Самая высокая лестница (сборник) - Яковлев Юрий Яковлевич - Страница 45

Все трое молчали. Все трое выжидательно смотрели на остров. Ева наклонялась то влево, то вправо: младший брат заслонял весь вид.

— Где большая рыжая собака-лев? — время от времени спрашивал Ромка.

— Лев спит, — отвечал Рад, нажимая на весло.

— Не знает, что мы приедем?

— Нет. Я не сказал ему.

— Он ждет мясо?

— Ждёт.

Ромка умолкал. Он снова вглядывался, стараясь первым увидеть таинственного хозяина острова. Но зелёная стена деревьев скрывала от его глаз все тайны маленького материка.

— А ты, Ева, не боишься льва? — спросил Рад.

— Не знаю, — ответила девочка.

— Он же не тронул тебя.

— А почему он не тронул? Он добрый?

— Он благородный.

Ева оглянулась на Рада. Он смотрел в сторону острова. Остров был совсем близко. Он стал большим, и теперь уже Ромкин затылок и пятки не могли заслонить его.

Днище заскрипело о песок. Лодка остановилась.

— Прыгайте! — скомандовал Рад.

Ромка выпрыгнул первым. Ева, слегка наклонив лодку, ступила в мелководье.

Последним вышел Рад.

Он сложил руки рупором и крикнул:

— Кинг! Кинг!

Потом прислушался. Никто не отозвался.

— Кинг!

— Так крепко спит? — спросил Ромка.

Рад ничего не ответил. Раздвигая ветви, он быстро зашагал в глубь острова. Ребята спешили за ним.

Смутное беспокойство овладело Радом. Он остановился, прислушался и пошёл дальше.

Когда на пути попадались песчаные залысины, Рад наклонялся в надежде увидеть следы своего друга. Так вся компания добралась до шалаша. Рад заглянул внутрь. Там никого не оказалось.

— Кинг! Кинг!

Только эхо отозвалось на его крик.

— Где же он? — спросила Ева.

— Он спрятался от нас? — спросил Ромка.

В это время Рад наклонился и поднял с земли стреляную гильзу. Он сжал её в кулаке, словно хотел раздавить, смять, уничтожить.

— Его нет, — прошептал он, — я не уберёг его. Кому-то не спалось оттого, что на земле живёт прекрасный лев.

— Кому не спалось? — спросила Ева.

— Тем, кто стрелял! Для них самый лучший лев — это мёртвый лев. Чучело!

Рад шагал по заросшему острову. Ветки задевали его лицо. А он шёл. И всё говорил, говорил:

— Кому он помешал? Кого обидел? Не зарезал ни одной косули. Люди убили косуль. Бородатые! А лев прошёл мимо спящих детей так, что они даже не проснулись.

— Может быть, он убежал или спрятался? — спросил Ромка. — Давай искать! Побежали!

— Куда бежать? Если бы вы были постарше, вы бы помогли мне. Одному трудно со львом. Одному трудно защитить льва, понимаете?

Ничего они не понимали. Бежали за ним, смотрели на пего, слушали и ничего не понимали.

Когда, обойдя весь остров, они садились в лодку, Рад протянул Ромке стреляную гильзу.

— Держи, — сказал он, — и храни всю жизнь!

— Зачем? — спросил мальчик, разглядывая подарок.

— Чтобы помнить о льве. Чтобы беречь львов.

Они уже отплыли далеко от острова, когда Ева сказала:

— А если лев жив?

Рад перестал грести и внимательно посмотрел в глаза девочке.

— Если он жив, я найду его. Льва невозможно спрятать. Я найду его!..

Горное эхо усилило его слова, и они зазвучали на весь мир:

«Я найду его!..»

Где ты, Кинг? Если ты жив, отзовись! Подай сигнал, и друг придёт тебе на помощь.

Где может очутиться лев, отторгнутый от своей пещеры, от своего острова, от своих друзей?

Он может попасть в зоопарк. Если там есть свободная клетка и средства для содержания льва. Но если все клетки заняты, все львы на местах…

Ещё есть кочующие зверинцы, где клетки стоят на машинах и на прицепах. И звери здесь вечные путники, пассажиры, у которых нет станции назначения. Где найдёшь такой кочующий зверинец?

И ещё есть цирк. Туда могут взять льва, если он умеет прыгать с тумбы на тумбу и брать в пасть голову дрессировщика. А Кинг этого как раз и не умеет. Он умеет нечто другое, что стоит всех цирков. Он умеет дружить с человеком, смотреть в глаза, приходить на помощь в трудную минуту. А это уже не цирк. Это — настоящая жизнь!

Где искать Кинга в огромном городе? Не встретишь же его в старом тесном переулке или в кустах на сквере…

После тихого лесного кордона город оглушает голосами, шагами прохожих, рокотом бегущих машин, резкими запахами. Город кажется тесным, и Рад чувствует себя в нём как в куртке, из которой вырос. Рад вырос в непроходимом горном лесу, где солнце редко достигает земли, а тропы похожи на зелёные тоннели. Он опасливо перебегает дорогу, оглядывается, наталкивается на прохожих. На него смотрят недоверчиво и сердито: откуда такой взялся!

А он ниоткуда не взялся. Живёт здесь в интернате. Знает в городе каждую улицу, каждый уголок. Но что-то стряслось с Радом, изменилось в нём, наполнило его тревогой, и теперь всё кажется ему новым, незнакомым. Не таким он оставил город в начале лета, уезжая на кордон к Деду.

Он идёт по городу, а у него перед глазами возникает дом с черепичной крышей. Ромка и Ева стоят на крыльце. Тихо блеет — шлёт свой привет — коза. А большой многоэтажный дом вдруг превращается в базальтовую стену, на которой древний живописец нарисовал зверей, и охотников, и льва. И самого себя в барсовой шкуре. Оказывается, он был похож на Рада.

Почему Раду так душно, так тесно в родном городе? Потому что рядом нет льва. Нет его друга Кинга. Ничто в городе не напоминает о нём. А там, в лесу, наверное, ещё сохранились похожие на фиалку следы Кинга. Одна большая ямка и четыре маленьких.

Рад смотрит себе под ноги. Может быть, надеется увидеть знакомые следы на городском асфальте? Напрасно надеется. С Кингом всё покончено. Не уберёг его Рад. Какое-то жестокое сафари с лаем, грохотом и стрельбой пронеслось по зелёному острову на озере Зур — и Кинга не стало.

Рад не заметил, как на смену большим, шумным улицам пришли маленькие переулочки старого города. Они сгорбились и искривились от времени. А дома как были двухэтажными, так за сто лет и не выросли ни на один этаж. Только деревья вытянулись, стали ветвистыми, свешиваются с каменных оград. Старый город кажется островком в большом современном многоэтажном городе. Долго ли ему существовать, этому островку?

Не долго! Новый город уже движется, наступает, щёлкает старые домики, как орехи. Рад прошёл мимо дома, который ломают. Огромная чугунная груша раскачивалась на стреле крана. Удар — и стена подломилась, как от взрывной волны. Удар — рухнула, и сразу поднялось розоватое облако кирпичной пыли. Рад посмотрел на гибель старого домика и ощутил на зубах скрип пыли. Он зашагал дальше. И долго ещё за его спиной слышались тяжёлые удары.

Неожиданно в просвете между домами Рад увидел зелёную лужайку. На ней шло настоящее представление. Человек шесть мальчишек, мал мала меньше, в спортивных трико, проделывали разные трюки. Они прыгали, переворачивались в воздухе, взлетали друг другу на плечи.

Рад остановился. Понаблюдал за ними. Спросил:

— Откуда вы?

— Мы из цирка, — ответил высокий носастый мальчик; он был в этой компании самым старшим. — Не найдётся закурить?

— Не курю.

— Жаль, — сказал носастый.

И снова мальчики задвигались, как заводные. В каждом из них была спрятана удивительная упругая пружинка, которая подбрасывала их и переворачивала в воздухе.

Рад зашагал дальше.

Миновал старенький дом с причудливой башенкой и остановился около трёхэтажного дома с балконом.

Он сложил руки раковинкой и поднёс ко рту. Раздался странный звук, похожий на гудок корабля. На балкон выбежала Таня.

— Рад!

— Таня! Выходи!

— Не могу. У меня обед варится… Как дела?

Рад опустил голову.

— Как дела? — повторила Таня. — Я твои письма про льва читала.

— Льва больше нет, — тихо сказал Рад. — Он погиб…

Таня засмеялась.