новыми существами.

Кызя вернулся к маленькому морфу. Тот, высунув голову между выступами парапета, что-то разглядывал внизу. Кызя запрыгнул на парапет и в позе озадаченной обезьяны уставился вниз. Во дворе на его территории стояло много коробок. Точнее, там были коробки и раньше, но это были новые коробки. Он их не помнил. Там ходили люди. Морф втянул ноздрями воздух. Дышать он тоже научился, но то было не дыхание – оно больше напоминало проветривание легких. Это позволяло сканировать воздух и вынюхивать следы пищи. Кроме того, от притока воздуха в организм у него подскакивала скорость обмена веществ. Очень жаль, но Кызя ничего не учуял. Холодный ветер нес со стороны совершенно иные запахи.