Многоярусный мир: Создатель Вселенных. Врата мироздания. Личный космос. За стенами Терры. - Фармер Филип Хосе - Страница 8

Он приветствовал ее, но она стремглав убежала. Незнакомка обладала прекрасным телом и самыми длинными ногами, какие он когда-либо видел у женщин. Более того, она была стройнее, чем другие, слишком фигуристые и большегрудые женщины этого мира.

Вольф погнался за ней. Девушка бросила один взгляд через плечо, издала крик отчаяния и продолжала бежать. Тут он чуть не остановился, так как не встречал такой реакции ни у кого из туземцев. Первоначальное отступление — да, но не чистая паника и предельный страх.

Девушка бежала, пока могла. Наконец, с рыданием хватая воздух открытым ртом, она прислонилась к мшистому валуну поблизости от маленького водопада. Ее окружали желтые высотой по колено цветы в форме вопросительных знаков. На вершине валуна стояла и, моргая, смотрела на них птица с совиными глазами, перьями-штопорами и длинными, согнутыми вперед ногами. Она издавала тихие крики:

— Ви-ви-ви!

Приближаясь медленно и с улыбкой, Вольф проговорил:

— Не бойся меня. Я не причиню тебе зла. Я просто хочу поговорить с тобой.

Девушка показала трясущимся пальцем на рог и дрожащим голосом произнесла:

— Где ты его взял?

— Я получил его от человека, назвавшегося Кикахой. Ты его видела? Ты знаешь его?

Огромные глаза девушки были темно-зелеными. Он счел их самыми прекрасными из всех, что он когда-либо видел. И это несмотря на кошачьи зрачки, а, может быть, именно из-за них.

Она покачала головой.

— Нет. Я не знала его. А впервые увидела, когда эти существа загнали его на валун.

Она сглотнула, побледнела и выглядела так, словно ее вот-вот стошнит.

— Я видела, как они стащили его с валуна и увели с собой.

— Значит, его не прикончили? — спросил Вольф. Он не сказал «убили», «зарезали» или «умертвили», так как эти слова были табу.

— Нет. Наверное, эти существа собирались сделать даже худшее, чем прикончить его.

— А зачем убегать от меня? — недоумевал Вольф, — Я же не одно из этих существ.

— Я не могу об этом говорить.

Вольфа покоробило ее нежелание говорить о неприятном. В жизни этих людей было так мало отталкивающих или опасных явлений, и все же они не могли встретить лицом даже их. Они чересчур привыкли к легкому и прекрасному.

— Мне наплевать, хочешь ты говорить или нет, — бросил он. — Ты должна. Это очень важно.

Она отвернула лицо.

— Не буду.

— В какую сторону они направились?

— Кто?

— Эти чудища и Кикаха.

— Я слышала, как он называл их гворлами, — сказала она. — Я никогда раньше не слышала этого слова. Они, гворлы, должно быть, пришли откуда-то оттуда.

Она показала в сторону моря и вверх.

— Они, наверное, спустились с горы. Откуда-то там.

Она вдруг повернулась и подошла близко к нему. Ее огромные глаза поднялись к его лицу, и даже в этот момент он не мог не подумать, какими прелестными были черты ее лица и какой гладкой и кремовой кожа.

— Давай скроемся отсюда! — воскликнула она. — Далеко! Эти существа все еще здесь. Может, некоторые из них и забрали Кикаху, но не все они ушли. Я видела пару несколько дней назад. Они прятались в дупле дерева. Глаза их горели, как у зверей, и они издают ужасный запах, словно сгнивший заплесневелый плод! — Она положила руку на рог. — Я думаю, они хотят заполучить его!

— А я трубил в рог, — произнес Вольф. — Если они где-то поблизости, то должны были услышать его!

Он огляделся. Примерно в сотне ярдов, за кустом, что-то блеснуло.

Он не сводил глаз с куста и увидел, что куст дрожиу, и снова появился отблеск солнечного света. Он взял узкую ладонь девушки в свою руку и сказал:

— Пошли. Но иди так, словно мы ничего не видели. Будь беспечной.

Она протянула руку и со страхом спросила:

— Что случилось?

— Не впадай в истерику. По-моему, я что-то увидел за кустом. Может, там и нет ничего, а, впрочем, опять же возможно, это гворлы. Не смотри туда! Ты нас выдашь!

Он сказал это слишком поздно, потому что она дернула головой, обернувшись, охнула и прижалась к нему.

— Они!

Он посмотрел в том направлении, куда указывал ее дрожавший палец, и увидел две темные приземистые фигуры, неуклюже выбиравшиеся из-за куста. Каждый держал в руке длинный, широкий, изогнутый стальной клинок. Они размахивали ножами и громко кричали хриплыми, резавшими слух голосами. На темных мохнатых телах не было никакой одежды, кроме широких поясов на талиях, поддерживавших ножны, из которых торчали рукоятки ножей.

— Без паники, — сказал Вольф. — Я не думаю, что они могут очень быстро бегать на таких коротких кривых ногах. Где найти такое место, куда можно скрыться и куда они не сумеют последовать за нами?

— За море, — ответила она. Голос ее дрожал. — Я не думаю, что они смогут нас найти, если мы достаточно сильно опередим их. Мы можем переправиться на гистоихтис.

Она ссылалась на одного из огромных моллюсков, которыми изобиловало море. Тела у них были покрыты тонкими, как бумага, но прочными раковинами, похожими на корпус гоночной яхты. Из спины каждого вертикально выступал узкий, но крепкий хрящеватый штырь, а из этой мачты рос треугольный парус из кожи настолько тонкой, что она просвечивала насквозь. Угол наклона паруса управлялся движением мускулов, и напор ветра на парус плюс выбрасывание водяных струй делали это существо способным быстро двигаться и при ветре, и в штиль. Русалки и другие разумные существа, жившие на пляже, часто пользовались случаем прокатиться на них, управляя с помощью надавливания на открытые нервные центры.

Он понял ее:

— Ты думаешь, что гворлам придется воспользоваться лодкой? Если так, то им не повезло, разве что они ее сами сделают. Я здесь не видал никакого морского судна.

Роберт часто оглядывался. Гворлы шли быстрым шагом, тела их качались на каждом шагу, как у пьяных матросов. Вольф и девушка подошли к ручью примерно в семьдесят футов шириной. Вода, доходившая в самом глубоком месте им до пояса, была прохладной, но не леденящей, чистой, с мелькавшими туда-сюда серебряными рыбами. Когда они добрались до другого берега, то спрятались за большим деревом. Девушка уговаривала его продолжить бегство, но он отказался.

— У нас будет преимущество, когда они окажутся посередине ручья.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она.

Роберт не ответил. Положив рог за деревом, он огляделся и нашел камень размером с полголовы, округлый и достаточно шершавый, чтобы твердо держать его в руке. Вольф поднял и взвесил в руке один из опавших «рогов изобилия».

Хотя и огромный, он был полым и весил не больше двадцати фунтов[6]. К тому времени двое гворлов оказались на противоположном берегу ручья. Вот тогда-то Роберт и открыл слабость этих отвратительных тварей. Они ходили взад-вперед вдоль берега, в ярости потрясали ножами и громко рычали. Наконец, один из них сунул в воду широкую косолапую стопу. Он почти сразу выдернул и затряс ею, как трясет мокрой лапой кошка, при этом что-то сказал другому гворлу. Тот что-то проскрежетал в ответ, а затем заорал.

Гворл с мокрой ногой покричал, но шагнул в воду и неохотно принялся переходить ручей вброд. Вольф заметил, что другой собирается болтаться на прежнем месте, пока его спутник не завершит свою переправу.

Вольф подождал, когда тварь пройдет середину ручья, затем взял в одну руку рог изобилия, в другую — камень и побежал к ручью. Позади него девушка пронзительно вскрикнула. Вольф выругался, потому что крик предупредил гворла о его приближении.

Гворл остановился по пояс в воде, заорал на Вольфу и стал размахивать ножом. Роберт поберег дыхание, так как не хотел запыхаться. Он мчался к ручью, в то время как гворл возобновил свое продвижение к берегу. Гворл на противоположной стороне замер при появлении Вольфа, но потом кинулся в ручей на помощь приятелю. Его действия совпали с планами Вольфа. Он только надеялся, что сможет разделаться с первым прежде, чем второй доберется до середины ручья.