Броненосные крейсера типа “Адмирал Макаров”. 1906-1925 гг. - Мельников Рафаил Михайлович - Страница 40

В 2 ч ночи снова появился густой туман.

Между тем в море были слышны радиопереговоры германских судов, причем радиопеленгаторные станции указывали на присутствие нескольких боевых соединений, о чем адмирал Бахирев был предупрежден.

Кроме того, разведывательному отделу штаба командующего флотом удалось расшифровать германское радио, из которого явствовало, что крейсер "Аугсбург" назначил рандеву какому-то, вероятно, легкому крейсеру в квадрате 377, и далее, что в 2 ч "Аугсбург" будет в четвертой четверти 357 квадрата, его курс 190°, ход 17 уз. Об этом также было передано адмиралу Бахиреву.

В 3 ч, придя в точку ш. 59°20,5' и д. 19°51,5', командующий отрядом, считая опасным и нецелесообразным подходить к Мемелю в тумане, а равно и ждать в море хорошей погоды, решил повернуть на NO 10° по направлению вероятного места нахождения неприятельских крейсеров.

Когда около 5 ч 30 мин туман разошелся, все крейсера оказались разбросанными. "Рюрика" и "Новика" видно не было. В 7 ч 35 мин утра отряд открыл во мгле близко по курсу два неприятельских крейсера, которые были вскоре опознаны: головным шел "Аугсбург", за ним вспомогательный крейсер (заградитель) "Альбатрос" и три миноносца. В этот момент "Рюрик" находился значительно к югу от места встречи.

Последняя произошла в условиях, позволявших тотчас же начать бой. С нашей стороны было четыре крейсера (кроме "Рюрика"), из которых каждый но своему вооружению был сильнее обоих встреченных неприятельских, в целом же на нашей стороне было подавляющее превосходство сил: русские крейсера имели в бортовом залпе четыре 203-мм и 24 152-мм орудий, германские- 12 100-мм орудий.

Таким образом, надо было дорожить каждой минутой, так как "Аугсбург" мог быстро уйти, тем более, что туманный, мглистый горизонт давал тому легкую возможность.

В этой обстановке мы вправе были бы ожидать резкого сближения отряда с противником и немедленного открытия огня. То или другое тактическое положение играло здесь второстепенную роль. Надо было быстро идти на наименьшую дистанцию, не тратя ни мгновения на какие бы то ни было перестроения и эволюции, которые здесь были просто излишними: неприятель был слаб, и его оставалось только раздавить.

Но вот тут-то и сыграли громадную роль тактические взгляды, которые прививались в период подготовки флота и которые подсказывали боевые решения. Первое инстинктив ное решение основывается на отдаленных впитанных и воспитанных предпосылках.

В донесении начальника отряда мы читаем: "Желая охватить голову, мы склонились влево, приведя головной корабль на курсовой угол 40° правого борта".

Невольно спрашивается, зачем понадобился этот тактический прием, лишний и бесцельный? А между тем приказание исходило от адмирала, который за время войны во многих случаях проявил свою доблесть и показал себя с самой лучшей стороны. Не малодушием или нерешительностью можно объяснить это приказание, а исключительно той предвзятой точкой зрения, которая воспитывалась в период тактической выучки флота, где "курсовой угол" и "охват" были китами всей постройки.

Бой начался. Противник легко прямым поворотом вправо "выходил из охвата". "Аугсбург", пользуясь своим преимуществом хода и пасмурной погодой, быстро начал обгонять отряд, направляясь к берегу и скоро скрылся в тумане. При этом со стороны нашего отряда не было сделано никаких попыток преградить ему путь или сблизиться с ним.

Очевидец, артиллерист "Баяна" П.В.Лемишевский "так описывает свои впечатления в этот момент: "Пришедшие в боевую рубку командир и старший штурман, а также уже находившиеся там и отдававшие предварительные приказания в плутонги оба артиллериста в этот момент были проникнуты одной мыслью, одним желанием; уничтожить крейсер "Аугсбург", который до сего времени всегда ускользал от наших крейсеров, и при том еше так недавно у Виндавы, когда мгла не дала возможности бригаде использовать свое преимущество в артиллерии. Но вот грянул залп из 8-дм башенных орудий и 6-дм казематных на "Адмирале Макарове". Небольшая пауза, необходимая, чтобы залпы двух кораблей не легли бы одновременно, и "Баян" открыл огонь из всех орудй и по головному неприятельскому кораблю. Вслед за "Баяном", выдерживая мертвый промежуток, открыли огонь "Богатырь" и "Олег" — по второму. Нельзя точно сказать, сколько минут прошло с момента открытия огня, когда совершенно неожиданно "Аугсбург" начал уходить от "Альбатроса", что ему было легко сделать, имея большое преимущество в ходе.

Таким образом, огонь всей бригады начал сосредотачиваться на втором. Что касается продолжения обстрела "Аугсбурга" "Адмиралом Макаровым" и "Баяном", то он терял всякий смысл: "Аугсбург", хотя и находился в пределах дальности 8-дм орудий, был едва виден, из-за мглы. Предусмотреть этот "побег" "Аугсбурга" командование отрядом едва ли могло, так как невероятно было бы, чтобы он смог бросить своего слабого товарища в такую минуту. И все же при первом признаке его побега можно было бы один из крейсеров послать в направлении на пересечку его курса и даже попытаться обстрелять.

Но этого сделано не было. Время было упущено, и "Аугсбург" начал уже совсем скрываться. Крейсера же оставались в кильватерной колонне, сосредоточив свой огонь на оставшемся "Альбатросе", при котором еще продолжали держаться миноносцы.

Между тем, положение "Альбатроса" все ухудшалось. На нем стали замечаться попадания.

Но счастье (? — Прим. авт.) и на этот раз еще не покидало неприятеля. Огонь бригады, хотя весьма интенсивный, не давал желаемых результатов, и только потому, что при стрельбе четырех кораблей по одной цели, при стремлении как можно больше выпустить снарядов, корректировать свои падения было нельзя, следовательно, бесцельно было сосредотачивать огонь и бросать снаряды.

Командование отрядом, не учтя этого, не отдало сразу приказания "Богатырю" и "Олегу" перенести огонь на миноносцы, хотя бы после ухода "Аугсбурга", дав тем самым возможность "Адмиралу Макарову" и "Баяну" вести полубригадную стрельбу, практика в которой у артиллеристов была, и результаты, совершенно другие, безусловно, сказались бы быстро. Мы даже считали, что достаточно было бы одного крейсера, чтобы уничтожить такой корабль, как "Альбатрос"".

Миноносцы, оставшиеся при "Альбатросе", находясь впереди курса, произвели торпедный залп. Торпеды пересекли строй крейсеров, не попав, однако, ни в один из них.

Около 8 ч (через 25 мин боя) адмирал сделал сигнал: "Богатырю" и "Олегу" действовать по усмотрению. Оба эти крейсера могли дать ход до 23 уз, они могли перегнать "Альбатрос" и с некоторой надеждой на встречу искать "Аугсбург" в тумане. Им представлялся выбор: или сблизиться с "Альбатросом" на дистанцию хорошей видимости, допускающей точную стрельбу и уничтожить его в несколько минут, или же броситься на поиски "Аугсбурга".

Но они выбрали решение выйти вправо, обойти "Альбатрос" с севера, чтобы отрезать ему путь отступления на N. На схеме боя видно, что они описали дугу, не слишком близко подходя к противнику и длительно маневрировали, чтобы, наконец, почти через полчаса, расположиться на соответственном румбе от "Альбатроса".

Характерно выглядит на схеме момент с 8 ч 10 мин до 8 ч 15 мин. Мы видим здесь форменный охват двумя отрядами, то есть прием, рекомендованный тактикой того времени для сражений крупных соединений флота. Что же получается? Четыре корабля, из которых каждый сильнее противника, производят сначала "охват головы", затем "охват двумя отрядами, из которых один во фланге"…