Большая игра - Паскаль Фрэнсин - Страница 9

— В самом деле?

Сочетание человечности и Брюса Пэтмена чуть не заставило Элизабет сострить, но в памяти всплыло несчастное лицо Робин и укрепило ее первоначальное намерение.

— Да, я хотела бы написать статью о человеке, который может оказать помощь ближнему и никогда не упомянет об этом, — продолжила она. Брюс выглядел озадаченным — Я не могу понять, Лиз, о ком ты собираешься писать. Обо мне или о добром дяде?

Элизабет знала, что в этом был весь Брюс Его эгоистичная натура просто не могла позволить ему и помыслить о том, что можно заботиться о ком-либо, кроме себя.

Она уже готова была повернуться на каблуках и с презрением удалиться, но лицо Робин снова всплыло в ее памяти. Она должна выполнить свой план до конца.

— Слушай, Брюс, что если кое-кто сделает тебе доброе дело? Заставит ли это тебя сделать что-нибудь в ответ?

— Может., быть. Все зависит от дела — Ну а если кто-то напишет статью в «Оракул» о тебе? Брюс улыбнулся — О первой ракетке в округе, и о том, как я размазал по стенке этого выскочку из Пэлисэдз-хай?

— Да, и об этом тоже.

— А может быть, и о том, что кое-кто уже наступает на пятки Джону Маккинрою?

«Вот уж действительно, дай мне Боже терпения».

— Подожди, Брюс Если кое-кто напишет о тебе-.

— А фотография будет?

— Да. Ты мог бы отблагодарить этого человека?

— Как отблагодарить?

Элизабет глубоко вдохнула, задержала дыхание, затем резко выдохнула;

— Пригласить одну девушку на дискотеку в субботу.

Реакция Брюса застала Элизабет врасплох. Он улыбнулся и как павлин распустил хвост. Выпрямившись во весь рост, он весело подмигнул ей.

— Конечно. Я с радостью приглашу тебя, Лиз.

— Меня?

— Я всегда знал, что ты неравнодушна ко мне. Я тоже тебя давно приметил.

«Спокойно, — твердо приказала себе Элизабет, — ни в коем случае, не ответить ему, что ты действительно думаешь».

— Брюс, это очень мило с твоей стороны, — скупо улыбнувшись, ответила она, — но я уже приглашена. — И потом, с трудом выговаривая слова, она добавила:

—  — Не пригласишь ли ты Робин Уилсон на танцы?

Брюс разразился хохотом — Брюс, — строго оборвала его Элизабет, — я не шучу.

Когда до него дошло, что Элизабет и впрямь совершенно серьезна, смех резко оборвался На смену благодушию пришло раздражение.

— Толстопузую Уилсон?

Элизабет почувствовала, что что-то вдруг сжалось внутри, но у нее хватило духа продолжать;

— Это кандидатское испытание в члены клуба. Только так можно помочь Робин.

— Никогда. Что подумают мои парни? А что девушки подумают? Да за кого ты меня принимаешь?

Элизабет только загадочно улыбнулась:

— Ты говоришь, что ты — первая ракетка. Интересно, кто же вторая? Том Маккей, не правда ли?

— Вторая ракетка?

— Он ведь тоже выиграл все свои встречи в этом году.

Брюс Пэтмен сразу понял, в чем дело. Откинув голову, он бился над трудным решением Наконец сказал;

— Ладно, я ее беру. Но знаешь, чтобы фотография была. Большая фотография и рассказ о том, как я размазал этого парня из Пэлисэдз.

— Решено, — усмехнулась Элизабет. — Ты об этом не пожалеешь. Это хорошее « дело для хорошего человека.

— Оставь это, Лиз. Один из нас пожалеет об этом уговоре.

Брюс повернулся к сопернику.

— Начали!

Новичок послал несильный удар над сеткой, прямо на Брюса Это была ошибка Ракетка Брюса просвистела в воздухе, и — чпок — мячик шлепнулся, пролетев мимо застывшего от изумления новичка Всю дорогу домой Элизабет прошла в прекрасном настроении. В самом деле, неплохо было помериться силами с Джессикой и ее командой, но, конечно, лишь в том случае, если победа останется за ней.

Джессика тем временем в своем небесно-голубом бикини вприпрыжку спустилась по ступенькам во двор, к расположенному , за домом бассейну. За свое подтянутое, стройное тело ей нечего было краснеть, не то что бедной Робин на пляже.

Джессике не помешало бы учитывать такие вещи, но это было бы то же самое, что научить лягушек летать.

— Ну, — радостно обратилась Элизабет, — как у нас поживает Робин?

Джессика притворилась, что эта тема ее совершенно не интересует:

— Ах, даже не представляю. Она старается, но я не уверена, что у нее получится.

— Почему нет? До сих пор она делала все, что вы от нее хотели.

— Да, только до сих пор. Элизабет усмехнулась в ответ:

— Если ей все удавалось до сего дня, то я не знаю, что может остановить ее теперь.

— Хочешь пари?

— Какое пари?

— Две недели сдавать и забирать белье из прачечной.

— Идет. — Элизабет схватила руку Джессики и разбила руки, скрепив спор. Джессика рассмеялась, и Элизабет ответила ей смехом. Джессика выскочила с заднего крыльца, и Элизабет услышала всплеск — сестричка нырнула в бассейн.

Радостный смех Джессики донесся до Элизабет, уже поднимавшейся вверх по ступенькам. Она дошла до середины и остановилась, увидев вошедшую в дом Лилу Фаулер.

— Привет, Лиз, Джессика дома?

— Плавает, — ответила Элизабет и начала было подниматься дальше, но навязчивая мысль заставила ее остановиться.

— Лила, а как поживает твоя тетя?

— Какая тетя?

— Та, что в Нью-Йорке, с манией делать покупки.

— Лиз, ты в своем уме? Я не понимаю, о чем ты говоришь.

«Терпение», — отметила про себя Элизабет.

— Я говорю о щедрой тетушке из Нью-Йорка, Лила, которая засыпает тебя дорогими подарками. «Теми подарками, которые ты передала моей сестре», — добавила она про себя Лила пожала плечами.

— Я не пойму, о чем разговор. — Но, поглядев на Элизабет, она вдруг вспомнила — Ах, тетя, с ней все в порядке, спасибо, — и Лила натянуто улыбнулась.

Когда Лила сделала нервный жест, чтобы поправить прическу, Элизабет заметила кольцо.

— О, Лила, что за кольцо? Можно глянуть?

— Пожалуйста. — Лила протянула руку, чтобы дать Элизабет возможность разглядеть кольцо. Оно было великолепно, с вырезанной головой египетского фараона. Лила с нетерпением притопнула ногой — Мне бы хотелось искупаться, пока еще светит солнце, Лиз. Ты уже насмотрелась на кольцо?

— Да, конечно.

Лила пошла к бассейну, а Элизабет овладело ощущение, что что-то не так. Она была абсолютно уверена, что никакой тетушки в Нью-Йорке не существует. Тогда откуда Джессика взяла платок и сережки? Хотела ли Лила просто скрыть свою щедрость или купить дружбу Джессики? Возможно, все объясняется очень просто, пыталась успокоить себя Элизабет. Но что-то внутри подсказывало ей, что добром это не кончится.