Дежавю, или Час перед рассветом (Час перед рассветом) - Корсакова Татьяна Викторовна - Страница 18

— Считаете, этот Чудо-командир каким-то образом управлял волками? — Гальяно недоверчиво улыбнулся.

— Не знаю, — Леся покачала головой, — я не мистик, я историк.

— А сейчас что же? — спросил Матвей. — Чудо давно уже на том свете. Откуда волки?

— Ну, мало ли откуда волки! — Васютин наколол на вилку маринованный грибочек, полюбовался, сунул в рот. — Единичный случай. Может, забрел какой одиночка.

— Не одиночка, — покачал головой Вася. — В лесу точно появилась стая. Макеевские слышали волчий вой, и неоднократно.

— Мы тоже сегодня слышали, — Гальяно ослабил шейный платок, — сразу перед грозой. Это выходит, нам с вами, ребята, сегодня крупно повезло. Могли нарваться на что-нибудь пострашнее грозы.

— Вы ходили в лес? — Шаповалов удивленно приподнял брови.

Васютин ничего не сказал, но взгляд его из лениво-расслабленного сделался очень внимательным.

— Да так, решили прогуляться.

— Мне думалось, что прогулка тринадцатилетней давности должна была вас образумить, — сказал Шаповалов вкрадчиво.

— Это вы про тот случай, когда по вашей вине мы едва не задохнулись в погребе? — спросил Дэн не менее вкрадчиво. Не удержался…

— Это я про тот случай, когда в лесу погибла оставшаяся без присмотра взрослых девочка, — процедил Шаповалов. — Я, молодой человек, нес за вас ответственность. Да, мне приходилось принимать непопулярные меры, но, прошу заметить, никто из моих подопечных тогда не погиб!

— Максим едва не погиб, — сказала Лена очень тихо.

— Максим Дмитриевич, земля ему пухом, был взрослым человеком и сам отвечал за свои необдуманные поступки. Я вам даже больше скажу, Леночка, именно он заразил ребят этим никому не нужным, если не сказать опасным, романтизмом. Поощрял всякие глупости, самовольно покидал территорию лагеря в то время, когда должен был присматривать за вверенным ему отрядом. Я понимаю, о мертвых либо хорошо, либо никак, но даже сейчас…

— Хватит! — Лена резко встала. — Степан, спасибо за ужин, но я, пожалуй, пойду. Голова разболелась.

— Я провожу. — Гальяно встал следом.

После ухода Лены и Гальяно за столом воцарилась неловкая тишина.

— Антон Венедиктович, ну зачем же вы так? — сказал Туча с мягким укором. — У Лены горе, а вы…

— А я, получается, единственный, кто осмелился сказать правду. — Шаповалов отшвырнул измятую салфетку. — И тогда, и, если не ошибаюсь, сейчас Максим Дмитриевич пренебрег своими профессиональными обязанностями, подставил под удар не только себя, но и окружающих. Конечно, то, что он погиб такой дикой и такой нелепой смертью, очень прискорбно, но в сложившихся обстоятельствах винить нужно только его самого.

— Винить нужно ту сволочь, которая его убила, — отчеканил Дэн, — а нападать на несчастную женщину подло!

— Ну, знаете ли! — Шаповалов встал так поспешно, что если бы Васютин не придержал его стул, тот бы непременно упал. — Я вижу, в этом некогда таком гостеприимном доме мне больше совсем не рады. Посему разрешите откланяться. И вот еще что, Степан Владимирович, — он снизу вверх посмотрел на выбирающегося из-за стола Тучу, — я служил поместью верой и правдой, не корысти ради, а исключительно по зову сердца, но вижу, что в моей поддержке и в моих дружеских советах больше нет нужды. У вас появились новые советчики… — Он выдержал драматическую паузу. — Давайте считать, что наш договор аннулирован.

— Антон Венедиктович… — Если Туча и пытался его остановить, то не слишком энергично.

— Всего хорошего! — Шаповалов картинно взмахнул рукой и не менее картинно хлопнул дверью.

— Боже, сколько пафоса! — фыркнула Ангелина. — Ну и хорошо, что он ушел. Неприятный тип, скользкий.

— Туча, а о каком договоре он тут говорил? — спросил Матвей.

— Шаповалов помогал мне реставрировать поместье. По сути, он был управляющим.

— Странный выбор. — Матвей нахмурился.

— Оптимальный выбор. — Туча покачал головой. — Никто не знает и не любит этот дом так, как он. Видите камин? Если бы не Шаповалов и не Леся, которая раздобыла в архиве чертежи и старые интерьерные снимки, этой красоты бы не было.

— Я согласна. — Леся кивнула. — В реставрационные работы Шаповалов вкладывал всю душу. Он, конечно, тяжелый человек, но это не умаляет его вклад в восстановление дома.

— Ерунда все это! — Ангелина откинулась на спинку стула. — Думаешь, Степа, он ради тебя так старается? Да он спит и видит, как захапать поместье себе.

— Это невозможно. Существуют документы, а ты знаешь, у меня очень хорошие юристы, — покачал головой Туча.

— Все равно, я не стала бы так безоглядно доверять тем, кто проявляет к дому такой необоснованно повышенный интерес! — Ангелина бросила на Лесю многозначительный взгляд, в ответ та едва заметно передернула плечами. — И не забывай, что он тебе сделал.

— Лично мне он ничего не сделал, — сказал Туча, устало опускаясь на стул. — К тому же я давно научился разделять бизнес и личное.

— Ой ли! Вот прямо так и научился?

Если Туча и понял намек, то виду не подал, лишь виновато улыбнулся Лесе.

— Предлагаю вернуться к нашим баранам, то есть волкам! — Васютин, привлекая всеобщее внимание, постучал вилкой по краю бокала, раздался мелодичный звон. — Господа-товарищи, у меня к вам убедительная просьба. Пока ведется следствие, пока не найден преступник, а по округе рыщут волки, предлагаю всем проявить благоразумие и воздержаться от походов в лес. Как говорится, для вашего же блага и от греха подальше. — Он посмотрел на них по-отечески строго, задержал взгляд на Дэне.

— Ничего не могу вам обещать, Иван Петрович. — Почему-то врать этому усталому, битому жизнью человеку не хотелось.

— Я так и думал. — Васютин вздохнул. — В таком случае хотя бы проявите осторожность. Не суйтесь… Сами знаете куда. И без вас хлопот хватает. А теперь вынужден вас покинуть. Время позднее, а у меня завтра еще дел по горло.

— Иван Петрович, я вас отвезу. — По знаку Тучи Вася вскочил из-за стола. — Домчу до дома за три секунды.

— За три секунды не надо, — усмехнулся Васютин. — Я хоть и преклонного возраста гражданин, но жизнь мне моя все еще дорога. Ну, всего доброго, мальчики и девочки! — Он церемонно поклонился, направился к двери.

— Иван Петрович! — Дэн тоже встал. — На пару слов, если можно.

— Приятно осознавать себя таким популярным. — Васютин замер у двери. — Василий, ты подожди меня у машины, будь ласков, а мы тут погутарим.

Из каминного зала они вышли вместе, остановились на подъездной дорожке, закурили.

— Ну-с, слушаю вас, молодой человек! — Васютин с наслаждением затянулся сигаретой. — Вы же не о погоде желаете со мной поговорить.

— Не о погоде. — Дэн мотнул головой. — Я хотел поговорить с вами о Ксанке.

— Ксанке? Странно вы ее как-то называете. Смешное имя… Так что вас интересует? Денис, если не ошибаюсь?

— Вы же тогда вели ее дело.

— Вел. — Васютин нахмурился. — Тринадцать лет прошло, а до сих пор все помню.

— Что помните?

— Помню, как злился тогда. Надавили на меня сверху. — Он поднял вверх указательный палец. — Сплошная суматоха и форс-мажор! Опознание, вскрытие… — он покосился на Дэна. — Все так торопливо, суматошно.

— Нас не позвали тогда на опознание.

— А зачем? Родители девочки прилетели из-за границы, тело при мне опознавали. Все чин чином.

— Ошибка исключена?

— Парень, ты слышал, что я сказал? Родители девочку опознали. Считаешь, этого недостаточно?

Дэн не знал, что ответить. Кажется, давно уже смирился, что Ксанки больше нет, а вот зудит что-то внутри, не дает покоя.

— А форс-мажор? — спросил он. — Вы что-то говорили про форс-мажор.

— Дело получилось резонансное. Из области понаехали всякие. — Васютин поморщился, как от зубной боли. — Эксперта нашего к телу даже не подпустили, с результатами вскрытия я уже постфактум ознакомился, когда тело девочки забрали родители. Ничего нового в тех результатах не было — смерть в результате утопления. Старик держал ее под водой, пока она не захлебнулась. Эй, парень, с тобой все в порядке?