Дым на небе, дым на земле (СИ) - "Jean-Tarrou" - Страница 5

Плотное облако песка взметнулось в воздух, и Крепость исчезла, словно прикрывшись золотым одеялом, но, стоило ветру на время утихнуть, снова проступила угольным силуэтом на голубом небе.

Парень прав, мы не дойдем, хотя до нее всего ничего, может, даже я услышу предупредительный залп в воздух. Я споткнулся, но устоял.

Шаг, припасть на колено, еще шаг, голова, как чугун, а земля прыгает вверх-вниз, шаг…

Он просил меня жить, и я пять долбанных лет дышал этим дурацким обещанием и вот наконец падаю.

Удара я не почувствовал, только щеку обожгло, а в глазах завертелась серая карусель.

И я понял, что все-таки умер, потому что мне чудился Его запах, ближе и ближе. А я и забыл… Его… и вроде бы не Его…, а потом голоса, и я поплыл, легко. "Меня несут, — подумал я, — туда, куда уходят мертвые. Но я не могу идти, и меня несут. А вдруг Ариэля забыли? Ариэль…"

— Все в порядке с твоим Ариэлем, — раздался хриплый голос над ухом. — Молчи и не трать силы.

— Рок, я вызову машину?

— Видимость нулевая. Донесем так! Держи веревку, крепление!

Нет, не Его запах, глубже, мощнее. Правильно, на небесах все должно быть лучше…

Часть 2

Сознание возвращалось урывками.

Первый раз в нос ударил запах лекарств, и я услышал голоса, они то приближались, то удалялись.

— Собьем температуру, прокапаем растворчик кристаллоидов, стандартная процедура, Рок, мальчик мой.

— Почему он до сих пор без сознания?

— Который из двух пациентов Вас волнует, юноша?

— Оба! Хватит юлить, дядя Фрэнк! И какой, к чертям, "юноша"?

— Для меня — юноша. И не забывайся, ты на моей территории! У пациентов здоровый сон, сколько продлится — зависит от регенеративных особенностей организма… Не суетись: я сообщу сразу, как он придет в себя.

— Хорошо… И не "он", а они.

— Ты что-то слишком часто бегаешь сюда проведать их.

— Совсем из ума выжил? Я мимо проходил, Ос опять там кого-то довел до ручки, ему теплицу с помидорами разнесли.

Второй раз я "вынырнул" под голос Ариэля.

— Лейв — он легенда! Его у нас в Белой "заговоренным" прозвали. Знаешь, сколько раз он в пустыню ходил? Тыщу! Мильон! И всегда возвращался. Это он меня донес, я б умер, если б не он.

— Тебя Алан принес, — раздался звонкий детский голос, — А Лейва твоего — Рок. Рок у нас самый главный, и он мой брат! А Лейв — чуднoе имя…

— Имя как имя, ты, вообще, Жужа!

— Я Жорж! Жужей меня брат зовет…и все…

А в третий раз я пришел в себя окончательно, открыл глаза и уставился в белый потолок, кто-то рядом удивленно ойкнул, я медленно перевел взгляд: возле меня сидели два совершенно одинаковых мальчика, в голубых глазах играли чертенята.

— Жив!

— Конечно, жив, балда! Проснулся! Рок обещал приз тому, кто первый доложит!

— Я первый!

— Нет, я!

— Я быстреееее…

Толкаясь и крича, близнецы вылетели из комнаты, а я заметил, что чуть поодаль сидит другой мальчик с толстой книгой на коленях и неодобрительно смотрит им вслед.

— Это близнецы Грэга, и я склонен полагать, что в животе их папы-омеги произошла страшная ошибка: мозг, предназначенный для одного малыша, был разделен на двоих, — мальчик с деловым видом поправил очки, занимавшие половину худого личика, и подошел к моей кровати. — Я Жужа, кстати, а ты, само собой разумеется, не ешь детей, — хоть сказано было утвердительно, Жужа слегка наклонил голову, как бы уточняя. — Очередные враки… Ариэль говорит, ты самый сильный, но это не правда: самый сильный мой брат, потом Алан, Бурый тоже и Себастьян. А почему у тебя волосы такие?

Я с трудом сел на кровати, голова кружилась, и еще мальчик слишком резво перескакивал с темы на тему.

— Какие "такие"?

— Тебя как сметаной облили.

— А тебя как углем обсыпали.

— Верно. Мне мои — нравятся, потому что у Рока такие же, а больше мы не похожи ну ни капельки, хоть и родные братья, это объясняется тем, что у нас разные рецессивные и доминантные гены.

— Да ну?

— Ага! Я в учебнике прочел. Мне пока рано, но Ос берет для меня книжки в библиотеке, а я за это пропалываю морковку… — Жужа помолчал. — Ариэль говорит, ты легенда, а Рок говорит, ты Моисей.

— Я говорил, что он, как Моисей. Пешком через пустыню привел народ свой.

В дверях стоял… видимо, Рок. Я помнил его голос — глубокий с хрипотцой, такой бывает обычно у зрелых мужчин — и поразился тому, какой он молодой, больше двадцати пяти не дашь, несмотря на морщинки-лучики возле глаз.

— А вот и народ, — он усмехнулся.

С воплем "Лейв!" в комнату влетел Ариэль, упал рядом со мной на кровать и обнял так, что ребра затрещали.

За ним вошли еще люди: трое крупных альф, от присутствия которых сразу стало тесно, и пожилой мужчина в белом халате, поспешивший ко мне.

— Что тут, что тут у нас? — он за подбородок приподнял мою голову и посветил в глаз фонариком. — Как самочувствие? Головокружение? Тошнота? — холодные пальцы нащупали пульс на моем запястье. — Ничего-ничего, молодой человек, постельный режим и, пожалуй, растворчик глюкозы. Сейчас померим давление.

— Я в порядке.

— Ну-ну, это уж мне решать. А вы чего тут столпились? — он повернулся и бросил недовольный взгляд на смутившихся мужчин.

— У нас собрание было, — пробормотал самый высокий, — а потом близняшки прибежали, Рок сюда погнал, ну и мы за ним…

— Фрэнк, ты не забыл, что мы на военном положении? — Рок не отрывал взгляда от меня, а я сосредоточился на простом деревянном крестике, который болтался у него на груди: без надписей, явно самодельный, две палочки, скрепленные проволокой. — Делай свои дела, а мы побеседуем.

Рок двинул стул от стены и, оседлав его, взглянул на меня выжидательно. Я напрягся. Во-первых, я не понимал, что происходит, по моим подсчетам, мы должны быть уже мертвы, а не лежать в лазарете, окруженные заботой и вниманием. Во-вторых, запах. Я надеялся, он был моей предсмертной галлюцинацией…

— Я хотел узнать о ваших планах, — сказал Рок, когда пауза затянулась. — Ариэль молчит, как партизан, сказал, что бежал из Белой из-за…. своего особого статуса, а ты ему помог. Вот и все, собственно, что я знаю. Вы собирались переждать бурю или…? Словом, мы будем рады, если вы останетесь, — Рок замялся, — мы рады новым поселенцам…

— Я слышал другое, — вырвалось у меня.

А тут еще Ариэль не к месту нарушил обет молчания:

— Говорят, непрошеных гостей вы отстрели…

Я слегка пнул парня.

— Вот же…! — альфа за спиной Рока проглотил ругательство, я подумал, что, наверное, именно его зовут Бурый — ширококостный, неспешный, с копной каштановых волос и спокойными карими глазами — он напоминал медведя.

— Скоро пустят слух, что мы каннибалы… — высокий мужчина недобро усмехнулся.

— Не надо, Алан, — Рок раздраженно повел плечом, беззаботная маска разом слетела с его лица, и в складках возле рта отчетливо проступила усталость. — Наша крепость — уникальное место, скоро сами увидите… Желающих отвоевать лакомый кусок много. За два года вы…третьи, кто пришел с миром, гораздо чаще у наших стен собираются с оружием, и тогда мы даем отпор. Но ни я, ни мои люди никогда не стали бы стрелять в гражданских, тем более в омег, — Рока передернуло от подобной перспективы, или он вспомнил что-то?

От неожиданности я напряг руку, и рукав тонометра съехал, Фрэнк недовольно вздохнул и обнулил результаты. "Тем более в омег"? Он что, чувствует? Я похолодел. Три года я скрывал свой пол, и это служило единственным залогом моей независимости.