Психосекты. Ловцы раненых душ (СИ) - "Джонни Псих" - Страница 10

Его состояние улучшилось в результате лечения хлорпромазином и карбонатом лития. Он был выписан после 78 дней пребывания в больнице и с тех пор не демонстрировал симптомов. Он закончил высшее учебное заведение с отличием.

Приведённые выше клинические истории дополняют неформальные воспоминания людей, в своё время прошедших тренинги. Рассказывает женщина по имени Андреа де Михаэлис:

«Я прошла эст в семидесятые, когда я была ещё юной, очень наивной и впечатлительной. Я поняла, что я эмоционально очень сильный человек, так что я многое вынесла оттуда и не испытала на себе негативных эффектов. Но это было не так в случае многих участников. Стало привычным видеть, как, казалось бы, сильные люди ломались психологически до такой степени, что они лежали на полу, свернувшись словно плод в утробе матери, визжали, пускали пузыри и слюни, полностью теряли контроль над собой прямо рядом со мной. Мой тогдашний муж был одним из них. Нам не позволяли сидеть вместе. Нам давали указания не прикасаться к этим людям и не обращать на них внимания. Тогда я полагала, как и все прочие, что устроители семинара держат ситуацию под контролем, а потому никому не будет нанесено вреда. Это было не так. Мой муж стал сам не свой и покончил жизнь самоубийством несколько лет спустя.

Однако самым трагическим примером побочных эффектов эст, наверное, является случай Джека Сли. На момент участия в семинаре эст, Джек Сли был 26-летним жителем Монтвилля, штат Коннектикут. Он окончил университет шт. Коннектикут в 1978 году. Он был принят на факультет права университета Вермонта, однако предпочёл сконцентрироваться на возможностях профессионального развития в финансовом секторе. Набравшись опыта в кредитной компании, он устроился на работу в банк в Миддлтауне, шт. Коннектикут. Вскоре после этого он был повышен в должность менеджера нового местного отделения банка.

Весной 1983 года двое друзей Джека привели его на тренинг эст. После посещения «гостевого семинара» в мае 1983 года в Нью-Хейвене, Коннектикут, Сли внёс пятьдесят долларов предоплаты, чтобы зарезервировать место на тренинге эст. Одна из его целей, заявленная в регистрационной форме, заключалась в том, чтобы «снять затруднение во взаимодействии с незнакомыми людьми в групповой ситуации, будь то деловая или социальная встреча». Члены семьи Сли впоследствии рассказали представителям средств массовой информации, что он пытался работать над повышением уверенности в себе. Джек принял участие в тренинге эст 14 августа 1983 года в отеле Парк Плаза в Нью-Хейвене.

Сли потерял сознание после 16 – часовой сессии семинара. Оно упал навзничь, стоя на сцене с другими участниками, в ходе части тренинга известной как «процесс угрозы» или противостояние страху, которая началась примерно в 23 часа 30 минут. Как предполагалось, Джек должен был противостоять своему страху стоять перед группой людей. Выпускник эст, роль которого называлась «ловец тел» или «ловец людей» задержал падение Сли, а затем пошёл за помощью. Ассистенты на тренинге эст выяснили, что Сли не дышал, и попытались реанимировать его.

Парамедики вынесли Сли из зала отеля до полуночи и перевезли его в Йельский госпиталь Нью-Хейвена. В 1 час 3 минуты Сли был признан мёртвым «по невыясненным причинам» врачами Йельского госпиталя в Нью-Хейвене. Предварительное вскрытие тела Сли было выполнено в ночь его смерти, а 16 августа проведено более подробное патологоанатомическое исследование, которое, однако, поставило медиков в тупик.

В ноябре 1983 года управление судебно-медицинской экспертизы шт. Коннектикут опубликовало доклад, согласно которому «Полное вскрытие не показало анатомических причин смерти. Имеющаяся история указывает, что господин Сли потерял сознание в ситуации, где был возможен сильный эмоциональный стресс. Такой эмоциональный стресс мог иметь нервные и гормональные проявления, ведущие к нарушениям сердечного ритма».

Патолог, обследовавший тело Сли, заявил: «Мне не нравится слово «испуг», однако известны случаи внезапной смерти, где важную роль играют эмоции, например, когда индивид считает, что на него наложено проклятие».

Хотя на тренингах эст, к счастью, люди умирали редко, многие теряли сознание непосредственно во время семинара, в первую очередь в особенно напряжённые моменты. О том, как на тренингах эст поступали с людьми, падавшими в обморок во время «процесса угрозы», красноречиво свидетельствует следующая история. Тренер инструктирует участников:

«А теперь мы собираемся показать вам страх. Мы поможем вам испытать всю вашу показушность, все ваши спектакли, всё ваше дерьмо. Каждый из вас, как часть ряда из двадцати пяти человек, выйдет в переднюю часть зала и будет стоять и смотреть на всю остальную аудиторию. Всё, что я хочу, чтобы вы делали,- это чтобы вы стояли здесь и были здесь. Я не хочу, чтобы вы выглядели круто. Я не хочу, чтобы у вас была сексуальная улыбка. Я не хочу, чтобы вы были Дружелюбными Джо. Я не хочу, чтобы вы держались с достоинством. Я не хочу, чтобы вы расслаблялись. Я хочу, чтобы вы пришли сюда и просто были. А те, кто ещё в аудитории, я хочу, чтобы вы осознали, что с вами происходит. Сейчас, когда вы сидите, делая вид, что вы с людьми, которые прямо перед вами и смотрят на вас, вы на самом деле заняты, словно пчёлы, подготовкой своего собственного спектакля. В этом и состоит процесс угрозы: привести вас в контакт с вашими грёбаными спектаклями. Заставить вас почувствовать вашу неспособность просто быть. Заставить вас увидеть, что вы так напуганы, что люди могут увидеть, кто вы есть на самом деле, что вам приходится разыгрывать роль перед людьми. эст не интересуется ролями. эст желает привести вас в контакт с тем, кто вы есть, чтобы вы просто были тем, кто вы есть».

«Ок. Второй ряд, две центральные секции, встаньте! Снимите ваши свитеры и пиджаки. Повернитесь направо и маршируйте на платформу. Поехали!»

Люди во втором ряду встают, некоторые снимают свитеры и пиджаки. Затем они все семенят направо, потом вниз по проходу, затем вверх и через платформу. Когда они проходят перед другими участниками, большинство выглядят виноватыми, испытывающими неловкость или испуганными. Если бы не их чистенькие городские наряды, эта волочащаяся группа пугливых взрослых напоминала бы военнопленных, которых ведут на расстрел. Наконец, каждый из них останавливается и разворачивается лицом к аудитории. Многие выглядят так, словно они видят стволы, направленные на них.

Одна девушка смотрит в ужасе поверх голов аудитории. Упитанный мужчина уставился в пол с болезненной улыбкой. Безупречно одетая женщина средних лет широко осклабилась на аудиторию в целом, и её правая щека слегка подёргивается. Стройная, с гладкой кожей блондинка двадцати лет с небольшим, одетая в откровенно прозрачную белую блузку, не смотрит ни на кого. Она неотрывно всматривается в противоположную стену. Несколько человек никак не могут найти, куда деть свои руки.

«Убери эту глупую улыбку со своего лица! Ты, придурок!»

Поскольку у трёх или четырёх человек действительно глупые улыбки, а ещё, вероятно, полдюжины думают, что у них глупые улыбки, крик тренера погружает многих в изучение собственных лиц. Женщина с замершим оскалом нисколько не поколебалась, словно она не слышала. Тренер подходит и встаёт перед ней: «Ок, Марси, избавься от своей глупой улыбки и просто будь здесь с нами».

Улыбка Марси остаётся. То, что она не меняется, делает её ещё более замершей и искусственной.

«Ты пряталась за этой глупой улыбкой на протяжении двадцати лет, Марси. Убери её. Избавься от неё! Нам больше не нужна твоя показушность. Нам нужна ты!»

Будто статуя, которую толкнул небрежный прохожий, всё тело Марси словно покачнулось один или два раза, однако улыбка остаётся неподвижной, как и прежде.

«Я не могу»,- говорит она слабым голосом сквозь свой фиксированный социальный оскал.

«Убери это. Такой дерьмовый спектакль управлял твоей жизнью. Просто будь здесь».

«Я не могу»,- шепчет статуя.

«Точно! Ты так напугана, что ты даже не знаешь, что ты напугана».