Калле Блюмквист и Расмус (др. перевод) - Линдгрен Астрид - Страница 9

– Стоп! – крикнул он. – Чуть не проехали. Они свернули в лес.

Какая прелестная просёлочная дорога! Утреннее солнце играло среди деревьев, освещая тёмно-зелёный мох и розовые цветки линнеи. На верхушке ели сидел чёрный дрозд и выводил свои трели с таким упоением, словно в мире не существовало зла.

Но пока Калле и Андерс лавировали между соснами на мотоцикле, они явственно ощутили, что дрозд заблуждался. Всеми фибрами своей души они почувствовали, что приближаются к чему-то угрожающему, не имеющему никакого отношения к цветам и пению птиц.

Дорога вела вниз. Вниз. Меж деревьев промелькнуло что-то синее. Море! Показался маленький полуразвалившийся причал. Здесь дорога кончалась. А на краю причала последний привет от Евы-Лотты – её красная заколка для волос.

Мальчики стояли в глубокой задумчивости и глядели на залив. Лёгкий туман только-только начал рассеиваться, солнце сверкало на поверхности воды, покрытой мелкой рябью от рассветного ветерка. Как тихо кругом! Как пустынно! Словно в первый день творения, когда человека ещё не было на земле. Горизонт заслоняли зелёные острова и скалистые шхеры. Можно было подумать, что маленький морской заливчик был просто озерком. Метрах в двухстах от причала был виден остров, загораживающий выход в открытое море. Казалось, что этот большой, холмистый, поросший лесом остров был необитаем.

Но это не так: над деревьями поднимается к небу лёгкий дымок.

– Вон оно, осиное гнездо, – сказал Калле.

– Взять их, куси, куси! – оживился Андерс.

– Как ты думаешь, сможем мы туда доплыть? Далеко ведь…

– Да запросто, – ответил Андерс. – И так как лодок здесь нет…

Возле причала стоял сарай. Калле подёргал дверь. Заперто. Может, там лодка?

Автомобиль определённо там, подумал он, увидев следы шин на росистой траве. Он был уверен, что чёрная машина спрятана именно там, в сарае. Калле испытывал глубокое удовлетворение оттого, что им удалось проследить путь похитителей, по крайней мере до сих пор. Как верно они поступили, пустившись в погоню немедля! Теперь он это ясно понимал. Ветер и птицы очень скоро унесли бы Евы-Лоттины бумажки и крошки. Да и кому бы пришло в голову искать киднепперов в этих пустынных шхерах?

Калле оценил взглядом расстояние до острова. Да, очевидно, придётся туда плыть, но, судя по всему, они сумеют одолеть это расстояние. А мотоцикл надо спрятать в лесу.

Когда после своего долгого заплыва посиневшие от холода Андерс и Калле карабкались на сушу, они чувствовали себя десантниками, высаживающимися на вражеский берег. К тому же высаживаться на вражеский берег пришлось в чём мать родила. Без одежды чувствуешь себя ещё более беспомощным и незащищённым.

Но враг не показывался, и они уселись на большой, нагретый солнцем камень, чтобы согреться. Развязав свои узелки с одеждой, они убедились, что рубашки и брюки не настолько намокли, чтобы их нельзя было надеть.

– Интересно, что сказали бы Алые, узнав обо всём этом, – глухо произнёс Калле, запутавшись в собственной рубашке.

– Сказали бы: «Типично для знаменитого сыщика Блюмквиста», – заверил его Андерс. – Ты же везде и всюду натыкаешься на мошенников и бандитов.

Голова Калле вынырнула из ворота рубашки. Он стоял перед Андерсом, склонив голову набок. Длинные загорелые ноги торчали из-под короткой рубашки. Выглядел он совсем по-детски и вовсе не походил на знаменитого сыщика.

– Правда, ну не странно ли, что мы вечно влипаем в какие-то истории? – спросил он.

– Да уж, – согласился с ним Андерс. – Ведь такое случается только в книжках.

– А может, всё это и есть в книжке? – предположил Калле.

– То есть как? Ты что, в уме повредился?

– Может, нас и нет вовсе! – сказал Калле задумчиво. – Может, мы просто-напросто два парня из книги, которую кто-то придумал.

– Это тебя придумали, – разозлился Андерс. – Не удивлюсь, если ты просто-напросто досадная опечатка. Но не я – заруби себе это на носу.

– Откуда ты знаешь? – продолжал настаивать Калле. – Может, ты существуешь только в книжке, которую я написал.

– Да ну тебя, – отмахнулся от него Андерс. – В таком случае ты тоже существуешь только в книжке, и сочинил её я. И уже пожалел, что выдумал тебя.

– Знаешь что, – сказал вдруг Калле, – я хочу есть.

Они поняли, что сидеть здесь и подвергать сомнению собственное существование – пустая трата времени. Их ждали важные и рискованные дела. Где-то за всеми этими елями и соснами прячется дом с трубой, откуда тянется тонкая струйка дыма. Где-то там должны быть люди. Где-то там – Ева-Лотта, Расмус и профессор. Их необходимо найти.

Калле показал на лес и сказал:

– Вот там мы видели дым.

Меж густых елей по замшелым каменистым буграм через болотца с благоухающим миртом, через кусты черники, мимо муравейников бежала узенькая тропинка, и по ней они шли. Шли бесшумно, напряжённо прислушиваясь к малейшему шороху, готовые в любой момент пуститься наутёк, если почуют опасность. Им казалось, что опасности не избежать. И когда Калле, который шёл впереди, вдруг стремительно укрылся за ёлкой, Андерс, побледнев от испуга, молниеносно последовал за ним, не тратя времени на вопросы.

– Там! – прошептал Калле, указывая на что-то между елями. – Посмотри туда!

Но ничего чудовищного осторожно выглянувший из-за ёлки Андерс не увидел. Наоборот. Перед ними стоял загородный дом, очень даже приветливый. Перед домом была открытая, залитая солнцем полянка, защищённая от сильных ветров густыми елями. Красивый небольшой склон, покрытый зелёной бархатной травой. А на траве сидел профессор с Расмусом на коленях. Они действительно там сидели – Расмус и профессор, и с ними ещё один человек.

6

– По-моему, вы поступаете неразумно, профессор, – сказал незнакомец.

Что правда, то правда, в этот момент профессор выглядел не очень-то разумным. Он был в бешенстве. Было видно, что он готов наброситься на своего собеседника с кулаками. Но на коленях у него сидел Расмус, а это некоторым образом связывало его и мешало осуществить подобное желание.

– В высшей степени неразумно, – продолжал незнакомец. – Признаю, я действовал несколько необычно, но у меня не было другого выхода. Ведь всё это крайне важно. Я должен был поговорить с вами.

– Да катитесь вы к чёртовой бабушке! – зло ответил профессор. – Вы либо начитались плохих детективных романов, либо не в своём уме.

Незнакомец сухо и надменно усмехнулся и начал расхаживать по траве взад-вперёд. Это был рослый человек лет сорока, чьё лицо можно было бы назвать красивым, не будь взгляд его таким жёстким.

– В своём я уме или нет – вас не касается, – сказал он. – Единственное, что меня интересует, – принимаете ли вы моё предложение.

– А единственное, что меня интересует, – когда и как я смогу дать вам по морде.

– По-моему, надо сейчас же и дать, – прошептал Калле, прячась за деревом, и Андерс в знак согласия с ним кивнул.

Незнакомец смотрел на профессора, как на несмышлёного ребёнка.

– Зря вы отказываетесь от ста тысяч крон, – настаивал он. – За ваши формулы я предлагаю вам сто тысяч крон. Это совсем неплохая цена. И если вам совесть не позволяет самому передавать мне эти формулы, вам достаточно лишь намекнуть, где они находятся, и я возьму их сам.

– Послушайте, инженер Петерс, или как вас там, неужели вы не понимаете, что эти формулы – собственность шведского государства?

Петерс нетерпеливо пожал плечами.

– Никто не узнает, что ваше изобретение покинуло Швецию. Непробиваемый лёгкий металл начнут делать и в других странах, вы же понимаете. Это только вопрос времени. А я хочу купить ваши формулы, чтобы выиграть время, вот и всё.

– Идите к дьяволу! – огрызнулся профессор.

Глаза у Петерса сузились.

– Так или иначе, а формулы ваши я получу, – процедил он.

До сих пор Расмус сидел тихо, но тут вмешался в разговор:

– Получу, получу… Да разве так говорят? Надо сказать: «Разрешите, пожалуйста, мне получить»…