1356 (ЛП) - Корнуэлл Бернард - Страница 17

Король моргнул. Дуглас, единственный из шотландцев не опустился на одно колено, попрекнул его. Помедлив, король милостиво улыбнулся грубияну:

- Покончим с Бретейлем и отправимся на юг…

- Рад слышать, Ваше Величество.

- …Если, конечно, нашего внимания не потребуют иные государственные дела. – закончил король и в сопровождении свиты поехал дальше.

Дождь усилился. Лорд Дуглас обтёр лицо ладонью:

- Иные дела! Какие могут быть дела, когда у тебя в державе чужаки хозяйничают, как у себя дома?

Сплюнув под ноги, он поднял голову на звук труб. Башня двинулась вперёд. На верхней площадке развернули ещё одно знамя, со святым Дионисием, держащим перед собой усекновенную главу.

Бефруа катился неровно, толчками, и Роберт Дуглас ухватился за стойку. Шесты помогали колёсам проворачиваться на мокнущем грунте, облегчая работу крестьянам, толкающим гелиополис под свист бичей и бой барабанов.

Дробь напомнила лорду Дугласу канонаду.

- Эх, пушку бы нам. – вздохнул он.

- Дорого. – военачальник короля Иоанна Жоффруа де Шарне шагал рядом с шотландцем, - Пушки стОят денег, друг мой, порох стОит денег, а в казне шаром покати.

- В шотландской казне и катить нечем.

- Подати не поступают, чем мы заплатим солдатам – один Бог ведает.

- Пошлите солдат выколачивать подати.

- Да уж, они выколотят. – хмыкнул де Шарне, - Молюсь, чтобы в Бретейле нас ждал горшок с золотом.

- С золотом! – фыркнул Дуглас, - Скорее, кучка золотарей-наваррцев! (Золотарь – устар. ассенизатор. Прим.пер.) Нам надо идти на юг!

- Согласен.

- Тогда почему не идём?

- Король не приказал. Но прикажет.

- А прикажет ли?

- Прикажет. Во-первых, папа подталкивает, а, во-вторых, он не может позволить англичанам разорить оставшуюся половину Франции. Прикажет.

Башня тяжело катилась по грунту. Арбалетчики, шагавшие по бокам, выдвинулись вперёд и открыли ответный огонь по стрелкам на стенах. В их задачу не входило истреблять защитников замка, только помешать их прицельной стрельбе по порядкам наступающих. Болты рассекали воздух, со стуком ударялись о камни стены, впивались в стяги. Арбалетчики спускали тетиву и прятались за подставленные павезы, вращая вороты для перезарядки. Защитники отстреливались, усеивая болтами почву. Вскоре первые стрелы гулко загрохотали по обшивке гелиополиса.

Робби слышал их. Опускному мосту, сделанному из толстых досок, болты были не страшны. Поставленный вертикально, он лишь чуть подрагивал, когда очередной снаряд вонзался в его дерево. Башня, скрипя, двигалась вперёд. Справа от края моста имелась щёлочка, через которую Роберт видел приближающийся замок. До него уже было шагов двести. Били барабаны, завывали трубы. Вражеские арбалетчики с боковых стен сосредоточили огонь на толкающих башню крестьянах. Раненых и убитых заменяли подбегающие из тыла простолюдины, и башня неуклонно катилась к замку. Она набрала ход, и Робби крепче вцепился в спасительную стойку, поглядывая на пеньковые верёвки, удерживающие мостик. С минуты на минуту башня окажется у крепости, и верёвки будут перерублены, чтобы мост пал на зубцы стены, открыв ход в крепость. С минуты на минуту. Робби поцеловал навершие рукояти с реликвией внутри.

- Твой дядя, - обратился к нему де Веррек, - зол на тебя.

Гасконец говорил с вальяжной ленцой, как будто не гремели по обшивке вражеские болты, и башня не ходила ходуном из стороны в сторону на неровностях грунта.

- Он всегда зол.

Рядом с де Верреком Роберт чувствовал себя не в своей тарелке. Тот был слишком собран, слишком уверен в своём высоком предназначении. Роберт казался себе на его фоне деревенским увальнем.

- Я убеждал его, что ты не можешь преступить клятву. – продолжал де Веррек, - Ты же дал её не по принуждению?

- Нет.

- Что было в твоём сердце, когда ты клялся?

- Благодарность. – подумав, ответил Робби.

- Благодарность? За что?

- Друг выходил меня во время мора. Я заболел и, если бы не он, умер.

- Господь спас тебя. Видимо, у него на тебя большие планы. Завидую тебе. Ты избран.

- То есть?

- Ты выжил, а многие скончались. Господь избрал тебя для чего-то. Салютую тебе. – Роланд де Веррек поднял меч, - Салютую и завидую.

И тут башня остановилась.

Остановилась рывком, от которого многие бойцы внутри неё не устояли на ногах. Левое переднее колесо попало в яму, а усилия толкающих привели к тому, что она встала намертво и накренилась.

- Стой! Стой! – раздалась команда.

Осаждённые завопили и заулюлюкали. Болты летели сквозь пелену дождя, поражая большей частью безбронных крестьян. Кровь пятнала раскисающую землю, люди кричали, когда стальные наконечники разрывали плоть и ломали кости.

Жоффруа де Шарне выбежал вперёд. Он был без щита, в кольчуге и стальном шлеме.

- Шесты сюда, живо! – распорядился он.

Применение гелиополиса всегда сопровождалось инцидентами подобного рода, и к ним были готовы. Дубовые шесты, помогавшие сдвинуть башню с места, перетащили к переднему колесу, в яму опустили деревянные блоки, как опору для шестов. Сзади в вёдрах несли щебёнку, чтобы засыпать яму после того, как выедет переднее колесо, дабы заднее следом прокатилось без помех.

Арбалетчики со стен мешали работе, и Жоффруа де Шарне подозвал ближайших щитоносцев закрыть павезами налёгших на шесты крестьян. Ободренные заминкой у штурмующих, наваррцы усилили огонь. Ответные выстрелы не наносили им существенного урона, так как из-за зубцов защитники высовывались на миг, спускали тетиву и вновь укрывались. Жоффруа де Шарне был словно заговорён от стрел, болты летели мимо него, хотя военачальник командовал работами, не будучи прикрыт ни единым щитом.

- Давай!

Крестьяне понатужились, шесты гнулись от усилий.

Осаждающие начали стрелять зажигательными. Арбалетные болты, обмотанные пропитанной смолой тканью, прочерчивали в небе дымные линии, втыкались в башню. Часть тухла, остальные чадно горели.

- Воды! Воды! – крикнул Роланд де Веррек.

На верхней площадке заранее припасли дюжину кожаных вёдер с водой, но, когда гелиополис угодил в яму, жидкость от толчка пролилась. То немногое, что осталось, было немедленно выплеснуто на переднюю часть башни. Пылающие стрелы продолжали вонзаться в башню, однако мокрые шкуры пока берегли сооружение от огня.

- Налегай! – орал Жоффруа де Шарне.

Один из шестов с треском сломался, и жавшие на него люди кубарем покатились по земле.

Пять минут ушло на то, чтобы принести новый шест. Крестьяне вновь налегли на жерди, другие простолюдины толкали башню сзади. Им помогали латники. Болты сыпались гуще. Зажигательная стрела угодила в стык между шкур на правом боку гелиополиса, воткнувшись в деревянную обшивку. Никто этого не заметил. Дерево занялось огнём, но на сочащийся из-под шкур дым никто не обратил внимания. Дыма и без того хватало.

Часть наваррских арбалетчиков начала стрелять навесом. Болты падали с неба на верхнюю площадку, и Роланд, боясь потерять бойцов ещё до начала штурма, приказал им поднять щиты над головами. Как назло, именно теперь снизу стали подавать вёдра с водой. Пахло гарью.

- Да вы башню лучше назад подайте. – посоветовал лорд Дуглас Жоффруа де Шарне.

Болт воткнулся у ног шотландца, и тот раздражённо пиханул его сапогом. Продолжали бить барабаны, обороняющиеся выкрикивали насмешки. Окутанная дымом башня раскачивалась, скрипя и стеная, и наваррцы выложили последний козырь.

На стене появился спрингальд, здоровенный арбалет, взводимый четырьмя людьми. Его зарядили болтом толщиной с руку. Спрингальд защитники намеревались пустить в ход, когда башня подъедет к замку на расстояние сотни шагов, но у осаждающих случилась заминка, и гарнизон решил, что надо ковать железо, пока горячо.

Прикрывавший расчёт деревянный щит убрали, и огромная стрела покинула ложе. Железный наконечник легко пробил шкуры и доски, войдя в переднюю стенку гелиополиса до половины. От удара плохо прибитая шкура рядом с местом попадания слетела, и в обнажившуюся обшивку воткнулось сразу несколько зажигательных стрел.