Чужой (СИ) - "Акаматсу" - Страница 28

- Да, но... - Шейн был ошарашен рассказом торговца, и хотел было сказать, что больше не думает о мести, что он тоже пережил это. Он резко сел, кутаясь в одеяло до подбородка.

- Это слишком жестоко, Шейн. Ты же видел, как тяжело Ен переживает смерть Тристана. А Грегори вообще болеет. Если ты используешь их, ты, ведь, будешь жалеть об этом. Ты же не такой человек, кто станет наслаждаться болью и страданиями близких.

- Вы не поняли! - едва не закричал парень, чувствуя, как глаза начинает щипать. Слышать осуждение из уст Норманна было очень больно. - Я больше не хочу мстить. Я думал, что узнаю о Тристане правду и смогу это использовать. Но я этого больше не хочу. Я люблю его и больше не хочу причинять ему боль. Ее в его жизни и так было слишком много.

- Ты вернешься к нему? - слегка дрогнувшим голосом спросил торговец.

- Я не знаю, - парень опустил голову. - Я сбежал. Когда меня поймают, могут перевести в другую резервацию.

- Что это за резервации такие?

- Это места где держат оборотней. Там нам предоставляют отдельные дома для жилья. А еще у нас есть клуб, где мы общаемся. Но там все равно скучно.

- А вы не ходите в город, например?

- Нет. Резервации огорожены забором и нас не выпускают за ее пределы.

- Это не резервация, а тюрьма какая-то, - опешил Норманн. - Как такое возможно? А родители? Они согласны с такими условиями?

- Обычно родители и сдают маленьких оборотней в организацию на попечение таких, как Мартинес. Им проще избавиться от проблемы.

- Как так? Такая жестокость? Но, почему я не слышал о таких местах?

- О них не говорят. О них вообще никто не знает. Просто когда родители узнают, что их ребенок странный, они бегут с ним в больницу, надеются, что это можно вылечить. Там им предлагают отдать оборотня в организацию.

- Тебя так же отдали? - ужаснулся Норманн.

- Я смутно помню, мне тогда было около пяти лет. Мы с сестренкой играли в саду и я, случайно обратившись, поцарапал ее. Папа тогда отвез меня в больницу. Меня долго осматривали и расспрашивали. А через несколько дней пришел Мартинес. Они с отцом разговаривали, а я подслушал. Отец не хотел отдавать меня. А Мартинес убеждал его, что я опасен, что папа не справится со мной, и однажды я убью сестренку. Отец, кажется, плакал, но согласился.

- Это слишком жестоко, - мужчина отвернулся от Шейна и спрятал лицо в ладонях, - этот Мартинес куда опаснее оборотней. Он даже хуже животного. Это все неправильно. Ты не должен туда возвращаться.

- Мне больше некуда идти, - грустно ответил рысенок, внимательно наблюдая за человеком.

- Неужели нельзя тебя оттуда вытащить?

- Оборотни не могут жить на свободе, потому что они опасные. Только если кто-то поручится за него. Таких людей называют опекунами. Но обычно это родители, не отдавшие своих детей сразу. Потом уже никого не забирают.

- А я могу за тебя поручится? - поднял на парня горящий взгляд торговец.

- Зачем Вам это? - удивился Шейн. - Я же совершенно чужой Вам. Еще и опасный.

- Я тебя неделю знаю, сплю с тобой в одном доме, ем еду тобой приготовленную. И не разу не видел от тебя не то что опасности, даже легкой угрозы. Ерунда это все. Я не верю, что ты можешь причинить кому-то вред.

- Тристану причинил, - спрятал глаза оборотень. - Я его предал.

- По глупости, поди? Да Тристан там, наверное, себе места не находит, зная, что ты сбежал.

- Он даже и не знает. Ему плевать. Он теперь с этим рыжим.

- Рыжим? Ничего не понимаю, - Норманн резко хлопнул себя ладонью по колену. - У вас там что, баб нет?

- Нет, - спокойно отозвался парень.

- То есть?

- Вообще нет. Говорят, женщин-оборотней не существует.

- И вы там всю жизнь среди мужиков?

- Всю жизнь это слишком сказано. У нас самому старшему, не считая Тристана, всего двадцать пять лет. А в резервацию нас переводят в пятнадцать. До этого мы живем в пансионатах. Там мы получаем общее образование, и нас учат контролировать зверя внутри себя.

- Теперь понятно, почему в тебе столько противоречий. На вас же всем просто плевать. Согнали как животных в клетку, научили бояться человека и забросили. Знаешь, Шейн, ты уж меня прости, но я тебе не дам там сдохнуть. Я тебя вытащу. А жизни ты еще научишься, самому понравится. И если надо будет, я этому вашему Мартинесу лично башку откручу.

- Вы правда хотите меня забрать? - сердце оборотня сделало опасный кульбит и замерло в ожидании ответа. - Но мне нечем Вас отблагодарить.

- Согласишься сыном мне стать?

- Сыном? - растерялся оборотень.

Еще совсем недавно он и мечтать боялся, что у него может быть настоящая семья и такой замечательный отец, как Норманн. А теперь ему предлагают выбрать, согласиться на свою мечту или вернуться в клетку, где он никому не нужен. Шейн уже открыл было рот, что бы радостно прокричать "Да!", но перед глазами встал образ Тристана. Сердце рысенка защемило. Как выбрать между семьей и любовью?

Глава 18

Дилан ежедневно наведывался к Дэну на пропускной пункт, пока у того не закончилась недельная смена. Но всякий раз натыкался на хмурого, недовольного охранника. О Шейне вестей не было. Когда Дэниел сменился, Ди направился ко второму охраннику, но на просьбу сообщить Мартинесу о пропаже, получил еще более агрессивный ответ. Человек, боясь за свою шкуру, буквально выгнал оборотня, заявив, что не собирается брать на себя ответственность.

За это время Дилан совсем извелся переживаниями и, отчаявшись, решил, наконец, поделиться с кем-нибудь наболевшим. После недолгих раздумий, оборотень пришел к выводу, что на роль сочувствующего и, возможно, помощника наиболее подходит Алекс. Музыкант всегда отличался спокойствием, а последнее время активно вел политику примирения взбудораженных оборотней. Ди направился домой к аристократу.

– Привет, – поздоровался Дилан, стараясь изобразить улыбку. – Можно с тобой поговорить?

– Смотря о чем, – натянутая улыбка гостя немного насторожила музыканта.

– О Шейне.

– Можно, – ответил Алекс, пропуская оборотня в дом. – Так чем он болен? Что-то серьезное?

– Шейн не болен, – набрав воздуха в грудь, выпалил парень на одном дыхании, – он сбежал из резервации. Неделю назад. И сейчас уже, скорее всего, в деревне Тристана или где еще подальше.

– Что он сделал? – севшим голосом переспросил аристократ. – Разве возможно сбежать отсюда?

– Если чего-то захотеть, то все возможно. Шейн соблазнил охранника, Дэна, и сбежал, пока тот спал. Я боюсь за Шейна. Он же раньше не был за пределами резервации, только в пансионе для оборотней. А если с ним что-то случится?

– Ты говоришь, он направился в деревню Триса. Тебе Шейн сказал, что хочет туда пойти? А Мартинес знает об этом? Почему его до сих пор не вернули?

– Его не ищут, – поник Дилан. – Дэниэл никому не сообщил и мне велел помалкивать, сказал, так будет лучше.

– И ты его послушал? – вскинулся Алекс. – Ты в своем уме? Дэн свою шкуру прикрывает. Ему плевать, что может случиться с Шейном. Надо сообщить этому новому охраннику.

– Я сказал, так он меня чуть не пристрелил. Сказал, если я еще раз там появлюсь, точно застрелит.

– Черт! Надо что-то делать. Они все просто боятся, что их накажут. А с мальчиком может приключиться беда. Зачем он вообще туда поперся?

– Я не знаю, он мне не сказал. Он у Дэна про эту деревню выспрашивал.

– Надо рассказать кому-то, кто не побоится поговорить с охранником.

– Кому? Я туда точно не пойду.

– Тристан пойдет. И он явно не испугается, – осенило музыканта.

– Да Тристану плевать на Шейна! – вскинулся парень. – Ты думаешь, он под пули полезет ради того, кто его обманывал? Вспомни, что он с ним сделал.

– Что заслужил, то и сделал, – огрызнулся Алекс. – Тристан пойдет туда ради Шейна. Он переживает. Он спрашивал у Рэя, почему рысенка не видно.

– Я не буду с ним разговаривать.

– Я сам поговорю.

Смирившись с доводами музыканта, Дилан поплелся за ним к дому Волка. По дороге они встретили Рэя и решили, что его общество лишним не будет. Все-таки, Трис в последнее время часто общался с юным волком.